Избранное в 2 томах. Том 2 - Крапивин Владислав Петрович. Страница 19

Мальчик был ростом Алешке до плеча, но не казался маленьким. Он был, видимо, смелый и веселый мальчишка.

— А кто твой дедушка? — спросил Алешка. — Моряк?

— Он исследователь полуночного норд-веста.

— Хорошая работа, — с уважением сказал Алешка. — И вы с дедушкой живете в этой башне?

— Дедушка живет. А я прихожу к нему в гости. И ночую у него, когда хочу. Мы вместе встречаем ветер.

Он глянул на Алешку глазами, в которых отражалось море (ведь оно было рядом), и доверительно сказал:

— Знаешь, наш ветер совсем ручной. Где-то далеко он бури закручивает, а к нам прилетает добрый и спокойный.

— А что в других башнях? Там тоже исследователи живут?

— Конечно. Ведь у каждого свой ветер.

Все интереснее делалось Алешке, и он даже забыл, что надо спешить на вокзал. Он смотрел то на мальчика, то на башни и думал: «Так вот почему город называется Ветрогорск…» Но многое ему было непонятно.

— А как же… — начал он. — Ветры ведь разные. Они же прилетают со всех сторон. Разве они не сталкиваются над площадью?

Мальчик рассмеялся, но не обидно.

— Я сразу подумал, что ты нездешний. Потому что не знаешь. Ветры не сталкиваются. Видишь, у всех башен разная высота. И у каждого ветра своя высота, они ее знают. Ну, понимаешь, они как самолеты во время рейса. Каждый летит на своем уровне.

Он поднял прямые коричневые ладошки и плавно провел одну над другой:

— Вот так…

И сразу же, будто толчок какой, вспомнил Алешка Летчика.

Но тут под ноги опять подкатила волна. Алешка и мальчик отбежали подальше.

— Один раз меня краб за ногу тяпнул, — сказал мальчик. — Вот такой большущий… Можно, я подержу клипер?

— Подержи.

Мальчик взял его, покачал в ладонях.

— Совсем легонький. Его любой ветерок помчит.

— Да, — согласился Алешка. — Только здесь совсем нет никакого ветра.

— Ветер вверху, — объяснил мальчик, и они взглянули в небо. Алешка сказал:

— Теперь я понимаю, почему облака над вашим городом бегут сразу во все стороны.

Мальчик отдал клипер и, весело глядя Алешке в лицо, признался:

— Мы с ребятами один раз устроили шуточку… Забрались на башню зимнего пассата и подняли антенну на такую же высоту, как флюгер на башне сирокко. Что было-о… Сирокко и пассат слетелись да ка-ак сцепились! Ну, как тигры. У пассата характер вообще-то нормальный, но сирокко — отчаянный злюка… Тут и началось! На море смерч, над городом гроза, с крыш листы летят, калитки хлопают… В школе нам потом здорово влетело от завуча…

— С завучами лучше не шутить, — сказал Алешка. — Им ведь ни до каких ветров дела нет, был бы порядок.

— Конечно, — рассеянно откликнулся мальчик и глянул на Алешку нерешительно. — А знаешь что? Ну, если ты только хочешь… Я ведь не знаю, интересно тебе или нет… Если тебе хочется, можно сегодня ночью встретить наш норд-вест. Ты не думай, дедушка разрешит, он добрый. Знаешь, что он придумал? Он приделал к окну старую водосточную трубу. Ветер влетает в окно, забирается в трубу и сразу начинает петь. Ему там нравится. Он поет всякие песни, которые слышал в разных странах… Хочешь послушать?

— Я очень хочу, — сказал Алешка. — Очень-очень. Но я не могу. У меня важное дело, и сейчас мне обязательно надо идти на вокзал. А потом ехать… Ты не знаешь, как добраться до вокзала?

Мальчик ответил:

— До вокзала? Знаю. Вон за той острой башней начинается переулок. Он как раз и ведет к вокзалу.

— Ну, тогда… прощай.

— Прощай, — сказал мальчик. Он постоял еще чуть-чуть, качнул головой и пошел по мокрым плитам в море. Когда вода докатила ему до пояса, он обернулся, махнул Алешке рукой, потом прыгнул в волны и поплыл навстречу белым гребням.

— Да, — сказал Алешка, — жалко. Ну ничего…

Он вышел с площади в переулок и по нему добрался до вокзала.

Вокзал был маленький и уютный: кирпичный домик с жестяными кораблями на башенках, круглые часы с розой ветров на циферблате.

В справочном бюро Алешка узнал, что нужный поезд придет через сорок минут.

