Индейская комната - Брюссоло Серж. Страница 48

Сару отправили в тюрьму Паукау для ее же собственной безопасности. Кое-кто громко и настойчиво выражал желание ее линчевать. Правда, никто не знал, в чем именно обвинить эту женщину. Относительно ответственности Сары в этом деле мнения разделились. Некоторые считали, что она пыталась остановить Мегги Хейлброн. Другие уверяли, что она ждала сложа руки, когда у сумасшедшей кончатся патроны. Казалось, ее упрекают в том, что она не вцепилась в горло безумной Мегги, чтобы восстановить таким образом порядок. А между тем дюжина здоровенных мужиков с мощной мускулатурой, гораздо более сильных, чем она, прятались по своим подвалам в ожидании окончания стрельбы.

Именно в тюрьме Сара встретилась со специальным агентом. Это было спустя три дня после смерти Мегги. Тюремный врач как раз накладывал гипс на ее лодыжку. Сара передвигалась с помощью трости, которую ей выдали, как только она оказалась в камере.

Колхаун предложил ей сигареты и кофе. Вид у него был раздосадованный, будто его заставили снова вмешиваться в ее жизнь. Может быть, она ассоциировалась у него с воспоминанием о неудачном расследовании, где ни он, ни его коллеги не смогли блеснуть?

— У меня для вас плохие новости, — сказал он сразу. — Кто-то бросил в ваше бунгало «коктейль Молотова». Все сгорело за полчаса, ничего не осталось. Никто даже не перелезал через ограду, просто бросили бутылки с дороги. Добровольцы прибыли, как всегда, слишком поздно. Полагаю, вы понимаете, что это означает?

Сара пожала плечами. С самого начала своего заключения она ожидала чего-то в этом роде.

Продолжение разговора стало еще менее приятным. Молодая женщина чувствовала: Колхаун подозревает, что она манипулировала Маргарет Хейлброн для того, чтобы вызволить своего сына у вероятных подозреваемых. Сара должна была защищаться. Шаг за шагом.

— Я не виновата, — повторяла она в течение двух часов. — Я единственная в Хевен-Ридже, кто не считал Мегги бродячей собакой. Она приходила ко мне, мы разговаривали о своих несчастьях. В конце концов, мы обе потеряли детей, не так ли? Это связывает. Она не всегда была безумна, если можно так выразиться, у нее были… просветы. Краткие просветы. Однако, думаю, она сама себе придумала нелепую теорию. Она… она вообразила, что Деннис и Тимми были похищены кем-то из Хевен-Риджа. В частности, Пигги Уолтерс или Питером Билтмором. Она говорила, что весь город находится в заговоре, что сильные мира сего сплотились. Да, именно так она считала.

Майк Колхаун поморщился.

— Сара, — вздохнул он, — если бы я был злым человеком, то я сказал бы, что Мегги усвоила ваши собственные теории. Разве не вы обвинили Питера Билтмора в том, что он хотел купить вашего сына, как обыкновенного теленка? И не вы ли, в частности, были причиной скандала с Пигги Уолтерс? А что вы делали в подвале Майнетт Соммерс? Говорили, что вы искали вино. Что касается меня, я так не думаю. Скорее всего вы искали вход в тайник, где мог быть спрятан Тимми.

Это был сложный поединок. Сара понимала, что никогда не победит федерального агента. Он ее расколол. Однако что-то удерживало Колхауна от того, чтобы окончательно прижать Сару к стенке. Жалость? Она сама была недалека от того, чтобы признать себя виновной. Она излагала Мегги свои теории с непростительной легкостью, забыв, что разговаривает с женщиной, у которой помутнен рассудок. Психиатры увидели бы в этом дурное влияние или скрытое внушение, доступное только чрезвычайно изощренному уму.

— Это совсем не так, — повторяла себе Сара, оказавшись одна в камере. — Мне надо было выговориться, вот и все. Поговорить с женщиной, которая, как и я, потеряла ребенка. Остальное — рука судьбы.

Она ни слова не сказала ни о трупе Денниса, ни о трупе Джейми. Эти подробности могли ее дискредитировать. Лучше было изложить полуправду.

