Камень первый. Холодный обсидиан - Макарова Ольга Андреевна. Страница 17

— Он сделал слишком опасное открытие, Кан, — уклончиво ответила Влада.

— Какое еще открытие?! — взорвался Кангасск. — Он стишки писал! Смешные детские стишки!..

Влада не стала отвечать. Через минуту они с Серегом уже сидели вдвоем и беседовали о чем-то. Судя по лицам, невеселая была беседа…

Торговцы, а с ними и Кангасск, сидели у огня и ложками черпали из котелка горячую кашу. Переговаривались они шепотом, словно опасаясь чего-то.

— Это великие маги, — восторженно сказал Астрах. — Тебе повезло, что ты идешь с ними, Кангасск.

— Почему это? — вздохнул тот.

— Я всю жизнь мечтал быть учеником мага. Неважно, темный или светлый маг. Такой добрый, как Владислава. Или злой, как Серег… он ведь злой, правда, Кангасск? Ты сказал, он спалил город!

— Я видел это во сне. Может быть, я ошибся… — Кан отвернулся.

— Это неважно. Главное, ты учишься у них. Ты постигаешь магию! — шепотом воскликнул Виль.

— Ничего я пока не постигал, — буркнул Кан. — Хотя нет, Влада учила фехтовать…

— Это только начало, — успокоила Кангасска Кларисса, даже похлопала по плечу. — Да, к тому же, не станут же они учить тебя магии в Ничейной Земле! У тебя большое будущее, я знаю.

— Откуда? — Кан презрительно фыркнул, совсем как Серег.

Кларисса потянула за ниточку у себя на шее, и в свете костра сверкнул гадальный камень, такой же как у Кангасска…

При виде него глаза у Кана испуганно округлились, и он чуть не закричал…

— Спрячь, дурочка! На Севере за них на лесоповал ссылают! Лет на пять! А то и на десять!..

…Шамаркаш закончился неожиданно: впереди, уходя влево и вправо, насколько хватало глаз, и прорастая даже сквозь утоптанную торговую дорогу, росли цветы. Их было так много, что они колыхались на ветру, словно река.

— Это нейтральная полоса! — хором закричали Илес и Эрген, самые младшие торговцы, и бегом бросились к цветам. Сказочно красивые заросли скрыли их с головой…

Цветы порадовали всех. И торговцев, впервые ступивших за пределы Ничейной Земли, где они выросли, и грустившего в последнее время Кангасска, и Владу с Серегом — маги, как никак, заскучали без дела и сейчас, ступив на Северные земли, точно дети, баловались мелкими заклинаниями.

Чарги бегали наперегонки, прячась друг от друга в цветах, а ишачок торговцев уплетал сочные синие лепестки за обе щеки.

Влада подозвала Кангасска и показала ему цветок, с корнем вынутый из земли.

— Это растение называется карламан, — сказала она поучительно. И, видя, что Кангасск слушает с интересом, продолжила: — Если говорить по-научному, то Карламан Высокий — Karlamanus altus. Очень чувствительный к магическому фону. Вообще карламан растет только на границах Ничейной Земли: здесь заканчивается действие одного стабилизатора и начинается — другого, в итоге на границах — самое большое напряжение магии. Да, кстати, границы вообще-то везде четкие, кроме твоего Кулдагана, — там даже в Арен-кастеле колдовать не решаются. Вот… — она вернулась к прежней мысли: — На северной границе ты найдешь только карламан высокий, а на южной растет карламан полосатый — Karlamanus lineatus. Он похож на этот, но с полосатыми листьями.

— Все понял, — кивнул Кангасск. — Растение, которое чует противоборствующую магию.

— Даже термин знаешь! Молодец, — похвалила Влада.

— Читал… — скромнейше ответил Кан.

