Ведьма на зелёной фишке - Громова Ирина Петровна. Страница 24

То есть, в одном стиле, но удобства как в настоящем отеле. Но главное, этот дом, в случае чего, нереально продать хотя бы за те деньги, что в него уже вложены. Кто сюда на жительство поедет? А зимой эту махину надо отапливать. Дров сколько потребуется. Кубов, наверное, шестьсот. Да ещё дорогу зимой от снега чистить…

Наши сколько раз об этом говорили и Валентине и Терентию. А они только смеялись в ответ. И только сейчас признались, что у них тут гостиничный комплекс, который сможет туристов принимать.

И вот теперь вся эта махина, по разговорам, досталась Валентине с Настей. Терентий-то своими непродуманными действиями себе дорогу сюда закрыл. Теперь ему легче убить Вальку и жениться на Насте, чтобы отбить у них всё это хозяйство, – жестко резюмировала Борисова.

– Да типун тебе на язык, – выдохнула я. – Ему легче жениться на Валентине.

– Валентина после всего, что случилось замуж за него не пойдёт. Там железный характер. И она вряд ли его простит, – отрезала Ирка.

– А это что? – прервал нашу болтовню водитель Мишка.

– Где? – в один голос заорали мы с Иркой.

Перед открытыми воротами, на площадке для транспорта, стояла зеленая, военного образца фишка с желтым манипулятором.

– Да это же фишка Остапа Донюшкина, зятя Валентины, – охнула Ирка. – Так Остап же в больнице.

– Ир, а та, что стояла около твоего дома позавчера ночью…

– Так это наша. Валерка на побывку приезжал. А что?

– Просто понимаешь, мне, когда Остап звонил, и объяснял, как к его дому подъехать, ориентировал меня на зелёную фишку. Говорил, около дома должна стоять. И я когда его дом искала, видела, получается, твою. А его фишки около его дома не было. Иначе стояли бы обе.

– Ну да, должны были стоять обе, – задумчиво согласилась Ирка.

– А стояла одна…

– Может, ты все-таки не заметила. Потому что Остап иногда ставит её дальше, к самому концу своего забора. Там у них фонаря нет, – предположила Борисова

– Ну, в принципе да. Могла туда и не посмотреть…

Хотя, как я могла просмотреть «Урал» с манипулятором, если специально ехала на этот ориентир – я пока не понимала, что тут не срастается, но информация о двух похожих фишках выбила меня из равновесия.

– Так, тихо девоньки, мы не знаем, какой враг может быть на территории, – скомандовал Мишка. – Сейчас возьму ружьишко и пойду вперёд. А вы, в аккурат, за мной. След в след. А то Василиса Марковна не простит мне, если вас не уберегу…

– Миш, подожди, у нас есть еще один боец невидимого фронта, давай собаку выпустим. Двери открыты, она сейчас посмотрит и об опасности, если что, предупредит.

– Выпускай, Капитолина. – скомандовал Мишка. Я приоткрыла дверь, и Скарлетта выскочила на улицу – похоже, её тоже укачало. Она деловито обнюхала кусты вокруг фишки, решила свою небольшую собачью проблему, прошла через открытые ворота и скрылась во дворе.

23

Я не удержалась, первой выбралась из машины и заглянула во двор. И чуть не задохнулась от восторга. У Терентия Павловича был явно талантливый архитектор и потрясающая бригада рубщиков и резчиков по дереву. Главный акцент усадьбы брало на себя здание гостиницы, роскошный терем царя Берендея из ошкуренного и откалиброванного бревна ручной работы.

Дворец с башенками, куполами, лестницами, ставнями был украшен резными наличниками и деревянными фигурами птиц и животных. Преобладали кони, павлины, петухи, совы, олени и медведи. Стиль, разработанный художником Иваном Петровым, был выдержан чётко и последовательно.

Обработка резных элементов выглядела немного жестковато, не лакировано. Как будто вчера еще древний мастер сработал их топором и прошелся по ним первобытной стамеской.

Вокруг главного здания были расположены, исполненные в том же стиле хозяйственные постройки: беседки, колодцы, уличное кафе с мангалом. А дальше, Боже. Стояло произведение искусства. Водонапорная башня. А за ним. Ох!

