Руководство астронавта по жизни на Земле. Чему научили меня 4000 часов на орбите - Хэдфилд Кристофер. Страница 28

Однажды во время перелета в Вашингтон на истребителе НАСА я приземлился на дозаправку, и один парень офицер, которого я никогда раньше не встречал, заметив мой самолет, подошел и спросил: «Слушай, а ты знаешь Х? Такой засранец!» Поразительно: из всего, что он мог мне сказать при первой встрече, его низкое мнение об этом астронавте оказалось самым неотложным. Я только ответил: «Надо же, ты с ним знаком».

Этот случай запомнился мне на всю жизнь. Я бы ужаснулся, если бы какой-нибудь незнакомец, встретив одного из моих коллег, сказал: «А ты знаешь Криса Хэдфилда? Я столкнулся с ним однажды. Такое ничтожество!» И еще сильнее я бы ужаснулся, если бы кто-то из моих коллег, кто действительно хорошо меня знает, искренне согласился.

День, когда этот астронавт от нас ушел, был для меня поистине счастливым, но, оглядываясь назад, я понимаю, что многому научился у этого человека. Например, если вам нужно кого-то остро покритиковать, то не стоит бешено набрасываться на критикуемого; используйте хирургический подход, заострите внимание на проблеме, а не нападайте на человека. Никогда не поднимайте на смех своих коллег, даже импровизированным комментарием, каким бы остроумным или смешным он вам ни казался. Чем выше будет ваша должность или положение в иерархии, тем большее влияние будет иметь ваш легкомысленный или небрежный комментарий. Не стоит щелкать по носу людей, с которыми вы работаете. Если злитесь, теряете самообладание — сосчитайте до десяти.

Эти правила хороши в самых разных ситуациях, но особенно — в космических делах. Если вы попали в серьезную передрягу на орбите (критические проблемы со здоровьем или, скажем, аварийный отказ оборудования), коллеги по экипажу станут вашей единственной надеждой на выживание. Фактически они будут последними людьми в мире. Эту мысль я пытаюсь держать в голове и возвращаюсь к ней ежедневно, не только находясь в космосе, но и здесь, на Земле.

Если ваш экипаж — единственные люди на этом свете, то они также будут и последними людьми, которых бы вы хотели оттолкнуть от себя или рассердить. Я вырос на ферме в компании четырех братьев и сестер, так что мне неоднократно приходилось размышлять над поговоркой «В тесноте, да не в обиде», важность которой я мог оценить непосредственно. Но, видимо, этого оказалось недостаточно и потребовалось еще одно подтверждение, которое я и получил во время своей последней экспедиции.

Я пробыл на МКС уже около трех недель, когда заметил, что пора бы уже подстричь ногти на руках. Я никогда еще не был в космосе так долго и потому не сталкивался с этой проблемой. Я знал, что в условиях невесомости обращение с обрезками может оказаться непростой задачей. В общем, мне пришла отличная мысль: я постриг ногти над воздушным фильтром вентиляционного канала. Идея была в том, что все обрезки засосет в этот канал. И это сработало! И я даже записал эту импровизацию на видео, чтобы люди на Земле могли посмотреть, как простейшая процедура приобретает некий странный интерес в отсутствии гравитации. Однако я не подумал обо всех последствиях. В конце той же недели Кэвин Форд, руководитель МКС-34 и ответственный за уборку этой части станции, открутил винты и снял решетку, чтобы пропылесосить воздушный фильтр, — рой обрезков моих ногтей полетел ему в лицо и по всему блоку. Он, конечно, сделал все, чтобы поймать их все до одного с помощью пылесоса, но вряд ли это было очень приятно. Позже он вежливо обратился ко мне со словами, что будет признателен, если в следующий раз, когда я буду стричь ногти, я сам сразу соберу обрезки пылесосом. Я был ужасно смущен, и все, что я смог сделать, — это принести свои извинения и заметить, что в следующий раз, когда я буду в восторге от своей находчивости, буду внимательнее к непреднамеренным последствиям.

Конечно, если посмотреть в целом, это была небольшая ошибка. Но если я продолжу совершать подобные ошибки, это станет сильным раздражающим фактором для всех на борту корабля и в конечном счете может привести к снижению нашей эффективности как команды. Если вас воспринимают как человека, невнимательного к другим или внимательного только к себе, это непосредственно влияет на общение и, как правило, на общую производительность. Люди просто не будут работать с вами так же хорошо, как с кем-то, чья модель поведения немного ближе к экспедиционной.