— Если карламан слишком разрастается или, наоборот, болеет, значит что-то не так с работой стабилизаторов. Мы раньше часто этим пользовались. Где-то одиннадцать тысяч лет Солярис с Лунарисом скакали влево-вправо, точно за территорию боролись, приходилось часто подстраивать. Потом Серег придумал оправу для камней. Чудный магический прибор — она подстраивает все сама… Но, в общем, помни, что за цветок такой карламан…

Владислава вручила цветок Кангасску и бегом догнала Серега. Весь маленький караван потихоньку уходил по дороге вперед, а Кангасск стоял и смотрел на ярко-синие лепестки цветка миродержцев…

Он вспомнил изящную оправу Хоры Лунариса с варварски вывернутыми лапками, представил Серега, дни и ночи корпящего над этим тонким магическим аппаратом, да мысленно прослушал рассказ Влады о карламане еще раз… «Где-то одиннадцать тысяч лет…» Нет, это было невероятно — стоять рядом с Владиславой Воительницей, созданием столь же прекрасным, сколь и могущественным, и просто слушать про какие-то там тысячи лет — так, пустячок… И про тайное, ни одному смертному не доступное устройство Омниса, объясненное ему, простому пареньку из Кулдагана, можно сказать, на пальцах…

Чудесно, невероятно, но почему-то совсем не шокирует и не тянет бросаться на колени от восторга. Да и восторга-то самого нет — даром Астрах с ребятами так завидовали… Есть что-то другое… некое чувство причастности к делам Влады и Серега… и неожиданно обнаруженная в глубине души искренняя привязанность к ним; даже Серег в единый миг показался милее и дружелюбнее: ну разве стала бы Влада, такое солнце, общаться со злобным циником, каким Серый Инквизитор все время пытается казаться?.. Нет, конечно. А значит, этот Серег — все-таки славный парень…

В раздумьях прошло слишком много времени: караванчик успел уйти довольно-таки далеко. За Кангасском вернулась его чарга и, потеревшись своей пушистой шеей о его бок, напомнила, что догонять придется уже бегом…

Вскочив на спину чарге, Кан помчался догонять остальных. Волнующаяся на ветру синяя полоса карламана высокого быстро осталась позади, превратившись в огромную трепещущую ленту, в которой почти не видно было зелени. Кангасск и чарга поднялись на склон, и со всех сторон их обступил густой тенистый лес. Деревья здесь росли тесно и яростно боролись за место под солнцем. Еще издали стволы вязов, обступавших дорогу, напоминали испещренный странничьими узорами монолит. Вблизи иллюзия рассеялась, но все же было понятно, что продираться сквозь эти буераки — немыслимое дело: высветившиеся меж деревьями промежутки густо заросли все тем же переплетающимся противным недолеском.

В общем, лес этот, совсем не похожий на светлый и тихий дубняк, росший вблизи Белой Области, наводил на тяжелые мысли: так и казалось, что кто-то пристально смотрит из ветвей и шныряет за спиной. Кангасск поспешил присоединиться к каравану, но легче ему от этого не стало. К тому же, через пару часов начало смеркаться, и в подступающей темноте древесные стены словно сдвинулись по обеим сторонам дороги… Вскоре сквозь сплетенные над нею ветви стали проглядывать первые звезды…

Торговцы притихли и тоже опасливо поглядывали по сторонам, то и дело хватаясь за оружие. Миродержцы беседовали. Тихо, но все же беззаботно. Как на прогулке.

— Маскак! — вдруг встрепенулся Кангасск, страшно злой оттого, что у него нет с собой лука. — Проклятая тварь! Дайте же что-нибудь!

Астрах, державший в руках заряженный арбалет, от неожиданности опешил, потому Кан просто его отобрал и заметался, ища мелькнувшую в кустах тварь.

Поздно… Кангасск ругнулся вполголоса.

— Кажется, я упустил лазутчика… — сказал он виновато.

— Ничего страшного, — успокоила его Влада. Серег кивнул и снял с пояса кошель, туго набитый чем-то. Владислава продолжила: — Пока идем спокойно. Думаю, на нас нападут, когда дорога начнет обходить холм, и лес останется с одной стороны. Еще один урок вам, ребята, — сказала она торговцам, — ходите только с большим обозом и не жалейте денег, когда надо будет скинуться на охрану. — И Серегу: — А твои маскаки уже по Кулдагану рассекают, ты знал?