Хаос и Амбер - Бетанкур Джон Грегори. Страница 53

— Хорошо, господин.

Анари развернулся и опрометью побежал по коридору.

Я вернулся к кровати. Тэйн пошевелился и приоткрыл глаза. Фенн подсунул ему под голову подушки.

— Мне… сон приснился… — прошептал наш брат.

— Постарайся не думать об этом, — посоветовал ему Эйбер. — Главное, что ты здесь и тебе ничто не грозит.

Вошла Фреда.

— В чем, я хотела бы знать, дело? — сердито вопросила она, но, увидев Тэйна, стремительно подошла к кровати и отстранила Фенна и Эйбера.

— У меня такое подозрение, — сказал Эйбер, вытянув меня в коридор, что тебе просто не терпится нам обо всем рассказать.

Я усмехнулся.

— С рассказами придется повременить. Я жутко устал и дико хочу спать. Если на нас нападут — можете меня разбудить, но не раньше.

— Но как же твоя встреча с Локе! Что там стряслось?!

— Это был не Локе, — не вдаваясь в подробности, ответил я. — Незадолго до того мгновения, как я его прикончил, этот мерзавец сказал мне, где держат Тэйна. А потом я пошел и вытащил его оттуда. Вот и все.

Заметив меня, Порт услужливо распахнул дверь.

— Никого, — распорядился я после того, как он закрыл за мной дверь, ко мне не впускать. А в особенности — братьев, сестер и хорошеньких полуодетых девиц.

— Чрезвычайно мудрое решение, — отметил Порт, и я понял, что он искренне рад.

Наверное, я проспал не более двух — трех часов до того момента, как кто?то схватил меня за плечи и принялся грубо трясти.

— Ну, что еще? — простонал я и решил, что если это Эйбер снова просочился ко мне с помощью своего, судя по всему, неистощимого запаса Карт, то на этот раз я его точно четвертую.

Но это оказался не Эйбер. Это оказался отец.

— Одевайся. Быстро и тихо, — приказал он. — Мы уходим. Я тебе говорил, что мне нужна твоя помощь. Час пробил.

ГЛАВА 29

— Вот ты уже сколько времени твердишь мне, что тебе нужна моя помощь, пробормотал я и сел. — А в чем, если не секрет?

— Да так… много в чем, — уклончиво отозвался Дворкин. — Ко всему прочему, я просто скучаю по тебе, мой мальчик. Нам стоит проводить больше времени вместе…

Я почему?то догадался, что сейчас он не намерен мне больше ничего рассказывать. Когда он в прошлый раз вот так появился неведомо откуда и вытащил меня из кровати, дело было в Илериуме, и тогда он мне спас жизнь. Стоило мне выйти за дверь — и адские твари подпалили тот дом зеленым пламенем и сожгли его дотла.

Я принялся натягивать штаны.

— Нам грозит нападение врагов? — поинтересовался я, натянул левый сапог и топнул ногой, чтобы он получше сел. — Если так, то нужно всех вывести из дома.

— Никто не знает о том, что я здесь, — ответил отец. — И я не думаю, что на нас кто?нибудь нападет. По крайней мере нынче ночью этого не случится.

— Меч мне понадобится?

— Надеюсь, нет. Но на всякий случай захвати.

Я хмыкнул, натянул правый сапог, надел рубаху и зашнуровал ворот. Я бы так и так взял с собой меч, независимо от пожеланий отца. Но раз он все же порекомендовал мне взять оружие, значит, предстояла драка.

Наконец я встал, выпрямился и, застегнув перевязь с мечом, проверил, легко ли вынимается меч из ножен.

— Готов, — оповестил я отца.

— Этот меч… Я все хотел спросить, откуда он у тебя.

— Эйбер позаимствовал его для меня. Мне понадобился этот клинок для вечеринки в честь моей помолвки. Через год мне предстоит жениться на моей кузине Браксаре.

Дворкин уставился на меня и покачал головой.

— Оберон… Как только ты ухитряешься вляпываться в подобные истории? Я поговорю с ее родителями. Она тебе не пара.

— Можешь особо не переживать. Вряд ли они пожелают отдать свою обожаемую дочурку за сына изменника.

Отец изумленно посмотрел на меня.

— Не изменника… а основателя новой династии!

— Я был бы очень рад, если бы мне удалось выйти из всех этих передряг живым, — со вздохом выговорил я.