Искусственная заводь с плотиной и водопадом. И вода падала на лопасти самой настоящей водяной мельницы. За плотиной не было видно, откуда хозяева берут воду. Использован ли природный источник или пришлось добывать воду искусственным путем. Но зрелище захватывало натурально.

Нет, не то чтобы я никогда не видела водяной мельницы. Но всё равно, что-то происходит с нами такое волшебное, когда вода откуда-то сверху падает на лопасти, заставляя их крутиться, завораживая, тем самым притянутый человеческий взгляд. А этот удивительный ландшафт вокруг?

Я очень люблю, когда дизайнеры так прикасаются к природе, что кажется, здесь не было человеческого участия. Да, у хозяев этого ранчо вкус был отменный. И возможности тоже.

Одного леса здесь, зодчие использовали более тысячи кубов. И каждое бревно так тщательно обработано. Удивительно, я в жизни видела много усадеб очень богатых людей, но с очень маленьким чувством стиля и вкуса. В начале перестройки наши новые русские вообще могли ограничиться золотым унитазом, выставленным в комнате и попыткой высадить деревья вверх ногами. Чтобы переплюнуть соседа.

Потом дикое желание так вульгарно выделиться рассосалось. На помощь пришли профессионально обученные архитекторы и дизайнеры. И начали делать дорогую штамповку без души.

На самом деле, и сейчас строится много дорогих домов, но очень мало таких, которые с первой минуты зацепят тебя за живое. Деньги вложены, а души нет по-прежнему во многих дорогих жилищах. А здесь душа присутствовала. И я бы в этой сказке с удовольствием побродила. Да и пожила бы, наверное, в другое время. Просто сейчас мы приехали по другому поводу.

Собачий лай не заставил ждать себя долго. Сразу за ним послышался женский крик, а потом, мужской вопль.

Женский крик был слабее и доносился из водонапорной башни.

Мужской требовательный, точнее, даже наглый – со стороны мельницы. Силы дамы могли быть на исходе, мы же не знали, в каком она положении, а вдруг, борется за жизнь из последних сил. Поэтому вчетвером рванули к башне.

– Помогите, помогите, люди добрые, – доносилась мольба слабеющего человека из-за двери.

Мишка рванул дверь на себя. Дверь оказалась запертой. Мишка начал рассматривать замок

– Мы готовы помочь, – доброжелательно и рассудительно произнёс он, – но вы заперлись от нас изнутри.

Как он это разглядел, я не поняла, но из башни тут же послышалось:

– Сейчас, сейчас я открою. У вас собачка?

За собачку отвечала я:

– Не бойтесь. Это служебная собака. Не тронет.

– Хорошо, хорошо,– отвечал повеселевший голос. – Открываю. Только помогите.

– Открывайте, вы в безопасности, – не очень уверенно произнесла Ирка. Несмотря на ружьё и собаку, мы пока не знали, находимся ли в безопасности сами.

Послышалось лязганье открываемого засова. Дверь нервно открыли. На пороге появилась напуганная, всклокоченная заплаканная женщина, в возрасте от сорока до пятидесяти пяти. В том смысле, что я не смогла сразу определить её возраст. Крашеная блондинка в красной вязаной кофте, с синим жаккардовым рисунком – олени – и в чёрной короткой прямой юбке, пыталась улыбнуться.

– Вы кто? – почти хором спросили мы.

Видимо вопрос прозвучал настолько эмоционально, что женщина вздрогнула:

– А вы кто?

– Мы – друзья хозяйки. Ищем её вторые сутки. А вы – не она.

– Не она… – громко запричитала женщина. По размазанной косметике на круглом ухоженном лице было видно, что она уже плакала несколько раз. – Он её убил. И меня собирался. Из-за девушки этой. Из-за Насти.

– Давайте успокоимся и разберёмся по порядку, – спокойно произнес Мишка, – кто кого убил и где положил?

Вот где нужна мужская выдержка. Я обхватила лезущего по стене деревянного медведя, медленно соскользнула по нему на ступеньку и потянулась за валидолом. Ирка, казалось, побледнела и смотрела на женщину расширенными глазами. У неё, похоже, вообще остановилось дыхание, и она протянула руку к моему валидолу: