Крысы (сборник) - Герберт Джеймс. Страница 114

— А почему не собрали всех обитателей убежища? Ведь это касается каждого из нас.

Брайс нервно заерзал на стуле и сказал:

— Дело в том, что отношения между официальными лицами и обслуживающим персоналом телефонной станции накаляются. С одной стороны, это довольно глупо и вместе с тем страшно, потому что чревато непредсказуемыми последствиями, а с другой стороны, это как бы подтверждает опасения правительства, что ядерная война непременно вызовет взрыв недовольства гражданского населения против властей.

— Вы, должно быть, замечали, — вставил Дили, — что многие современные правительственные здания напоминают крепости?

— Нет, — сказал Калвер, — я этого не замечал.

Дили невесело улыбнулся.

— То, что вы и, я полагаю, большинство населения этого не заметили, несомненно, является большим достижением нашего правительства. Эти “крепости” должны были обеспечить их безопасность в любой ситуации: будь то гражданская война, или попытка переворота, или ядерная война и, уж в последнюю очередь, бунт, вызванный ядерной катастрофой. Некоторые здания окружены рвом с водой, по всем правилам строительства оборонительных сооружений. Конечно, эти рвы декоративно оформлены, поэтому, вероятно, не вызывали подобных ассоциаций. Практически все правительственные здания имеют несколько подземных этажей, доступ к которым для непосвященных практически невозможен. Наиболее яркий пример такого сооружения — гвардейские казармы в Кенсингтоне, где в наружных стенах есть даже щели для орудий.

— Подождите, подождите, — оборвал его Калвер, — мне кажется, что это все уже не имеет значения. А вот то, что вы сказали о ситуации в убежище, это действительно очень серьезно. Здесь на самом деле назрел бунт?

— Пока еще нет, — сказала Клер Рейнольдс, — но противостояние растет. Они считают, что во всех их бедах и потерях виноваты мы, представители власти. При этом не берется в расчет, что и мы тоже потеряли все. И никто из нас лично не несет ответственности за эту войну. Но объяснять что-либо бесполезно, они ненавидят поджигателей войны, а мы, по их мнению, тоже причастны к этому.

— Но, я надеюсь, доктор, вас они не имеют в виду?

— Вы ошибаетесь, Калвер. Никаких различий они не делают. Для них мы все представители одной власти.

— Да, ситуация действительно серьезная. Но боюсь, что совещания за закрытыми дверьми могут лишь усилить конфронтацию.

— У нас нет выбора, — резко сказал Дили. — Мы не можем привлекать всех к выработке стратегии нашего поведения. Это было бы нецелесообразно и, я думаю, небезопасно.

— Это вы так думаете. А они наверняка считают, что именно секретные решения правительства и тайные переговоры привели мир к той трагедии, свидетелями и жертвами которой мы псе стали.

Слова Калвера явно произвели отрицательное впечатление. Дили с Брайсом переглянулись, и Дили сказал:

— Похоже, мы ошиблись в вас, Калвер. Мы полагали, что вы, как человек со стороны, как нейтрал, сможете помочь нам преодолеть возникшую конфронтацию. Но если вы не хотите с нами сотрудничать.

— Вы меня неправильно поняли, — перебил его Калвер, — я ничего не имею против каждого из вас. И не считаю вас виновниками трагедии. Да и стоит ли об этом говорить. Что случилось — то случилось Ничего не исправишь. Я просто не хочу, чтобы повторилось то, что привело нас к катастрофе. Неужели вы этого не понимаете?

В разговор вмешался Фарадей:

— Мы понимаем вас, мистер Калвер. Понимаем ваши доводы. Но к сожалению, то, о чем вы говорите, в наших условиях трудно осуществить.

— В трудноразрешимых ситуациях все непросто... Дили не дал Калверу договорить:

— Вы присутствовали на первом собрании. И уже тогда не могли не заметить разногласий, нервозности и зарождающихся конфликтов Вы помните, наверное, что многие хотели тотчас уйти из убежища, и только здравый смысл и выдержка доктора Рейнольдс заставила их изменить свое решение. Мы думаем не только о себе. Это было бы гораздо проще. Но мы не снимаем с себя ответственности за всех, кто оказался здесь. И поэтому не можем допустить анархию.

