Как я предал вашу маму. Часть 1 (СИ) - Ти Александр "SunTee". Страница 12

Мы оба замолчали. Я обдумывал её слова, казалось бы, правильные даже слова, она просто сидела и смотрела на меня, размышляя о чём-то своём. Тягучая тишина вползла вдруг в комнату.

-Бля, я проститутку вызывал, а не психолога.

-И там и там оплата почасовая. –рассмеялась Олеся, тоже поняв нелепость происходящего.

Потом вдруг опомнившись посмотрела на часы и встала.

-Пойду я. -сказала она, наклонилась и чмокнула меня в щеку, -Жена твоя скоро придёт с работы, пойду.

-Давай.

Я уже давно отказался от своего замысла, не буду я изменять жене, не дождется. И прощать не буду.

Уже в дверях Олеся вдруг повернулась и сказала:

-Не накосячь. Пожалуйста, не накосячь. Не делай глупостей.

И ушла.

Вот так мы познакомились. Я не думал, что увижу её еще раз.

Я все-таки накосячил в тот день. Когда жена вернулась с работы у нас конечно же случился скандал вселенского масштаба, она забрала детей и ушла к своим родителям. Прощать измену я ей не собирался. Помнится, все это с трудом, было выпито уже очень много к тому времени, да и увидев её, злость накатила с неимоверной силой, сдержать себя шансов не было. Моя Светланка умерла, а этот человек был мне чужой, совсем чужой. Так мой день рождения и стал днем смерти нашей семьи.

Я запил. Не знаю сколько я пил, день, два, счет времени был потерян и искать его я не собирался. Напивался, засыпал, просыпался, вновь напивался. Упасть вниз очень легко, а когда потерял хоть какой-то смысл цепляться и карабкаться вверх, вообще проще простого. Вот я и падал.

А потом позвонила она. Сквозь тяжелый алкогольный сон, я вдруг услышал звонок телефона. С трудом нащупал его под диваном и нажал кнопку ответа.

-Привет! –это была Олеся, -Накосячил?

-Ну да.

-Так и знала. Можно было не спрашивать. На твоем месте десять из десяти наломали бы дров. Совсем всё плохо?

-Если разбираться, то хочется сдохнуть.

-Ясно. Сейчас приеду. –сказала она тоном, не принимающим возражений.

-Если ты по работе, то её здесь нет ты же знаешь…

-Дурак ты, считай, что я в отпуске. –засмеялась она и положила трубку.

Пока я выгружал пакеты с продуктами из багажника, Олеся рассчиталась с таксистом, затем взяла коробку с купленным все-таки термопотом и мы поднялись в квартиру. Потом она разбирала покупки, методично отправляя продукты то в холодильник, то в навесной шкафчик, а я достал из заначки бутылку коньяка, две рюмки и уселся за стол.

-Подожди секунду, -с легким укором в голосе сказала она, увидев мои приготовления, -Закусить хотя бы сделаю по-быстрому.

Она открыла холодильник и через минуту передо мной стояла тарелка с кружочками колбасы и ломтиками сыра. Она помыла руки и села рядом со мной.

-Знаешь, -вдруг начала она задумчиво, -Я решила уехать.

-Куда? –спросил я, открывая коньяк.

-К бабуле, в деревню под Вологдой. Не хочу в Мурманске жить больше, не принимает меня этот город, не сложилось у нас с ним.

Она грустно улыбнулась и взяла протянутую рюмку, наполненную коньяком.

-Когда поедешь.

-В воскресенье думаю. Так, что ещё два дня буду мешать тебе сдохнуть.

-Зачем уезжать? –я спрашивал просто так, я знал зачем она решила уехать, -Думаешь там получится?

-Не знаю. –она пожала плечами, -Если бы мы могли знать, что и как будет дальше в жизни наперед, то не попадали бы во всякое дерьмо.

Мы выпили, молча, не чокаясь, каждый за своё. А потом вновь переместились в комнату на лежавшие на полу одеяла и просто разговаривали. Разговаривали казалось бесконечно и не могли наговориться.

Уже сквозь сон я вдруг почувствовал, как её губы и руки пытаются разбудить моё тело. Я не стал сопротивляться, не видел смысла. Мне больше некому было изменять. Я притянул Олесю к себе. Две маленьких синих планеты, сквозь пелену слез одарили меня своим светом. Силы иссякли лишь к утру, и мы уснули. У нас в запасе оставалось еще два дня.

