Шерлок Холмс в Тибете - Норбу Джамьянг. Страница 16

– Вы удивляете меня, мистер Холмс, – запротестовал Стрикленд. – Вы действительно полагаете, что я поверю, будто бы английский джентльмен, бывший офицер индийской армии ее величества, лучший в Индии охотник на крупного зверя, до сих пор никем не превзойденный по числу убитых тигров, – опасный преступник? Да я ведь встречался с ним всего два дня назад в клубе «Старый Ши-кари». Мы еще сыграли роббер в вист.

– Что ж, – пожал плечами Шерлок Холмс, – и правда, не мог же я ожидать от вас, что вы сможете разглядеть его истинную личину за всем этим маскарадом. В конце концов, Скотленд-Ярд еще несколько месяцев назад тоже не знал о существовании профессора Джеймса Мориарти. Однако поверьте мне, после профессора полковник Моран – едва ли не самый опасный из живущих ныне преступников.

Он полез во внутренний карман пиджака и вытащил оттуда тонкую записную книжку в сафьяновом переплете.

– Ну-ка, что здесь о нем говорится? Я переписал сюда кое-что из своей картотеки жизнеописаний преступников. Ага, вот он.

Он протянул карточку Стрикленду. Я встал и, выглядывая из-за его плеча, прочел: «Моран Себастьян, полковник в отставке. Служил в первом саперном бангалурском полку. Родился в Лондоне в 1840 году. Сын сэра Огастеса Морана, кавалера ордена Бани, бывшего британского посланника в Персии. Окончил Итонский колледж и Оксфордский университет. Участвовал в кампаниях Джовакской, Афганской, Чарасиабской (дипломатическим курьером), Шерпурской и Кабульской. Автор книг: „Охота на крупного зверя в Западных Гималаях“ (1881) и „Три месяца в джунглях“ (1884). Адрес: Кондуит-стрит. Клубы: Англо-индийский, Тэнкервильский и карточный клуб „Бэгетель“ [30]. Адрес в Индии: вилла „Окленд“, военный городок Лахор. Клубы: „Пенджаб“ (Лахор), „Старый Шикари“ (Бомбей), „Черные Червы“ (Шимла)».

– Послушайте, мистер Холмс, – воззвал к нему я. – Но ведь на первый взгляд путь этого джентльмена – путь честного солдата.

– Вы правы, – ответил Холмс. – До известного момента он не делал ничего дурного. Это был человек с железными нервами. Вы, Стрикленд, наверняка слышали легенду о том, как он прополз по высохшему руслу реки и спас человека, вырвав его из когтей раненого тигра. Есть такие деревья, Хари, которые растут нормально до определенной высоты, а потом вдруг обнаруживают в своем развитии какое-нибудь уродливое отклонение от нормы. Это часто случается и с людьми. Согласно моей теории, каждый индивидуум повторяет в своем развитии историю развития всех своих предков, и я считаю, что каждый неожиданный поворот в сторону добра или зла объясняется каким-нибудь сильным влиянием, источник которого надо искать в родословной человека. Следовательно, его биография является как бы отражением в миниатюре биографии всей семьи.

– Ну, знаете, эта теория несколько фантастична.

– Что ж, не буду на ней настаивать. Каковы бы ни были причины, но полковник Моран сбился с верного пути. Послушайте, Стрикленд, если хайдерабадский карточный скандал и не запятнал безупречной репутации полковника, то таинственная смерть его дворецкого-индийца наверняка должна была заставить полицию по меньшей мере усомниться в его смиренности.

– Мистер Холмс, нам известны некоторые пятна в биографии полковника Морана, но, чтобы объявить человека главарем опасной преступной группировки, нужны более веские основания, нежели отдельные подозрительные происшествия.

– Конечно же вы правы, – раздраженно ответил Холмс. Он взял из коробки на столе сигару и запалил ее, а затем откинулся в кресле и, глядя в потолок, принялся пускать большие клубы дыма. – Что ж, мои шансы на успех близки к нулю, но мне ничего не остается, кроме как рискнуть, иначе моя скромная репутация будет окончательно погублена. Скажите-ка, Стрикленд, раз уж вам доводилось играть с Мораном в карты, вы ведь наверняка заметили, что у него не все в порядке с большим пальцем на правой руке.

– Да, я видел длинный и глубокий шрам, наискось через весь палец. Последствия неловкого обращения с охотничьим ножом.

– На самом деле он получил это увечье, сражаясь с женщиной-ножеметательницей, которую грязно предал и обесчестил. Но это не имеет никакого отношения к нашим нынешним делам. Хари, если бы вы были столь любезны одолжить мне свинцовый карандаш из того замечательного письменного набора, что выглядывает у вас из нагрудного кармана, я бы попытался доказать вам, джентльмены, что именно полковника Себастьяна Морана следует считать истинным виновником этого ужасного преступления.

