Английские корни немецкого фашизма: от британской к австро-баварской «расе господ» - Саркисянц Мануэль. Страница 60

Адольф Гитлер. Монологи. 22 августа 1942 г.

ГИММЛЕРОВСКИЕ «ЗВЕРОЛЮДИ» «ВОСТОЧНОГО ПРОСТРАНСТВА» И СОБЛЮДЕНИЕ ДИСТАНЦИИ СО СТОРОНЫ ПРАВЯЩИХ ГОСПОД

Генрих Гиммлер в 1943 г. [922] назвал местное население «восточного пространства» «зверолюдьми» — а ведь именно так век назад некоторые англичане воспринимали коренных жителей колонизованной Австралии («аборигенов»). Своеобразие вклада Гиммлера (вдохновленного мистером Хьюстоном Стюартом Чемберленом) заключается в том, что он обратил эти взгляды в государственную политику и возвел их применение на практике в бюрократическую систему. «Издыхают ли другие народы… от голода, меня интересует лишь постольку, поскольку они нужны нам в качестве рабов для нашей культуры <sic>, в других отношениях это меня не интересует… Если, копая противотанковый ров, десять тысяч русских баб свалятся от изнурения… меня это интересует лишь в том отношении, чтобы для Германии был вырыт противотанковый ров…», — заявлял Гиммлер. [923] Его единомышленники утверждали, что «славянский недочеловек» встречает смерть с безразличием. [924] (Еще во время аннексии Бирмы и ее присоединения к Британской Индии англичанам «открылось», что бирманцы не испытывают боли и равнодушны к смерти: «Я думаю, эти люди не испытывают боль, подобно чистокровному европейцу. Они питаются сушеной рыбой и рисом, кровь у них жидкая и течет медленно». Так охарактеризовал покоренных в 1886 г. туземцев британский колониальный офицер Э. Чарлз Браун. [925])

Один дипломат Третьего рейха в 1940 г. так мотивировал утверждение, что «англичане объективно правы… в том, что колонии — это бремя»: «Что мне делать, чтобы туземцы работали? Это уже известно, но как же мы, сентиментальные европейские гуманисты, можем использовать плети из крокодильей кожи, или отрубать руки, или клеймить каленым железом?» [926] Требование «клеймить» или по крайней мере делать специальные татуировки выдвигалось уже в 1911 г. в Юго-Западной Африке, колонизованной Германским рейхом (порядок и там устанавливался не без оглядки на британские образцы), [927] а после такая практика была введена и в отношении если уж не всех жителей восточного пространства, отбывавших трудовую повинность, то по крайней мере в отношении всех заключенных гиммлеровских концлагерей. Эпигонам мистера Хьюстона Стюарта Чемберлена вполне хватало «обоснований», чтобы оправдать методы обращения с туземцами на «восточном пространстве» (включавшие, как известно, и «спецобращение»): «Русский испокон веку привык к жестокому и беспощадному отношению со стороны властей». [928] «Великодушие не оправдано, когда имеешь дело с азиатами… которые в любезности всегда видят признак слабости», — традиционно считали британские «эксперты» по колониальному пространству, явившемуся моделью для «восточного пространства» Гитлера. В конечном счете фюрер был убежден, что «славяне — прирожденная масса рабов, вопиющая о господине» (а его идеолог, ученик Чемберлена Альфред Розенберг высказывал аналогичное мнение в отношении индийцев). Ведь Гитлер подходил к своему расовому империализму с английскими колониальными мерками — и потому был убежден, что «индийцы опустились бы без длани английского хозяина». «Так и здесь… Наша Индия — это русское пространство, и как англичане правят с помощью горстки людей, так и мы будем управлять своим колониальным пространством…». [929] «Посмотрим на англичан, которые при помощи 250 тысяч человек — из которых вооруженные силы составляют около 50 тысяч — управляют 400 миллионами индийцев…». [930] Рассуждая в таком духе, Гитлер настоятельно призывал доказать, «что не одни англичане могут с помощью тончайшего слоя администрации управлять большими массами народа», [931] «нет, на это в равной мере способны и немцы». «Теперь начнется столетняя борьба, и это прекрасно: мы не заснем… Потому я буду заботиться, чтобы она встряхнула эту молодежь». [932]

Как известно, эта борьба должна была «встряхнуть» (по Гитлеру) и гитлеровские СС. Войска СС должны были особо отстаивать «физическую и моральную территорию, необходимую для расы экспансивной и имперской» (говоря словами английского вице-короля лорда Керзона). Орудием в этой борьбе служила не культура, а куда более сильная вещь — огнестрельное оружие. В пьесе группенфюрера СС Ханса Йоста один «соратник» всякий раз, когда слышит слово «культура», ощущает желание снять револьвер с предохранителя. При Гитлере Йост стал президентом Академии литературы. В Англии столь практичный вождь не занял бы такого поста. Правда, не столько из-за «револьвера», сколько потому, что для англичан бесполезность и даже вредность литературы уже давно стала аксиомой. (Так думал и современник Ханса Йоста, директор Винчестерской паблик-скул, председатель Имперской объездной комиссии паблик-скул (1926) Монтегю Рэндалл, один из тех, кого пригласили для улучшения отбора нордических родсовских стипендиатов (стипендиатов германской расы). [933]) Литература, по мнению англичан, мешала муштре хранителей империи, подрывала дух элитарных паблик-скул, враждебный разуму и индивидуальности. [934]

Когда воспитание ставит перед собой такие цели, разглагольствования также становятся помехой. Ведь многословие, как известно, характерно для кляузников и ворчунов, тогда как для людей, облеченных реальной властью, характерен грозный рык. Соответственно и заповеди для представителей балтийско-баварско-остмаркской расы господ в «немецкой Индии», в гитлеровском восточном пространстве гласили: «Вы никогда не убедите русского… Говорить он может лучше вас, потому что он прирожденный диалектик… Решающее значение должна иметь лишь ваша воля… в том числе и благодаря ее твердости… Сохраняйте дистанцию по отношению к русским, они не немцы». [935] «Если ты шатаешься пьяным на глазах своих иноплеменных рабов, то разве ты создаешь впечатление, что это раса господ прибыла сюда?», — иронизировал Генрих Гиммлер. [936]

Из английского колониального опыта следовало, что «европейская администрация представительствует от имени чего-то величественного… И, следовательно, мы снова возвращаемся к английским методам… Хайль Гитлер», — утверждал один представитель рейха в Эфиопии в 1940 г. [937] Для колониальных англичан, чьи методы управления послужили образцом для немцев, важно было научиться держать себя, изображать олимпийское превосходство — и сохранять этот имидж перед туземцами («Стоит только один раздать им повод усомниться в непобедимости британской власти, и все достигнутое рассыпется в прах»). [938] «Перед низшей расой необходимо демонстрировать власть, могущество и холодность», чтобы туземцы не увидели чего-нибудь, что могло бы подвергнуть сомнению «недостижимую высоту статуса высшей расы», статуса большего, чем просто статус человека. Так, бойскауты должны были учиться внушать туземцам, что «англичанин —…больше, чем просто человек». Имитируя превосходство, англичане — «как нечто большее, чем <просто> человеческая раса» — привычно соблюдали дистанцию по отношению к покоренным народам. «На публике следовало постоянно сохранять внешнее достоинство — наполовину за счет высокомерного выражения лица, <естественного для англичан>, наполовину за счет <соответствующей> маски». [939]