Мировые войны и мировые элиты - Перетолчин Дмитрий. Страница 71
Вальтер Шелленберг тоже имел отношение к медицине, он получил образование в иезуитской школе, в 22 года закончил изучение в Боннском университете права и медицины. Начав службу в контрразведке, он завершил свою карьеру главой внешней разведки, когда в 1944 г. была расформирована аналогичная служба Канариса [75]. В период описываемых событий начальник Главного управления имперской безопасности (РСХА) 6-го управления Службы разведки за рубежом, Вальтер Шелленберг являлся также акционером IT&T, и кроме того, вместе с генералом немецких войск связи Фрицем Тиле и главой IT&T Герхардом Вестриком входил в совет директоров компании.
В дополнение ко всему, сделавший Шелленберга акционером своей компании, Состенес Бен являлся владельцем 103 439 акций гигантского шарикоподшипникового концерна SKF (Svenska Kullagerfabriken). Этот концерн к 1940 году выпускал продукции на 21 млн. долларов и имел 185 представительств по всему миру, главой SKF в США был, кстати, родственник Геринга — Гуго фон Розен. Другими совладельцами SKF были Аксель Вэннер-Грен и Якоб Валленберг. С Акселем Вэннер-Гренем Состенеса Бена связывало совладение компанией U.S. Elektrolux, а с Якобом Валленбергом — совладение компанией Ericsson и банком Stockholm Enskilda Bank (SEB), являвшегося банком-корреспондентом гитлеровского «Рейхсбанка» [9][76]. Stockholm Enskilda Bank, первый частный банк в Швеции, основанный Андре Валленбергом в 1856 году и эксклюзивно обслуживавший скандинавские королевства на протяжении многих лет, лишь после Второй мировой переключился на алмазную индустрию, в конечном итоге войдя в систему Societe Generale. Маркус Валленберг был связан как с Уолл-Стрит через JP Morgan, так и с лондонским Сити через Hambros Bank. Примечательно, что один из наследников Hambros Bank — лондонская фирма Petropavlovsk pic, с начала 90-х специализирующаяся на торговле русским золотом [77][78][79]. Шведским магнатам принадлежали рудники, шахты, предприятия по производству нефти из сланцев, заводы электрооборудования и военного снаряжения — по меткому замечанию писателя Чарльза Хайэма, «фактически вся промышленность Швеции!» [9]. Маркус Валленбергстал наставником Томаса Маккитрика, не имеющего опыта в банковском деле, с момента вступления последнего в должность главы Банка международных расчетов в 1939 году [80]. Валленбергов отнюдь не смущали поставки и странам-союзницам, и странам Оси, ибо вся продукция оплачивалась золотом, 6,6 тонн которого были позднее идентифицированы как принадлежащие жертвам холокоста [49]. Якоб Валленберг соучаствовал в финансировании СС совместно с директором Dresdner Bank господином Раше [54].
«Если не по форме, то по существу такие люди, как директора «И. Г. Фарбениндустри» и «Крупп», Флик Раше из «Дрезднер банк», Плейгер из концерна Геринга, также неотъемлемо принадлежали вермахту, как генералы Рундштедт, Мильх и другие» [46].
Историк Бредфорд Снелл также упомянул корпорацию, говоря о финансовых связях Третьего рейха: «Швейцария была складом награбленного. «Дженерал Моторс» был неотъемлемой частью вермахта. Нацисты могли вторгнуться в Польшу и Россию и без Швейцарии, но они не могли осуществить это без «Дженерал Моторс». К началу Второй мировой General Motors и Ford Company изготовляли 70 % автомобилей, поступивших на немецкий рынок [63], свыше 60 % реализованных грузовиков носили фирменные знаки «Opel», «Ford» и «Daimler-Benz» [30].
«Если вы хотите предъявить обвинение промышленникам, которые помогли перевооружить Германию, то вы должны предъявить обвинение самим себе. Вы обязаны будете предъявить обвинение американцам. Автозавод «Опель», например, ничего не производил, кроме военной продукции. Владела же этим заводом ваша «Дженерал Моторс» [81].
