Прощание по-английски - Серова Марина Сергеевна. Страница 37
Немного отдышавшись, миллионер схватился за телефон. Я встала, собираясь покинуть кабинет, но Шишкин знаком попросил меня остаться.
– Я всегда знал, что ты тот еще упырь, но такого даже от тебя не ожидал! – так начал разговор миллионер, и я сразу же догадалась, кто был его собеседником. Ну конечно, лучший враг – столичный банкир Крашенинников.
Разговор длился всего три минуты. И завершился примерно так же, как начался.
– Да что ты говоришь? Так я тебе и поверил! Я тебя предупреждаю – оставь в покое мою семью! – заорал в трубку Шишкин. – А не то ты пожалеешь, что на свет родился! Надо было все-таки столкнуть тебя тогда с горки!
И миллионер нажал отбой.
– Друзья детства, блин… – выругался Сергей. – Как у него рука поднялась на мою девочку…
– Вы уверены, что за покушением стоит именно Олег Петрович? – осторожно спросила я.
– А кто же еще?! – вскипел Шишкин. – Он ведь мне угрожал в последнюю нашу встречу. «Пожалеешь, что меня послал!» – говорил… Вот и сделал ответный ход, шахматист хренов…
– А смерть секретаря?
– И Аркашу он убил – разумеется, чужими руками! – уверенно проговорил Шишкин. – Я ведь поймал этого маленького поганца на том, что он сливал финансовую информацию Крашу. До чего же я был зол! Я ведь этого Аркашу из мусора вытащил, доверенным лицом сделал, он был в курсе всех моих дел! И вдруг я узнаю, что этот сучонок, который всем мне обязан, работает на моего врага!
– И вы его уволили? – спросила я, не поднимая глаз. Тут мы вступали на скользкую почву – до сих пор я допускала мысль, что к смерти секретаря причастен и бывший его хозяин. Серьезные люди таких фокусов не прощают, а руки ведь можно самому и не пачкать…
– Я на него наорал, – признался Шишкин. – Хотел смешать паршивца с грязью, из которой тот вылез… Но потом пожалел. Просто собирался выкинуть к чертям собачьим. Но Аркаша принялся в ногах валяться, – Шишкин поморщился, вспоминая неприятную сцену, – просил, чтобы я его не увольнял…
– И чем все кончилось?
– Ну, мы сошлись на том, что Аркадий будет двойным агентом. По-прежнему будет работать якобы на Краша, только теперь станет сливать информацию мне…
– Я так понимаю, двойным агентом он пробыл очень недолго, – задумчиво произнесла я.
– Краш его, очевидно, сразу расколол, – покачал головой Шишкин. – Ну, и прикончил для устрашения… Не знаю, сколько еще людей в моем окружении работают на Олега. Одно могу сказать – это страшный человек…
Миллионер повернулся ко мне:
– Это мои проблемы… Евгения, еще раз благодарю. Кстати, как вам это удалось? Я совершенно потрясен – мои дети общаются! Они не разговаривали целых семь лет, с того самого дня… Это лучшая новость для меня за последнее время!
Тут у Шишкина снова затрезвонил телефон.
Я попрощалась и вышла. Больше я миллионера живым не видела.
День прошел как обычно. Виола и Миша катались верхом, играли в карты и смотрели кино. После обеда Виола изъявила желание съездить в город, показать брату мумию купца в краеведческом музее. Помню я этого купца – его схоронили в глинисто-песчаную почву, и бедняга мумифицировался. Угораздило же его сделаться экспонатом!
Миша ужасно хотел увидеть мумию своими глазами. Мишино кресло как-то хитро складывалось, так что в машину уместили и его.
Я предприняла кое-какие меры безопасности. Во-первых, поехали мы на «Майбахе» – все равно Шишкин сегодня никуда не собирался выезжать. Во-вторых, за руль, как и полагается, сел шофер, а я смогла сосредоточиться на охране.
Юные Шишкины провели день в музее – мумия купца превзошла все их ожидания, потом ели мороженое в кафе, катались по набережной. В Шишки мы вернулись уже вечером. У Сергея Вениаминовича свет не горел. Намаявшись за день, брат и сестра отправились спать. А я навестила охранников на воротах, сегодня дежурили Кирилл и Вася. Они заверили меня, что все тихо-спокойно. Я с чистой совестью отправилась спать…
И проснулась от кошмара. Кто-то кричал. Я заставила себя проснуться и сконцентрироваться. Во дворе действительно кто-то кричал. Из спальни выглянула перепуганная Виолетта. Я велела девушке ни в коем случае не выходить, а сама быстро оделась и сбежала по лестнице.
