Боги богов - Рубанов Андрей Викторович. Страница 23

Марат скормил животному еще одну порцию глины, привязал малую дубину к запястью, отцепил привязь от столба и вскочил на шею гиганта.

В сущности, всё просто: ложный носорог управлялся тем же способом, что и космический корабль, созданный биоинженерами. Сначала надо плавным усилием сознания напрячь собственное биополе и наладить ментальный контакт. Потом явить любовь. Врать, имитировать нельзя, твари чувствительны к малейшей фальши. Любовь должна быть настоящей. Идти прямо из сердца. Далее — осторожно, путем диалога, происходит навязывание авторитета, и только потом подается команда «начать движение».

Носорог выпустил из верхнего дыхала струю смрадного воздуха и крупно вздрогнул. Марат ударил его малой дубиной в бок, и чешуйчатый монстр нехотя зашагал вперед.

Горячая вода падала с неба тонкими твердыми струями. Если закрыть глаза, можно вообразить, что принимаешь душ в казарме Пилотской академии. Правда, в душевых кабинах жилого корпуса пахло тонизирующими гелями, а здесь, на холмистых равнинах Золотой Планеты, царили ароматы конфетной фабрики: то карамелью потянет, то жженым сахаром, то мятой.

Сначала носорог послушно шел по вершинам холмов, но потом учуял залежь съедобной глины и устремился в низину. Обрушился, подняв огромные фонтаны воды и грязи, едва не утопил наездника; погрузил голову, втянул порцию воздуха через верхнее дыхало и стал питаться. Марат уже пожалел, что взял малую дубину, а не большую — в низинах было до трех метров глубины. Развернуть животное удалось только после десятка сильных ударов по чувствительным краям верхнего дыхала. Обиженно заревев, зверь опять вынес Марата на холм и здесь попытался сбросить, однако упряжь выдержала, и спустя несколько минут черно-оранжевый исполин угомонился.

Он был с норовом, но отходчивый: в точности как частная яхта, угнанная Маратом два года назад и проданная каким-то начинающим бандитам с Эдема; бандиты оказались агентами Транспортной службы безопасности. С поличным брать не стали, следили, пытались вычислить сообщников. Юный угонщик жил в бессмысленно дорогих отелях, ужинал в модных едальнях, мучительно переживал расставание с Юлой, каждую ночь покупал новую женщину — а сыскари осторожно наблюдали.

Дальше — суд, Девятый Марс, Жилец, и вот — финал.

Золотая Планета.

Тепло, жирно. Сладкий воздух, сладкое мясо, сладкие плоды, ягоды и коренья. Маленькие дикари, удивительно похожие на людей. Правда, потеют не как люди, гораздо сильнее, мочевого пузыря у них нет, вся лишняя влага испаряется через кожу. А вот большую нужду справляют точно так же, на радость жукам.

Маленькие невзрачные мужчины. Маленькие красивые женщины. И большая, смертельная опасность, исходящая от четырех маленьких старух, матерей родов.

С разгоном и поворотами проблем не было. Проблемы были с торможением. Основательно разогнавшись, носорог начинал нервничать и нести, и позавчера промчался, вместе с Маратом, почти тридцать километров, пока не устал. Двух других самцов Марат давно наловчился останавливать ударами дубины по глазам и переносице — этот третий был быстрее, но и глупее.

Впрочем, и корабли тоже бывают глупыми. Когда монтаж очередного биома заканчивается, специалисты тщательно тестируют новорожденного. Умному позволяют вырасти до взрослого состояния. Самых сообразительных и резвых забирают военные, прочих — со средним уровнем реакций — продают в транспортные компании. Глупые же так и остаются недоразвитыми, их судьба — быть игрушками для богачей, яхтами, катерами. Угнать такого дурака — дело пяти минут. Особенно если ты рожден пилотом.

Но если ты, рожденный пилотом, стал угонщиком лодок, а впоследствии — Хозяином Огня, объездить нескольких бронированных тварей не составляет особого труда.

