Убийца из города абрикосов. Незнакомая Турция – о чем молчат путеводители - Шабловский Витольд. Страница 37

Шеф неделю продержал их в приемной. Говорил, что у него нет времени на встречу. Прежде чем время нашлось, им уже пора было уезжать. Он показал им, кто тут главный. У нашей бюрократии пятисотлетние традиции. Еще с османских времен. И не Евросоюзу учить нас, что нам делать!

Когда-то, должен признаться, я восторгался Западом. Но, пожив с год в Гамбурге, осознал, что нигде не живется так хорошо и богато, как в Турции. Вы нам завидуете. Поэтому хотите, чтобы мы вошли в Европейский союз. А после этого вы начнете здесь заправлять.

— А на Западе есть хоть что-то, что вам нравится?

Мурат глубоко задумывается.

— Обама мне нравился. Поначалу. Но с этим уже покончено. Потому что он приехал в Стамбул и говорит:

“Евросоюз, прими Турцию!” Ку-ку! Это не его страна и не его дело! Он может сказать, что ему понравились наши достопримечательности. Или что турецкая кухня пришлась ему по вкусу. Но решать, куда и когда вступать, мы будем сами. Недавно на эту тему проводили соцопрос. Сегодня более шестидесяти процентов турок вообще не хотят в этот ваш Евросоюз.

Следующий кризис вас добьет.

Халил и Рабья тоже настроены против Евросоюза.

— Я считаю, что мы на этом больше потеряем, чем приобретем, — говорит Халил. Они живут в Конье. У него подстриженная мусульманская борода. Она в платке. Приехали за товаром, у отца Халила магазин одежды. — Ваше время подходит к концу! — добавляет Халил, а Рабия скромно потупляет взор. — Время Буша уже закончилось. Твое, Витольд, тоже заканчивается. Как и каждого из вас.

Они женаты полгода. Никогда не были на Западе, да им это и не интересно. Зато Халил побывал с паломниками в Сирии.

— Вначале, когда я узнал об этой истории с ботинком, я был взбешен. Вы на нас, мусульман, посылаете танки, бомбардировщики, лучшие свои войска. А мы в ответ пытаемся забросать вас ботинками. Даже Буш над этим смеялся.

Но один мудрый мулла мне объяснил: “Запад сам себя истребит”. Десять лет, и никто и не вспомнит, что вы были мировой силой.

Во-первых, вы не хотите рожать детей.

Во-вторых, вам слишком хорошо живется. Пословица гласит: сытый лев забывает, как нужно охотиться. Этот кризис вы еще переживете. Следующий — нет.

А в-третьих, вы едите свиней. Можешь смеяться. Но Мухаммед знал, что делал, когда запретил нам есть свинину. Свинья — грязное животное. Она разносит болезни. Каждый новый свиной грипп может стать для вас последним.

— С этими свиньями парень, возможно, и прав, — говорит имам Халил Юсуф, когда я пересказываю ему свои беседы с людьми. — Упадок культуры… Пожалуй, что-то в этом есть… Мусульманам не нравится, что вы всегда правы. Ваша культура, ваша демократия, ваши идеи всегда лучшие. В стране с такими богатыми традициями, как наша, это не может нравиться. В Польше еще обезьяны скакали по деревьям, когда между Тигром и Евфратом возникла цивилизация. Обе эти реки текут через Турцию. Вы должны это уважать.

— Ходжа, у нас не было обезьян…

— Витольд, ты меня раздражаешь. Иди уже.

Турецкая смесь

Доктор Хатидже Озтюрк, социолог, говорит:

— Турок — это удивительная смесь гордости за свое прошлое и современных комплексов. Мы все гордимся тем, что когда-то были великой державой. Сегодня поводов для гордости у нас гораздо меньше. Да, мы победили на Евровидении. В футбол неплохо играем. Но времена, когда армия султана осаждала Вену, давно прошли.

Однако вы должны понимать, что покупатели байбайбушей — люди специфические. Именно поэтому вам так часто попадались религиозные турки. Поэтому они так остро критиковали Запад. В Турции сотни тысяч вполне успешно живут “по-западному”. Я и себя считаю одной из них. Но признаюсь: скажи вы хоть слово против турецкой кухни или Ататюрка, я бы обиделась насмерть.

