Другая дверь - Климов Михаил. Страница 47
Конечно, наш герой был смешон и даже немного жалок в этой своей конспирации, но ведь почти никто не видел, чем он занят, а те, кто видел, не понимал, что он делает, и сказать ему о фарсовости, пускай трагической, этой ситуации было некому.
До кафе добрались без приключений.
– Мне большой-большой кофе с молоком… – заказал Прохоров, когда они уселись за столиком. – И вот ту штуку в витрине, похоже – миндальную… Себе тоже закажи, что хочешь…
– Ага… – радостно закивал головою Митя. – Я тогда чаю и вот это, вот это, вот это и вот это…
– Я сказал, что хочешь… – отмахнулся Слава.
«Сослуживец» важно подозвал официанта и важно застрекотал на немецком, важно показывая рукой на витрину.
Даже сквозь муть и головную боль Прохоров понимал, насколько стало удобней жить с переводчиком. Ему бы понадобилось несколько минут и гора усилий, чтобы сделать то, что Митя сделал за пятьдесят секунд. Из которых сорок пять ушло на перечисление и уточнение его личного заказа.
– Слышали, барин, – обратил он свои веснушки к Прохорову, когда официант отошел, – что вчера ночью-то случилось?
Слава, который старательно, до прояснения головы, старался отвлечь себя от вчерашнего и придумывал темы для размышления, хотел возразить, что надо к нему обращаться не «барин», уж не самое симпатичное звание для него получалось (ну какой он барин?), а Вячеслав Степанович…
Но тут сообразил, что он теперь Сысой Амвросиевич, а совсем никакой не Вячеслав.
Однако пока он размышлял непроснувшимся мозгом, что хуже – первое или второе, барин или Сысой, новый знакомец закончил свою фразу:
– Аж двоих вчера убили на Кантштрассе, – выпучивая глаза, зашептал он, – старуху-еврейку прямо на куски разрезали, да ещё купца одного в соседнем доме тоже не пощадили…
60
– Какого ещё купца? – неосторожно спросил Прохоров.
Если бы Митя был чуть сообразительнее, он должен был бы, как в современных анекдотах, переспросить – а про старуху ты, выходит, уже знаешь?
Но сообразительным он не был, а больше оплошности Славиной, кроме него самого, конечно, заметить было некому, так что всё прошло гладко.
– Там купец жил, венгр богатый, хорошо жена с дочкой в отъезде были, его тоже зарезали и много тыщ денег унесли… – захлебываясь, рассказывал переводчик. – У меня там кум живет, кум живёт в соседнем доме, так с утра прибежал, такие новости невтерпёж молчать…
Как всё, оказывается, просто…
Так вот откуда у них марки…
Ну да, это у него, вшивого интеллигента, проблема – где взять деньги в новом мире. А у них – нет: перо в пузо правильному человеку, и ты богат…
А откуда они узнали про купца?
Да легко, идёшь по улице, смотришь – хорошо одетый человек, на извозчике подъехал, цепочка от часов из кармана, достаёт ключи, идет в подъезд, дальше – дело техники…
Бандитской техники…
Как всё просто, оказывается для этих людей даже в незнакомом мире. Даже в незнакомом – проще. Тут ведь не только им мир незнаком, но и местной жизни такие незнакомы.
Они же в каком-то смысле, как инопланетяне, которые с более высокой технологией прибыли на Землю с целью добывания человеческих мозгов для пропитания своего населения или сурьмы для выработки энергии. И не беда, что нет у них бластеров и этих, как их там – светящихся мечей из не виденных Прохоровым «Звездных войн».
Технологией можно назвать не только оружие и транспорт, но и привычку жить по законам «все против всех», даже не привычку, это неправильно, просто неумение жить по-другому. А ещё полное отсутствие какого-то представления о другом, как о живом человеке, которому может быть больно, – даже не жестокость, жестокость предполагает отношение, а здесь просто наступил, не замечая, и дальше пошёл…
На женщину, ребенка, старика…
Это ведь тоже новая технология для этого времени. Для каменного века – нет, привычная, а для несчастных бюргеров начала двадцатого столетия – новая…
Что, если бы жена этого венгра с дочкой были в тот момент в квартире, это кого-то остановило бы?