Мистер Холмс достал из кармана перочинный нож и принялся точить мой карандаш. Срезав дерево и обнажив несколько дюймов мягкого свинца, он начал аккуратно соскабливать свинец на чистый лист бумаги. Десять минут спустя перед ним образовалась горка мельчайшего черного порошка. Затем он подошел к слону и взялся скрупулезно изучать его с помощью лупы. Слон поблескивал, когда мистер Холмс поворачивал его под лампой то так, то этак, однако я заметил, что он берет слона в руки только носовым платком и никак иначе.

– Ах, мистер Карвальо, мистер Карвальо, – бормотал он себе под нос, – вам не следовало бы так уж тискать эту вещицу в потных руках.

За этим занятием он провел еще добрых двадцать минут, все больше насупливая брови в знак растущего разочарования и раздражения, но наконец, удовлетворенно вскрикнув, вскочил со стула.

– Превосходно! А теперь, джентльмены, если вы изволите подойти чуть поближе, я с удовольствием развлеку вас одним фокусом.

Мы придвинулись вплотную к Шерлоку Холмсу, он же приподнял лист бумаги и осторожно сдул немного графитного порошка на левый бок слона. Затем он принялся легонько постукивать по слону перочинным ножом, покуда весь лишний графитный порошок не осыпался на стол. Словно по волшебству, на посыпанном порошком боку слона проступили отпечатки пальцев. Их черные линии и завитки были хорошо видны на начищенной желтой поверхности медной лампы.

– Увы, – сказал Холмс, – большинство этих отпечатков – следы потных пальцев нашего португальского друга, однако если вы приглядитесь…

Он указал кончиком перочинного ножа на крупный отчетливый отпечаток большого пальца – это был грубый, изборожденный складками отпечаток, пересеченный по диагонали косой чертой.

– Это не решающее доказательство, – произнес Шерлок Холмс, складывая перочинный нож и убирая его обратно в карман, – но, во всяком случае, оно подтверждает, что полковник Себастьян Моран держал этот предмет в руках.

– Чудеса да и только! С позволения сказать, quod erat demonstrandum [31], – восхищенно воскликнул я.

– Приношу свои извинения, мистер Холмс, – покаянно произнес Стрикленд, – мне следовало бы больше верить в ваши удивительные способности.

– Вы льстите мне, Стрикленд. Но должен признать, что в этот раз мне повезло. Ведь вероятность того, что мне удастся найти столь отменный отпечаток большого пальца полковника, была не слишком высока, особенно если принять во внимание, что портье своим необдуманным обращением с лампой умудрился уничтожить почти все прежние отпечатки. Но я рискнул, поскольку a vaincre sans peril, on triomphe sans gloire [32]. Корнель крайне афористичен, не так ли? Чтобы доказательство стало неопровержимым, мне следовало бы предъявить вам подлинный отпечаток большого пальца полковника Морана для сопоставления с отпечатком на слоне. Как вы, должно быть, знаете, не бывает людей с одинаковыми отпечатками пальцев.

– Да, мистер Холмс, – ответил Стрикленд, – я об этом слышал, хотя до сих пор мне и в голову не приходило, что отпечатки пальцев могут пригодиться хоть для чего-нибудь – вот, скажем, для раскрытия преступлений.

– Освоение сыскного дела невозможно без широкого круга фактических знаний, – назидательным тоном начал Шерлок Холмс. – Вавилоняне, чтобы обозначить авторство клинописи и уберечься от подлогов, оставляли отпечатки пальцев на глиняных табличках. А в Китае отпечатки пальцев использовались некоторое время в качестве удостоверения личности. Вы едва ли знаете, что я посвятил этому вопросу небольшой научный труд. В своей книге, которая называется «Распознавание и классификация отпечатков пальцев человека», я выделяю пять основных групп характерных особенностей отпечатков пальцев и привожу основания для их дальнейшей систематизации и сбора. Две главы я целиком посвятил методам выявления отпечатков пальцев на стекле, металле, дереве и даже на бумаге. Я разработал и свой собственный метод, который вы только что имели возможность видеть в действии. Благодаря этому методу можно выявить и усилить даже почти что невидимые отпечатки: они становятся различимыми в результате искусного применения тонко измельченных порошков, цвет которых контрастирует с цветом поверхности. Человеческая кожа просто не может быть полностью чиста от пота и жира, и их следы неизбежно остаются на любой другой поверхности, к которой мы прикасаемся. Потому частицы порошка прилипают к линиям отпечатков пальцев. Выявленные подобным образом отпечатки пальцев можно сфотографировать и тем самым получить вещественные доказательства, допустим, для предъявления в суде.