Алешка вышел на перрон и стал ждать.

Небо сделалось пасмурным, в станционном садике вздрагивали тополя. Это душный береговой ветер гнал к морю грозу.

На перроне было всего несколько пассажиров. К Алешке подошел пожилой моряк с квадратной золотой петлей и полосками на рукаве. Поглядел на клипер, на Алешку, вздохнул почему-то и спросил:

— Твой?

Алешка кивнул.

— Старинная работа, — сказал моряк. — Я о такой модели с детства мечтал.

Алешке стало неловко, будто он в чем-то виноват перед моряком. А тот потоптался рядом и смущенно проговорил:

— Слушай, мальчик… Он тебе очень нужен, этот фрегат?

— Конечно! — удивленно сказал Алешка.

Моряк опять вздохнул.

— Я знаю, деньги за такую вещь смешно предлагать. Но у меня есть штурвал красного дерева. С английского капера «Ведьма». И бронзовые часы из кают-компании парового корвета «Рюрик». Может, поменялись бы, а? У меня эти вещи Корабельный музей со слезами выпрашивал.

— Понимаете, я никак не могу, — сказал Алешка. — Модель уже почти не моя. Это подарок для одного человека.

— Да? Жаль.

Моряк постоял еще минуту и отошел.

Гроза была совсем близко. Загорались молнии, раскатывался за деревьями гром. На перрон ворвались и промчались вдоль путей пыльные спиральные вихри.

Неспокойно было Алешке. Словно что-то важное забыл он и, если не вспомнит, может случиться беда.

Но какая? Ведь все у него хорошо. Клипер в руках, поезд скоро придет. Откуда тревога?

Ветер крутил жестяные кораблики на башенках вокзала. Алешка посмотрел на эти башенки и вспомнил большие башни на площади у моря. Вспомнил башню полуночного норд-веста. Загорелого мальчика, который звал его встречать ветер… А ведь мальчишка-то уплыл в море!

А ветер — с берега! Вдруг мальчик не успел вернуться? Разве он выплывет сейчас против ветра и волны?

В каждом человеке сидит словно кто-то другой, подсказывающий успокоительные мысли. Этот «другой» сразу зашептал: «Почему ты думаешь, что он не успел? Почему ты решил, что можешь помочь? Ты сам-то едва-едва переплываешь речку Рябиновку…»

Эти мысли задержали Алешку на четверть минуты. Потом он подскочил к пожилому моряку и протянул ему клипер.

— Пожалуйста, подержите немножко! Я сейчас вернусь!

И побежал.

Ветер подталкивал его, а крупные капли лупили в спину, как пули. Вот и конец переулка, вот и площадь.

Серое море кипит барашками. Башни, башни… Гранитная башня-маяк, в которой живет исследователь полуночного норд-веста. Надо забарабанить в дверь, позвать старика, сказать о мальчишке. Может быть, рядом есть лодка? Или катер?

Алешка подлетел к высокому крыльцу… Там у медных поручней стояли косматый седой старик и знакомый мальчик.

Мальчишка кутался в большую морскую куртку и что-то весело говорил деду. Алешка остановился и от радости начал дышать так шумно, что его сразу заметили.

— Ты пришел к нам? — обрадовался мальчик.

— Я на минутку, — сказал Алешка. — Просто так забежал. По пути…

— Оно и видно, что по пути, — с усмешкой сказал косматый старик. Он, видимо, о чем-то догадался…

Было неловко стоять и молчать. И убежать сразу — тоже нехорошо. Алешка сказал:

— Я хотел узнать. У вас в башне есть радио? Чтобы с кем-нибудь переговариваться.

— Есть передатчик, — сказал дед. — А как же.

— А вы сможете связаться с каким-нибудь самолетом? — спросил Алешка и подумал: «Хорошо бы узнать, добрался ли до Антона кот».

— С каким самолетом? — поинтересовался старик.

— Есть такой Летчик для Особых Поручений…

— Я знаю, — сказал старик. — Но у Летчика Тополькова в самолете нет радио.

— Как же так? А если надо передать что-то важное, как быть?

— Как быть… Люди говорят, что этот парнишка сам как приемник. Сердцем чует, где он нужен. И летит.

— Понятно, — сказал Алешка. — До свидания. Мне пора.

Ветер утих. Гроза слегка задела город крылом и ушла в море. На каменных плитах темнели следы редких капель, похожие на разбившиеся звезды. В расщелине между плитами Алешка заметил небольшую круглую раковину. Снаружи она была серая и бугристая, а внутри розовая. Алешка положил раковину в карман и побежал на вокзал.