На крыльях муссонов - Лиелайс Артур. Страница 49

Тогда саморин с несколькими советниками и Гамой удалился в небольшую комнату. Там Васко да Гама долгой пространно рассказывал саморину, сколь могуча и богата страна Португалия. Там всего вдосталь: в садах – оливки, виноград, лимоны, апельсины и миндаль, в лесах всевозможные деревья, от пробкового дуба до пальм, на полях – пшеница, хлопок, сахарный тростник, на пастбищах – несметные стада, а овцы – лучшие в мире. В горах находят много ртути, а свинца и серебра там столько, как ни в одной другой стране в мире. Океан дает сколько угодно соли. В Португалии немало крупных, богатых городов и селений, где живут искусные ремесленники, купцы, ученые мужи.

Португальский король – властелин многих стран, и ему принадлежат огромные богатства. Другого столь богатого короля не сыщется во всем мире. Предки дона Мануэла и принц Энрики в течение шестидесяти лет отправляли корабли в океан, чтобы найти путь в Индию, но не ради золота и серебра, этого у них самих довольно, так что незачем искать их здесь. Главное – португальские короли наслышаны, что на востоке тоже есть христианские страны. Вместе с ними португальцы могли бы лучше бороться с врагами христианства. Мануэл повелел ему, Васко да Гаме, адмиралу флота, разыскать христианского правителя во что бы ни стало, иначе – голова с плеч.

Командир от имени короля предложил саморину дружбу и просил послать вместе с ним в Португалию своих гонцов. Он не осмелится предстать перед королем, если не сможет привезти ему несколько человек из индийской земли. Мануэл, могучий, мудрый государь, так много слышал об Индии и особенно о Каликуте, о нравах здешнего народа и о могуществе ее правителя, что горячо восхищается всем этим и желает заключить договор о братстве и торговле с таким знаменитым правителем. Эта дружба сулит много выгод обоим государствам.

В заключение Васко да Гама сообщил, что на следующий день вручит саморину два королевских послания, где все сказанное им излагается в достойной форме.

Саморин очень любезно отвечал португальскому послу, выразил ему наилучшие пожелания и подчеркнул, что считает его своим другом и братом и что согласен послать гонцов в Португалию.

На прощанье саморин спросил у Гамы, где он предпочитает ночевать, у христиан или мавров. Тот отвечал, что не отдает предпочтения ни тем, ни другим, а был бы рад уединению. Саморин обещал позаботиться об этом, пожелал португальцам доброй ночи и приказал устроить их на ночлег.

Аудиенция, по-видимому длилась несколько часов, так как адмирал вернулся к своим спутникам лишь около четырех часов утра.

Гаму вновь несли в паланкине по темным улицам, где по-прежнему теснились люди. Впереди шествия бежали факельщики. Неожиданно разразилась гроза с сильным ливнем. В считанные мгновения все вымокли до нитки, а по улицам заструились потоки воды.

Васко да Гама, вымокший и усталый, пожаловался сопровождающему его придворному правителя – мавру. Тот отвел гостей в свой дом, где они переждали дождь. Когда ливень прекратился, португальцы и их спутники продолжали путь. Командиру подвели великолепного коня, но неоседланного; на Малабарском побережье всадники не пользовались седлами. Гама рассердился – он счел себя обиженным и не сел на коня.

Промокшие, обессилевшие люди наконец добрались до ночлега. Португальцам предоставили отдельное помещение с верандой под черепичной крышей. Полы были устланы дорогими коврами, в комнатах стояли большие масляные светильники с четырьмя фитилями в каждом.

Здесь они нашли своих товарищей, доставленных сюда с корабля, кровать и вещи Гамы, а также подарки, которые адмирал собирался вручить, саморину. Наконец-то утомленные трудным днем португальцы смогли отдохнуть.

Первые столкновения

Ничтожные подарки. – Интриги мавров. – Прохладный прием. – Адмирал в плену. – Неудавшийся торг. – Угроза. – Португальцы захватывают заложников. – Монсаид спасается бегством. – «Мы еще вернемся!»