Дворкин покачал головой и извлек из потайного кармана Карту, которой я никогда прежде не видел. Она была прорисована самым старательным образом не то, что те поспешные неаккуратные наброски, которые он делал в Джунипере. Кроме того, Карта казалась старой. Я так понял, что на ней было изображено некое излюбленное местечко, где отец бывал не раз.

А изображена на этой Карте была старая — престарая харчевня со стенами, поросшими плющом, зарешеченными окошками, за которыми горел теплый свет, и парой высоченных кирпичных печных труб, из которых валил дым. Над дверью болталась вывеска с прикрепленной к ней головой вепря.

— Ты решил сводить меня выпить? — осведомился я, не скрывая надежды на положительный ответ.

— Мне нужно, чтобы ты мне помог, — сказал Дворкин, — исправить большую ошибку, которую я совершил много лет назад. Вот отсюда мы и начнем.

— Ага, — понимающе кивнул я. — Речь, насколько я смею догадываться, идет о Судном Камне?

— Что тебе об этом известно? — требовательно вопросил Дворкин, опасливо глядя на меня, и машинально дотронулся рукой до груди… примерно до того самого места, где мог бы висеть амулет. Или Судный Камень — если отец носил его на шейной цепочке. Я не спускал с него глаз.

— Во Владениях Хаоса только об этом все и говорят. А у меня выспрашивают, где ты его припрятал.

Отец покачал головой и неискренне рассмеялся.

— Когда кто?нибудь спросит тебя об этом в следующий раз, ты скажи, что у меня его и не было никогда.

— Ладно, — согласился я, решив, что с меня и этого пока хватит. — Я хотел тебя спросить насчет этой забегаловки…

Дворкин радостно улыбнулся.

— Хозяин этого заведения — мой приятель, — сказал он. — Пошли. Мне срочно надо выпить!

Взяв меня под локоть, он поднес Карту поближе к глазам и пристально воззрился на изображение на ней. Картинка начала оживать на глазах. Она словно бы надвигалась на нас, раскрывалась перед нами. Все ближе и ближе становилась приземистая каменная постройка с затянутыми плетями плюща стенами, со множеством распахнутых окон с колышущимися на ветру занавесками. Легкий, еле заметный ветерок, касавшийся моих щек, доносил голоса, распевающие веселую хмельную песню, запахи свежевыпеченного хлеба и жареного мяса.

Дворкин шагнул вперед и повел меня за собой. Я оттолкнулся от дощатого пола и ступил на хорошо утоптанную землю.

Только — только начало вечереть. Мы стояли перед дверью харчевни. Дул теплый ветер, пропитанный запахами листвы, трав и лета. Пели птицы, стрекотали букашки.

Из открытой двери харчевни до нас долетал голос менестреля и звон лютни. Вдруг к его одинокому голосу присоединились еще голосов десять, и зазвучал дружный хор.

Я улыбнулся. Это местечко было мне по нраву. Стоило мне покинуть Хаос и у меня словно тяжкая ноша с плеч свалилась. Я решил, что просто так ни за что не вернусь в эти кошмарные края.

Отец зашагал к харчевне, я догнал его и пошел рядом с ним., не снимая руки с рукояти меча. Кто знает — а вдруг это самым старательным образом расставленная ловушка? Если нашим врагам было известно о том, что Дворкин часто посещал это заведение, разве могли они придумать лучшее место для засады?

К счастью, в харчевне никаких адских тварей не оказалось, а оказались десяток мужчин. По всей вероятности, то были местные завсегдатаи, пришедшие скоротать вечерок за карточной игрой и сплетнями. Двое подавальщиц расхаживали между столами, за стойкой расположился добродушный толстяк. Как только он заметил моего отца, глаза у него сразу же зажглись искренней радостью.

— Дворкин, старый дружище! — воскликнул толстяк и вышел из?за стойки, чтобы поприветствовать нас. — Давненько же ты не объявлялся!

Смеясь, они обнялись и принялись одаривать друг друга увесистыми хлопками по спине — ни дать ни взять, двое закадычных собутыльников.

— Это мой сын, его зовут Оберон, — сказал Дворкин, кивком указав на меня. — Оберон, это Бен Бэйль. Он не просто хороший друг, он еще один из самых лучших виноделов, каких я только встречал в жизни.