— Речь идет не об анархии, а о совместном решении проблем.

— Я думаю, что в кризисной ситуации это невозможно.

— Этот кризис никогда не кончится, — сказал Калвер, чувствуя, как в нем закипает гнев.

Он вдруг ни с того ни с сего вспомнил, как Дили в туннеле уговаривал его не тратить время и силы на то, чтобы спасти Кэт. Тогда им владел инстинкт самосохранения, а что руководит им теперь, Калвер не мог понять.

— Мы все сейчас в одинаковом положении. У каждого на карту поставлена прежде всего его жизнь. И у вас, и у меня, и у тех людей, которых вы сюда не пригласили. Я не думаю, что кто-нибудь имеет право решать за них их судьбу; Каждый должен сам сделать свой выбор.

Все это Калвер проговорил, глядя в глаза Дили. Но ответил ему Брайс. И тон его был умиротворяющим.

— Вы нас не совсем правильно поняли, Калвер. Мы не собирались решать ничью судьбу. Мы лишь хотели составить план действия на ближайшее время, довести его до сведения каждого и обсудить со всеми обитателями убежища. Только после этого мы будем принимать окончательное решение.

Слова Брайса немного успокоили Калвера, и он расслабился.

— Хорошо. Может быть, я действительно вас не так понял. И я не имею ничего против соблюдения установленного порядка, только хотел бы еще раз сказать, что время силовых решений прошло.

Он снова посмотрел на Дили, но по выражению его лица не сумел понять, в каком русле пойдет разговор дальше. Все какое-то время молчали, видимо тоже ожидая реакции Дили. И наконец тот заговорил, обращаясь к Калверу:

— Я хотел бы уточнить, Калвер, следует ли из всего сказанного нами, что вы все же готовы помогать нам.

— Я готов помогать каждому человеку в убежище и буду делать все, что в моих силах.

Дили решил, что бессмысленно продолжать этот и без того затянувшийся разговор. Он все-таки надеялся найти в Калвере союзника, так как был заинтересован в каждом человеке, который мог поддержать их группу. Сейчас нужно использовать любую возможность, чтобы как-то укрепить свои позиции. Если бы события развивались так, как это предусматривалось планами и инструкциями, то многие представители официальных кругов добрались бы до убежища. Тогда проблемы противостояния или неравенства сил вовсе не было бы.

Дили был огорчен позицией Калвера. Почему-то он рассчитывал на безусловную поддержку с его стороны. Может быть, это было наивно, но ему казалось, что обстоятельства их знакомства и все пережитое вместе породило какую-то неразрывную связь между ними, будто породнило их. Но сейчас он видел, что Калвер относится к нему с известной долей недоверия. Конечно, позиция Калвера отличалась от позиции большинства: она была не столь агрессивной и в достаточной степени разумной. Пожалуй, это не так уж и плохо!

— Хорошо, — сказал Дили, как бы завершая этот этап разговора, — все ясно. Перейдем к делу. Перед тем, как вы пришли сюда, мы нанесли на карту города убежища и связывающие их туннели. На других картах обозначено местонахождение тринадцати региональных пунктов управления и других убежищ, большинство из которых защищены от ядерного нападения, разумеется, если не будет прямого попадания. Сетки на карте показывают линии связи между региональными и местными органами управления. — Дили ткнул пальцем в одну из карт и добавил: — Здесь, в юго-западной части Великобритании, находится штаб сухопутных войск, расположенный в просторном убежище в Уилтоне, около Солсбери.

— Правительство будет управлять оттуда? — с интересом спросил Калвер.

— Нет, правительство будет расположено в разных местах, например в Бате или в Челтнеме.

В голосе Дили прозвучала некоторая неуверенность, и Калвер заметил, как Брано закивал головой, как бы подтверждая правильность сказанного.

Дили продолжал:

— Несмотря на то, что эти данные всегда тщательно скрывались от общественности, все же ходили слухи о существовании секретного правительственного убежища, и даже место его расположения называлось довольно точно. Однако смею утверждать, что даже те, кто строил эти догадки, не предполагали, каким сложнейшим техническим комплексом является это убежище.