Обама и абрикосы

Через три месяца после визита Буша в Ирак Стамбул посетил Барак Обама. Через час после его отъезда в мэрии города Малатья раздался телефонный звонок.

— Ахмет, ты новости смотрел?

— Нет, а что?

— Обама съел абрикос. На базаре попробовал.

— И что с того?

— Ахмет, ради Аллаха. Это же был ТВОЙ абрикос!

Малатья — самый крупный производитель абрикосов в мире. В тот же день в мэрии была создана специальная комиссия. Два дня спустя студенты представили проекты плаката. Через неделю в газетах появилась фотография Обамы, окруженного абрикосами из Малатьи. “Он знает, чтo хорошо”, — гласил наспех придуманный лозунг.

— С одной стороны, мы вас ненавидим. С другой — ваше одобрение для нас бесценно, — улыбается доктор Озтюрк.

Вся Турция в парке Гези

Наш премьер — исламист и опасный для страны бандит. От него нужно избавиться, и поскорее, говорят те, кто оккупировал [40] парк Гези.

— Вранье! Он гений, посланный нам небесами! — говорят те, кто в парк не пошел.

Я взял спальник, туристический коврик и термос. И отправился побеседовать с теми и другими. Что их объединяет? Что разделяет? И что даст им эта оккупация?

Два племени

Парк Гези прилепился к четырехполосной дороге, посредине фонтан, по углам несколько роскошных отелей. Стамбульские власти — и турецкое правительство — хотят вырубить деревья и построить на месте парка торговый центр наподобие османских казарм. Вот почему в конце мая 2013 года турецкая молодежь провела здесь акцию протеста, участников которой жестоко разогнала полиция.

В ответ в парк пришли тысячи молодых турок, поставили палатки и начали оккупацию. Демонстрация в защиту парка быстро переросла в акцию протеста против правительства, которое, по мнению митингующих, не прислушивается к гражданам страны, проводит исламизацию Турции и берет все более авторитарный курс. Демонстрантов несколько раз разгоняла полиция, турецкий премьер обзывал их сбродом и вандалами, но они все равно возвращались в парк.

Владельцы пятизвездочных отелей были в отчаянии: почти месяц они терпели значительные убытки. После первых акций протеста у состоятельных гостей отелей появилась возможность заказать защитные маски от газа — газ, распыляемый полицией, проникал в роскошные номера.

Состоятельные гости приехали сюда по делам или на стамбульский shopping month — месяц покупок. Ожидались огромные скидки и круглосуточно открытые магазины. Вместо этого — уличные беспорядки и газ, раздражающий нос, горло, бронхи и глаза. Почувствовав запах газа, гости поднимались на террасы своих отелей. Оттуда было прекрасно видно:

1) собравшихся в парке молодых взбунтовавшихся турок с длинными волосами, вернувшимися в моду усами, гитарами и плакатами с перечеркнутой физиономией премьера Реджепа Тайипа Эрдогана;

2) турок постарше, с большими животами, в дешевых и дорогих костюмах, с сигаретой в одной руке и мусульманскими четками в другой, сосредоточенных и нервно расхаживающих вокруг парка.

— Турция поделена ровно пополам, на два племени, — говорит, глядя на пузатых, Зубейде Топбас, студентка социологического факультета, оккупирующая парк Гези в красной палатке. Мы сидим в ее палатке на туристических ковриках, а неподалеку кто-то наигрывает на багламе песни времен революции Ататюрка.

Зубейде двадцать четыре года, у нее черные волосы и смуглая кожа, в парк она пришла лишь на третий день протестов:

— Поначалу я не верила, что из этого что-то выйдет. Мои знакомые годами повторяют, что сыты правящей партией по горло. Это я слышала, когда депутаты АКР — Партии справедливости и развития — хотели ввести уголовное наказание за супружескую измену. Потом — когда они запрещали теорию эволюции. Когда обязывали девочек носить платки в школах. Я думала, на этот раз тоже все ограничится болтовней. Потому что раньше любая дискуссия заканчивалась тем, что это, мол, они добились экономического роста, они добиваются для Турции членства в Евросоюзе. А то, что заодно много говорят об исламе? Что ж, видимо, в этой стране иначе быть не может.