Ситуация была таковой, что корпуса, превращавших в руины европейские города самолетов Luftwaffe, собирали из металла ALCOA, устанавливали на них двигатели General Motors, оборудование связи и системы навигации IT&T, а летали они на топливе Standard Oil [60][86].
«Американская промышленность, конечно же сделала ставку на немецкую индустрию, только в 1941 году 171 американская корпорация осуществила прямые инвестиции в немецкие фирмы в размере 420 млн. долларов. Перечень этих корпораций идентичен основным направлениям, принадлежащим Германии в Соединенных Штатах»
Остальные участники бизнес-сообщества отметили аналогичную загруженность ротшильдовских заводов Skoda в Чехословакии. Вице-председатель американской оружейной фирмы Colt's Manufacturing Co сказал по поводу этого: «Что делается на заводах «Шкода»… я просто не знаю, как это выразить словами… А мы здесь готовы производить военные материалы и ничего не получаем» [17]. Возмущение представителя заводов Сэмюэля Кольта понятно — в мире бушевал кризис, ставший логичным результатом окончания Первой мировой, когда «придворные факторы» втянули всю промышленную машину человечества в производство, ориентированное на обслуживание войны. Как писал в докладе 1940 года «Техника и война» член временного национального экономического комитета американского сената Крепе: «Война является действительно тем идеалом, к которому стремится наша механизированная система индустрии… народ, ведущий войну, является идеальным потребителем. Он предъявляет массовый спрос на сталь, железо и разнообразнейшие машины и на полях сражений разбивает их вдребезги. Никакой проблемы избыточных мощностей, никакой проблемы реализации» [15]. В Англии к 1915 году в дополнение к четырем ранее работавшим, снаряды выпускало еще 73 новых завода, плюс от четверти до трети продукции производили заводы в Канаде, Индии и Австралии. Если в 1914 году полевых орудий на ее территории выпускалось 8 шт., то в 1916–1714 шт., выпуск тяжелой артиллерии вырос в 12 раз. При этом урезались все прочие затраты. Если за год до войны было построено 72 000 домов, то в 1916 — 17 000; «ювелир делал оптические инструменты, а церковный декоратор — крылья самолетов». Аналогичная ситуация была во всех странах, непосредственно в США в 1915–1916 гг. было построено 40 бензольных заводов с годовой мощностью порядка 128 000 тонн бензола, необходимого для производства взрывчатки [24]. После войны все эти предприятия попали в ту же ситуацию, в какую попали заводы Круппа, вынуждены были брать кредиты, которые по факту военной программы оказались целевыми.
«Такие американские корпорации как Aluminum Company of America (Alcoa), DuPont, International Business Machine (IBM), General Motors, International Telephone & Telegraph, Ford Motor Company и General Electric вкладывали в немецкую промышленность значительные средства. С целью разделения рынков сбыта и обмена техническими достижениями по всему миру создавались совместные предприятия… и на Уоллстрит в Нью-Йорке, и в лондонском Сити (финансовом районе Лондона) все желали инвестировать в возрождающуюся немецкую экономику».
Видимо в «возрождающуюся американскую экономику» так сильно верилось, что General Electric Co заключила с Krupp AG контракт на поставку карбид-вольфрама по цене от 37 до 90 долларов за фунт, в то время как в США компания установила стоимость от 200 до 400 долларов за фунт [17]. Очевидность войны стимулировала корпорации к участию, General Electric совершила удачное вложение в компанию Siemens, приобретя долю производителя радаров, радиолокационной техники и электромоторов для сухопутных сил и Кригсмарине [31][82], а чтобы ничего не упустить, еще и долю в AEG [68], часть которой уже была куплена IT&T [71]. Оборудование 1943 года выпуска собственного производства (made in USA) союзники обнаружили на недостроенных подводных лодках на германской военно-морской базе Бремерхафен [15].