В Каликуте существовал такой обычай: предназначенные правителю подарки прежде всего рассматривались и оценивались его вельможами – градоначальником вали и еще одним из придворных. Как пишет автор «Рутейру», там было двенадцать тюков полосатой ткани, четыре красных шапки, шесть широкополых шляп, четыре нитки кораллов, шесть серебряных чаш для омовения рук, ящик сластей, два бочонка масла и два бочонка меду.

Вельможи, осмотрев наутро дары, наотрез отказались их принять. Такие вещи недостойны саморина, заявили они, среди них нет ни одного сколько-нибудь ценного предмета, самый бедный арабский или индийский купец и то преподносит более ценные дары. Если адмирал намерен что-либо подарить, пусть доставит золото, а эти вещи правитель все равно не примет; у них не хватит смелости даже показать это ему.

Васко да Гама едва сдерживал гнев. А что ему оставалось? Голые вожди африканских племен с великой радостью принимали дешевые побрякушки и дарили взамен слоновую кость, золото и рабов. Тут правители требовали золота. Васко да Гама был вынужден вновь прибегнуть ко лжи: он-де воин, а не купец, а воины его страны не возят с собой золота. Не такой это товар, чтобы таскать его с собой по чужим морям и диким странам. Он может дать только из того, что принадлежит ему самому. Если король Португалии снова пришлет его сюда, то, верно, прикажет доставить более ценные подарки. Вельможи категорически отказались от предложенных вещей.

Позже Гама показывал их кое-кому из арабских купцов – быть может, вали с придворными нарочно охаяли подарки. Но арабы, смеясь, говорили то же самое – стыдно предлагать такие пустяки великому правителю Каликуты.

Васко да Гама напрасно ждал, когда его поведут и саморину согласно уговору. Вельможи обещали скоро возвратиться, Однако проходил час за часом, наступил вечер, а взбешенный адмирал все ждал эскорта.

Гама не сомневался, что это дело рук интриганов-арабов. Те, очевидно, уже проведали о замыслах португальцев и начали действовать, чтобы очернить заморских гостей.

Лишь на следующее утро Васко да Гама попал во дворец, на этот раз без музыки, с меньшим числом сопровождающих. Каликутцы по-прежнему скучивались на улицах, однако из толпы время от времени раздавались враждебные возгласы. По улицам разъезжали верхом моплахи – потомки от смешанных браков арабов и индийцев, мусульмане. При виде чужеземцев они угрожающе хватались за сабли. Автор «Рутейру» пишет, что дворец был окружен вооруженными людьми и капитану с его спутниками долгих четыре часа пришлось ожидать у ворот. Затем правитель позволил впустить капитана, при этом он мог взять с собой лишь двоих из сопровождающих, по собственному выбору. Капитан выбрал толмача Фернана Мартинша и секретаря. Хронист прибавляет: капитану и его людям показалось, что такое разделение не сулит ничего доброго.

Саморин уже не был столь благожелателен к гостям, как поначалу. Его, без сомнения, задело сообщение о нищенских дарах. Богатые мусульмане Каликуты понимали, что появление португальцев серьезно угрожает арабской торговле на индийских берегах. Арабы заронили сомнение в сердце раджи. Они говорили, что всегда были верными подданными правителя Каликуты, что пришли сюда с дружественными намерениями и неизменно приумножали богатства Каликуты. Они выразили надежду, что правитель не нарушит этой дружбы ради незваных негодяев и пиратов. Правитель еще не знает всего о том, насколько подлы и коварны португальцы. Они уничтожили целые народы и разорили обширные земли. Разве подобные люди пустились бы в столь долгий, полный опасностей путь ради одной мирной торговли? Это жестокие, кровожадные пираты и лазутчики. Об этом говорят сами за себя их зверства на африканском побережье.

Если саморин намерен обеспечить благополучие своей страны, он должен без промедления уничтожить подозрительных пришельцев, этих алчных, заносчивых и воинственных людей, не вступая с ними в дело. Если-же он так не поступит, арабы будут вынуждены перебраться в другие страны и вести торговлю там, а сюда приплывут, с большим войском португальцы, и жизнь и трон саморина подвергнутся большой опасности.