Нас ждала другая, новая жизнь. Мы не знали какая, где и с кем. Если бы мы могли знать, что и как будет дальше в жизни наперед, то не попадали бы во всякое дерьмо. Но мы к сожалению, не знали.

Ритуал.

Тяжело вздохнув, судья встала и направилась к двери. Вслед за ней тоже самое сделала и молоденькая девочка секретарь. Через минуту я остался в зале один, сопровождавший меня капитан был вынужден оставить меня и отправляться в участок.

И я и он уже прекрасно знали, чем закончится этот процесс. И судья, и секретарь тоже были в курсе, решение было вынесено заранее и заседание не имело смысла. Все это знали, но соблюдали, мать его, ритуал. Судья судила, секретарь записывала, капитан страдал от похмелья, я делал вид, что участвую во всём этом. В общем было довольно скучно.

В суд мы приехали к десяти, как и было назначено. Всё началось через полчаса, появилась секретарь, за ней судья и процесс пошёл. Всё предполагалось сделать быстро. Всё было уже решено, все это знали и тянуть смысла не было. Судью ждали другие, более интересные дела, секретаря ждал чай и свежие сплетни в кабинете, капитана ждало холодное пиво, меня ждала камера номер восемь. Скучно.

Мы все четверо понимали, смысла во всем этом нет, лишь дурацкая необходимость соблюдения ритуала заставляла нас здесь находиться сейчас.

Судья по очереди зачитала протокол задержания, показания и обвинение и предоставила мне шанс объясниться. Я же не видел смысла, что-то ей объяснять, о чём и был вынужден сказать. Да, протокол написан задним числом и я его в глаза не видел, да, показания лживы от первой до последней буквы, да, обвинение абсурд. Но смысла рассказывать об этом скучающей тётеньке в мантии я не видел. Ну не было смысла рассказывать правду, не было. И не потому, что доказать я всё равно ничего не смогу, а просто не хочу. Не хочу рассказывать, как руками супруги меня пытаются упрятать за решетку, как её используют для разрушения собственной семьи, нашей семьи, как её сестра из-за денег своего любовника лишает своих племяшек мамы и папы. Слишком длинная история вышла бы, слишком. Марать имя своей пока ещё жены во всем этом говне я совсем не хотел поэтому попросил дать мне уже мой срок и вернуть в камеру, мужики ждут, да и обед пропускать неохота.

Но вдруг выяснилось, что судья женщина адекватная, она решила не терпеть то, что бумаги составлены мягко говоря не верно, участковый Изюмов столько раз переписывал протокол и показания, что в итоге написал полный бред где противоречил не только сам себе, но и здравому смыслу, а местами даже законам физики. Нам всем четверым стало ясно, что плевый десятиминутный, казалось-бы процесс затянется на весь день. Эх, прощай обед тюремный.

Судья объявила перерыв и удалилась, секретарь убежала за порцией чая и сплетен, капитан поехал к участковому за новыми, более вменяемыми документами и разливным Чешским, а я, оставшись один просто лег спать, прямо на скамейке в зале суда.

Смешно, но я абсолютно легко и непринужденно мог сейчас уйти. Даже не сбежать, меня никто сейчас не охранял, следить за мной был назначен похмельный капитан, но судья отправила его исправлять бредятину участкового, я мог просто встать и уйти. Спокойно не торопясь и ищите меня потом. Мне даже захотелось именно так и поступить, просто для того, что-бы позлить лишний раз используемую против меня систему, хоть какое-то удовольствие от всего этого получить. Но мне было просто лень. Хотелось поскорее всё закончить, эту битву я проиграл и принимал поражение, война ещё впереди. Я просто решил поспать в зале суда, такое тоже не всем выпадает.

День предстоял скучный.

День ритуального жертвоприношения.

Цифры.

Он был уже довольно пьян. Выпивать начали ещё днём на работе, отмечали день рождения сослуживца. После работы он приехал домой, но взбудораженный вином находиться в пустой квартире он не мог. Клуб, кафе, бильярд, ему было не важно куда ехать, лишь бы не быть одному, не быть дома. Его жилище, съёмная однушка на окраине Петрозаводска, отталкивало царившим там одиночеством.