Этого человека я видела впервые. Мужик лет пятидесяти, в резиновых сапогах и штормовке, явно находился в состоянии шока. Он мог только жестикулировать и нечленораздельно мычать. Перед ним стояли оба охранника и пытались понять, что случилось.
– Это кто? – спросила я Кирилла.
– Егерь. Петр Петрович его звать. Чего это с ним, никогда его таким не видел…
Я шагнула вперед и наотмашь ударила егеря по щеке. Раз, другой… Пришлось приложить его раз восемь, прежде чем глаза у мужика сделались осмысленными, и он попытался защититься, перехватив мою руку.
– Э… не надо… – промычал егерь вполне членораздельно.
– Петр Петрович, что произошло?
– Там… там… хозяин!
Егерь показывал куда-то в сторону леса.
– В лесу? Сергей Шишкин в лесу?!
Мужик кивнул. Потом выдохнул:
– Он… это… мертвый. Совсем.
Мы с охранниками уставились друг на друга.
– Что значит – «совсем»? – спросила я, уже догадываясь, что услышу в ответ.
– Его… его волки загрызли, – уже совсем понятно произнес егерь. И мы с охранниками бросились к лесу.
Тело Шишкина лежало на лесной дорожке – примерно там же, где нашли труп секретаря. И выглядело немногим лучше, чем секретарь на той пленке. Не оставалось никаких сомнений – Шишкина убили тем же способом…
Миллионер был одет в костюм и уличные ботинки. Костюм был изорван в клочья и залит кровью, а ботинки чистые, даже блестят. Ночью прошел легкий дождь, так что вывод напрашивается сам собой – убили его не здесь, тело просто подкинули на лесную дорожку. Глаза Шишкина были закрыты, на лице спокойное, умиротворенное выражение. Ничего не понимаю… У человека, которого рвут на куски дикие звери, просто не может быть такого лица!
– Быстро принесите кусок брезента… все равно что, нужно его накрыть, – сказала я Кириллу. Но было уже поздно.
– Папа? Что случилось? – раздался позади дрожащий голос Виолетты.
Полиция приехала быстро. Бригада криминалистов обследовала каждый сантиметр леса. Не знаю, к каким умозаключениям пришли полицейские, но я сделала для себя кое-какие выводы. Ночью прошел дождь и смыл следы, но в грязи в одном месте четко отпечатался след протектора. Странные какие-то шины – слишком узкие. И колес три… трехколесный велосипед, что ли?! Ничего не понимаю…
Но через какое-то время я догадалась – это след от мотоциклетки с прицепом. Именно на ней труп Шишкина доставили сюда и бросили у ограды волчьего вольера. Машина по тропе не проедет, а вот эта штука с прицепом – сколько угодно.
Одного я не понимаю: зачем Сергей Вениаминович посреди ночи отправился в лес? Человек только что вышел из больницы. Он сидит дома… нет, даже спать лег. И вдруг посреди ночи встает, надевает костюм и ботинки и отправляется под проливным дождем в темный лес?! Ну знаете!
Напрашивается вывод – ни в какой темный лес Шишкин не ходил. Очевидно, кто-то позвонил миллионеру и назначил встречу. Шишкин отправился на нее и там был убит. Непонятно как – на теле такое количество ран, что понять причину смерти может только патологоанатом. На первый взгляд Шишкина загрызли волки. Ну или не волки… Но в этой истории все сплошь вранье и постановка, так что я уже ничему не верю…
Виолетта рыдала над телом отца до тех пор, пока на месте преступления не появился Роман. За его спиной толпились остальные биологи – перепуганные, бледные и одетые как попало. Увидев человека-волка, Виолетта мгновенно перестала плакать. Она указала на Романа дрожащей рукой и заявила:
– Это ты виноват в его смерти!
Доктор биологических наук выглядел растерянным – вероятно, впервые в жизни. Полиция арестовала всю группу биологов. Они не сопротивлялись, когда их сажали в полицейскую машину. Только Роман, не отрываясь, смотрел на девушку.
Я вспомнила, как биолог рвал зубами сырое мясо… И впервые задумалась – а мог ли этот хладнокровный и сильный человек по проказу Шишкина скормить волкам продажного секретаря? Ведь о раскаянии Аркаши и о том, что он согласился быть двойным агентом, я знаю только со слов Шишкина. А теперь миллионер мертв, и некому ни подтвердить, ни опровергнуть рассказ… Роман настолько сжился со своими подопечными, что, по-моему, и сам отчасти усвоил их мораль и привычки. Ведь он сам рассказывал мне, как справедливо устроена жизнь в волчьей стае. Больного и слабого собрата волки уничтожают не потому, что жестоки и кровожадны, а просто потому, что он ставит под угрозу выживание всей стаи.