— Ладно, вы, может быть, непосредственно и не виноваты в преступлении Мегги Хейлброн, — заметил Майк Колхаун, выслушав ее, — но в Хевен-Ридже есть люди, которые думают, что вы пользуетесь колдовскими уловками. Кроме того, вы использовали бедную сумасшедшую, чтобы провести странное расследование, основанное на предположениях, порожденных болезнью рассудка. Это означает, что вы здесь больше не можете быть в безопасности. Я даже скажу, что вы находитесь в реальной опасности. Может произойти случайный выстрел или «несчастный случай» на переходе из-за лихача. Я знаю местных жителей, они очень злопамятны. Подарков от них не ждите. Возвращайтесь в Лос-Анджелес, ваши родители смогут вас приютить, пока вы не найдете что-нибудь для себя, разве нет?

Сара опустила голову. Ее поймали в капкан. У нее было такое чувство, что Колхаун предлагает ей сделку: она уедет, и он оставит ее в покое; она останется — и он привлечет ее в качестве обвиняемой…

— Что касается Тимми, еще ничего не потеряно, — добавил федеральный агент, опустив глаза. — Иногда, случается, похищенные дети возвращаются, когда достигают подросткового возраста. Похитители под грузом угрызений совести рассказывают правду, или сам ребенок открывает обстоятельства появления в своей «семье». Если похищают не новорожденного, а ребенка постарше, то у малыша всегда остаются воспоминания, образы, которые его тревожат. Возможно, Тимми через несколько лет вернется к вам. Как только у него появится возможность. В четырнадцать или пятнадцать лет удержать мальчика взаперти невозможно.

— Это мне дает еще шесть лет надежды, если я вас правильно поняла? — усмехнулась молодая женщина.

— Не будьте такой несправедливой, — бросил Колхаун, чуть смутившись. — Мы сделали все, что могли. Не упрямьтесь, не становитесь второй Мегги Хейлброн. Именно это вам грозит. Но в отличие от нее вы не местная, а второй сумасшедшей они не допустят. С вами будут обращаться как с бешеной собакой.

У Сары не оставалось выбора. Колхаун закрыл перед ней дверь. В случае отказа он уедет и отдаст ее в руки местной полиции.

— Хорошо, — сдалась она, — я возвращаюсь в Лос-Анджелес.

Несмотря на это, ее освободили не сразу. Судья лез из кожи вон. В ней видели чуть ли не колдунью, которая навела порчу на бедняжку Мегги Хейлброн и заставила ту устроить побоище. Ее подозревали в манипуляциях разумом Мегги. Обвинение было серьезным: ее могли отправить за решетку на пять, а то и на десять лет. С подстрекательством к убийству не шутили, особенно если подстрекали психически больного человека, подверженного влиянию. Если Сару и освободили, то только благодаря Майку Колхауну и его заступничеству. Специальный агент, видимо, нашел средство избавиться от чувства вины, которое его преследовало с того времени, как он взялся за дело Тимми Девона. Сара не знала точно, но чувствовала — ей предоставили свободу не по доброй воле. Еще раз пресса была взбудоражена. Побоище в Хевен-Ридже стало темой номер один в местных газетах. Литературный агент Сары прибыл собственной персоной, чтобы сообщить, что телевидение желает купить права на ее приключения. Она должна была немедленно приступить к написанию сценария. Все надо делать быстро, потому что история жареная.

— Набросайте сценарий в общих чертах, — объяснял он, когда вез ее на собственном «БМВ» в местный аэропорт. — Сценаристы с телевидения все сделают, вы только будете контролировать. Кроме того, вас оформят техническим консультантом. А в конце вы получите кругленькую сумму.

Сара хотела бы отказаться. В романах героини прикрываются высокими принципами, которые позволяют им с презрением отвергать заманчивые предложения, но сегодня у нее ничего не осталось. Даже бунгало Джоба сгорело. Колхаун был прав: если бы она осталась в Хевен-Ридже, ее бы прикончили.

Сара подписала все, что от нее требовали. Ей были необходимы деньги, чтобы найти квартиру и продолжить лечение, если она не хотела, сняв гипс, остаться хромой.

Глава 39

Сара вернулась в Лос-Анджелес после четырех лет отсутствия. В глаза ей бросилось безобразие, грязь, бетонные завитушки города. Неужели она действительно здесь жила? Многолюдье раздражало. Она отвыкла от бесконечных толп в постоянном движении. Все куда-то бежали: и люди, и машины.