– Барин, барин… – услышал он голос Мити, – кофе застынет…
Прохоров кивнул, взял действительно большую кружку, отхлебнул.
Не полегчало…
А знание психологии, полицейских методов ведения расследования, точной последовательности наступающих событий – не новая технология?
А ведь Леший – наверняка знает…
Он умница, начитанный, тонко понимающий…
И обоих Гумилевых, наверное, наизусть может цитировать…
Слава ни разу с этим человеком не разговаривал, но откуда-то точно знал, что всё так и есть…
Откуда?
Да от очков тонких, которые делали бандита и убийцу похожим на приват-доцента юридического факультета дореволюционного университета. А ещё на нацистского офицера, родового аристократа, который предал свой класс, чтобы подняться к высотам власти…
А ещё Прохоров бессонной ночью понял, почему так испугался, когда увидел парочку, выходящую из автомобиля. И именно последовательность их появления, этот перевёртыш, напугали его больше всего.
Потому что если бы вышел Горох, а за ним Леший шестым номером, то это понятно, это привычно, с этим более-менее ясно, как жить. При всей свой хитрости и звериной злобе Горох то ли за долгое знакомство, то ли потому что всё-таки достаточно примитивен, был понятен и просчитываем.
А вот с Лешим всё страшней и туманнее…
Если человек (название условное) за один день в состоянии обыграть и подчинить такого зверя, как Горох, значит, он, как минимум, злей, сильней, умней, более жесток, чем его бывший хозяин.
И даже не скрывает это, а скорее бравирует такими своими качествами. Ведь можно было обыграть Гороха, но внешне оставить всё хотя бы на равных, а тут просто бывший «лидер строительной промышленности» извалян в дерьме, опущен, короче, полностью уничтожен.
И ведь они не могут (если не пытали Федерико) знать, что никогда не вернутся назад, в своё время. И значит, Леший понимает, что если они найдут дверь, ведущую обратно, то тогда у него только один выход – убить Гороха. Потому что это здесь они один на один, а там за спиной «лидера» проверенные полки бандитов, мощь государственного репрессивного аппарата, который он, хотя и частично, поставил себе на службу. Там у Лешего путь наверх мог быть только медленный, через унижение перед начальством и неспешное уничтожение врагов.
Это здесь он сам себе хозяин, сломал Гороха и гуляет, а там…
– Барин, барин… – помахал перед его лицом Митя. – Мы чего дальше делать-то будем? Вы ж не кофе меня пить позвали…
– Не кофе… – согласился Прохоров.
Он понял, наконец, почему ему от кофе не полегчало, голова прошла, а не полегчало…
Просто болело другое место…
И не задница от страха, как успел подумать проницательный читатель…
Надо было решать, что делать и как жить в новых обстоятельствах…
Хотелось убежать и спрятаться, потому что если одна гадина пожрала другую, если удав заглотил крокодила и медленно его переваривает, то что для него какой-то енот или даже камышовый кот?
А Прохоров себя даже камышовым котом посчитать не мог, так, скорее бобёр на пенсии…
Вот и думай…
Хотя что тут думать?
Он поднял голову:
– Ты можешь мне узнать адрес ближайшего детективного агентства?
61
– А это что? – удивлённо спросил Митя.
Пришлось объяснять.
«Переводчик» недоуменно выслушал, смешно пошлёпал губами, потом встал и пошел к раздаче. Переговорил о чем-то с человеком за стойкой, тот протянул ему толстую книгу.
– Тут точно найдём… – сказал он усаживаясь.
– Это адресная книга? – поинтересовался Прохоров и протянул руку.
– Ну… – согласился Митя, глядя на хозяина с ещё большим недоумением. – Адресная и есть…
Но книгу отдал.
Слава начал просматривать оглавление в поисках нужных и, желательно, знакомых слов. Понятно было, что детектив – это по-английски, но был шанс, что и в немецком будет также…