Со временем я узнал, что мои инвестиции в успех других людей не просто повышают привлекательность работы со мной. Кроме этого увеличиваются мои собственные шансы на выживание и удачу. Чем больше каждый из астронавтов будет знать, как выполнить ту или иную задачу, и чем лучше у него или у нее это будет получаться, тем лучше будет и для меня.

В моей последней экспедиции МКС-34/35 Роман был командиром корабля «Союз», я сидел в корабле слева от командира в качестве второго пилота, а Том сидел справа. «Союз» спроектирован так, чтобы управление кораблем осуществлялось двумя пилотами; сидящий справа от командира не имеет назначенных обязанностей, выходящих за рамки контроля собственного состояния, поэтому не проходит обстоятельной подготовки. На этом месте можно разместить хоть чемодан, нет проблем. Однако Том жаждал изучить «Союз», и мне эта ситуация показалась взаимовыгодной как в личном плане (он может спасти наше положение, если вдруг заметит что-то, что мы с Романом можем пропустить), так и для нашей организации: чем глубже будет его опыт, тем большую ценность он будет представлять для НАСА после завершения экспедиции. Мне пришлось потратить некоторое количество времени и сил на совместную тренировку после основных занятий и на подробное объяснение всех операций и процедур, но это была отличная инвестиция не только в его профессиональный рост как астронавта, но и в его возможности как члена команды. Даже во время имитации полета на тренажере Том мог открыть справочник неисправностей и отказов на нужной странице и подсказать Роману нужное действие, когда что-то шло не так. Том даже мог рассчитать, сколько времени потребуется на запись резервной копии данных. Если бы я сказал «Том, послушай, просто позаботься о себе, а мы доставим тебя на станцию и обратно без проблем», наша команда не стала бы такой сильной.

«Сверхквалификация» членов команды — это страховочная сеть для каждого из нас, и мне повезло, что Том и Роман разделяли мою точку зрения и проявили желание инвестировать и в мой успех тоже. Во время тренировок, когда я завалил практический экзамен по стыковке «Союза», Роман проявил ко мне сочувствие, развлекал меня историями о временах, когда он и другие космонавты тоже заваливали тесты, предлагал методы и тактику, с помощью которых я бы мог улучшить свои результаты, а потом праздновал со мной, когда я успешно пересдал экзамен. Он делал это не просто потому, что он прекрасный человек, но еще и потому, что чем выше уровень моей квалификации, тем спокойнее будет ему самому. Он хотел такого коллегу по команде, от которого в критической ситуации будет польза.

Недостаточно просто задавить в себе дух соперничества. Вам придется попытаться помочь другим преуспеть. Некоторые люди считают, что это как выстрелить самому себе в ногу — зачем помогать кому-то другому в создании конкурентных преимуществ? Но я отношусь к этому иначе. Оттого что вы помогаете кому-то выглядеть лучше, сами вы не выглядите хуже. На самом деле такая помощь часто улучшает собственную эффективность, особенно в стрессовых ситуациях.

Однажды я проходил курс выживания на воде в Черном море. В нашей команде было три человека, и мы имитировали приземление «Союза» на воду. По сценарию мы плюхались в океан и затем в течение получаса должны были выбраться из капсулы на спасательный плот. Я выполнял это упражнение вместе с Андрэ Кёйперсом, опытным астронавтом и настолько крупным человеком, насколько это было возможно для полетов на «Союзе», и с Максом Пономаревым — маленьким, но сильным космонавтом неполных 30 лет, недавно закончившим начальный курс тренировок. Дело было летом, на нас были надеты скафандры, а в капсуле было очень жарко, настолько жарко, что каждому из нас пришлось проглотить специальный передатчик, с помощью которого в целях безопасности нашего здоровья контролировалась температура наших тел. Мы все жутко потели и единственное, чего мы хотели, — это выбраться из капсулы как можно скорее. Но сначала нам следовало снять с себя скафандры, а это очень неудобно, даже если вокруг вас куча свободного пространства. Затем нужно было надеть теплозащитные костюмы, которые немного похожи на куртки для езды на снегоходе, а потом сверху натянуть на них гидрокомбинезоны. Другими словами, прежде чем мы сможем выбраться, нам придется облачиться в гораздо менее комфортное обмундирование.