Однако надо признать, что именно благодаря носорогам Марат сумел сплотить вокруг себя четыре племени, создать городище, построить дворец и сделаться полновластным правителем равнины. Если соседи племени репейника — два небольших бедных рода — ндубо и тна — покорились без пролития большой крови, то на юге равнины, в землях племени шгоро-шгоро, что значило «дочери великой пыли», Марату пришлось нелегко. В решающей битве участвовали почти триста воинов, для подкрепления сил жевавших листья горной травы, называемой хцт, что в примерном переводе значило «упорство». У них было даже нечто вроде гвардии: отборный отряд из двух десятков рослых мужчин, умевших ловко метать каменные томагавки. Почти всех пришлось тяжело ранить, а нескольких убить. Если бы не носорог, обученный вставать на дыбы, еще неизвестно, сколько патронов пришлось бы израсходовать для победы; и даже после капитуляции противника Марат был вынужден сделать дипломатический ход, взять в жены Ахо, младшую мать рода шгоро-шгоро, умную и невероятно красивую девочку, иначе ее мамаша, полусумасшедшая ветхая старуха, ухитрившаяся дожить до тридцати семи годов, грозилась, что все сыновья и дочери великой пыли запрутся в чувствилище и покончат с собой.

Объединяя четыре племени в единый народ, подолгу беседуя с Быстроумным и Ахо, наблюдая и анализируя быт и обряды аборигенов, Марат понял, что матерей родов лучше не трогать. Интеллектуально эти женщины были много сильнее прочих дикарей, знали счет, помнили возраст каждого члена своего племени, принимали роды, раздавали имена, врачевали, предсказывали начало и конец каждого сезона, знали азы строительного ремесла, вели торговлю с бродягами и, главное, — умели мыслить абстрактно.

Быстроумного, ставшего царем, Великим головой Четырех племен, все старухи молча презирали. Марату не удалось убедить их построить одно большое чувствилище: формально четыре племени составляли один народ, но на деле Город сам собой делился на четыре части. Собравшись дважды в сутки у большого костра, аборигены немедленно разбредались по своим районам, и в четырех отдельных чувствилищах, сложенных из камня, проконопаченных глиной и мхом, матери родов отправляли привычные им обряды, сущность которых Марат так и не постиг. Даже Ахо упрямо отмалчивалась в ответ на вопросы.

Но всё же культурный обмен происходил. Более продвинутые шгоро-шгоро использовали соль, занесенную из-за гор бродячими торговцами, и быстро приучили остальные племена солить пишу. Соленое мясо долго хранилось, в нем не заводились паразиты (вкус, правда, был весьма специфический). В конце нынешнего лета Марат даже попытался ввести денежную единицу, основанную на соляном обмене, — за расчетную меру предложил считать количество соли, удерживаемое на ногте большого пальца взрослой женщины, — но матери родов назвали эту идею злом и отвергли.

Соль выглядела как обыкновенная, земная — белые крупицы имели все свойства соли, за исключением вкуса — соль Золотой Планеты была сладкая, как сахар.

Вошли в обыкновение смешанные браки. В первые же месяцы объединения мужчины пчо и ндубо взяли в жены почти всех женщин и девочек шгоро-шгоро. Поскольку каждый брак сопровождался обязательным калымом и щедрыми подношениями матерям родов, Город охватила брачная лихорадка; во всех направлениях путешествовали ножи, кожаные ремни и сандалии, шкуры земноводной собаки, болотные тыквы, листья чируло и прочие ценные предметы быта. Период беременности у аборигенов составлял чуть более трех месяцев, и к началу сезона туманов в Городе родились больше ста пятидесяти младенцев, из которых, правда, около трети умерли, не прожив и нескольких недель, но Марат всё равно торжествовал.

Объединение племен равнины обошлось ему в двадцать восемь смертей. Но нынешний демографический взрыв многократно восполнил убыль.

Он, Марат, Хозяин Огня, лично убил двадцать восемь мыслящих существ. Но дал жизнь гораздо большему их числу. Может быть, Кровь Космоса учтет это, когда приведет к равновесию жизнь самого Марата.

В их мире смерть была бытовым происшествием. Они гибли каждый день. Взрослые мужчины — на охоте и в драках. Младенцы — от болезней и несчастных случаев. Как лечить местные недуги — Марат не знал и пока научился побеждать только вспышки дизентерии. Скольких он спас от смерти — посчитать было невозможно, впрочем, он и не пытался.