Знамение - Макеев Алексей Викторович. Страница 16

– Ну я бы сказал, эффект оказался самый полный. – Стас уважительно кивнул. – Все-таки хорошо иметь жену-актрису.

– Это почему же? – Гуров недоуменно пожал плечами.

– Ну вот, говорят ведь, что муж и жена с годами становятся похожи друг на друга? Наверное, и способности от одного к другому тоже передаются. От Марии к тебе – актерское дарование, от тебя к ней – сыщицкое… Скажешь, я не прав?

– От комментариев воздержусь. – Сдерживая смех, Лев скрылся в ванной.

Измотанный пережитыми тревогами, сразу после водных процедур Гуров лег спать. Завистливо повздыхав, Стас ограничился горячим душем. Но и это после пыльных полевых дорог было настоящим блаженством. Вскоре раздался его раскатистый храп.

Глава 5

На следующее утро спозаранку к ним примчался представитель районной прокуратуры. Он долго и дотошно расспрашивал о событиях минувшего дня. Заостренность его вопросов была столь специфичной, что Гуров в какой-то из моментов не выдержал их язвительной многозначительности и спросил напрямую:

– Уж не хотите ли вы сказать, что вчера не меня бандиты взяли заложником, а это я взял в заложники ни в чем не повинных людей? И полковник Крячко, применив табельное оружие, стрелял не потому, что ему угрожала реальная опасность, а потому, что ему очень хотелось убить невинную овечку в лице рецидивиста Корявого?

Тот, поняв, что уж очень перегнул по части «объективности», торопливо пояснил:

– Еще вчера вечером прокурор района поручил мне составить подробный отчет о данном происшествии, который бы учитывал все нюансы… В принципе мы могли бы вас официально вызвать для дачи показаний, но, как видите, сами идем вам навстречу и в прямом, и в переносном смысле.

– Это оч-чень радует! – Отхлебывая чай, из кухни выглянул Крячко. – Простите, я был занят завтраком и не слышал, как вы представились…

– Заместитель прокурора Жуковского района Сиротин Илья Владимирович… – с важной многозначительностью представился гость. – Вас что-то еще интересует?

– …Полковник Крячко Станислав Васильевич, – в тон Сиротину с некоторой напыщенностью аттестовался и Стас. – Да, меня интересует…

Лев незаметно для Сиротина быстро сделал ему упреждающий знак рукой. Но Стас и сам не собирался раскрывать все козыри. Ему хотелось лишь несколько сбить спесь с этого уездного индюка в мундире.

– Так вот, меня интересует, как идет следствие по делу об убийстве механизаторов сельхозартели «Заречье»?

– Э-э-э… Так, сотрудниками угрозыска было совершенно достоверно установлено, что эти граждане после совместного распития спиртных напитков и возникшей вследствие этого ссоры, использовав имевшееся у них огнестрельное оружие, нанесли друг другу смертельные ранения. Поэтому уголовное дело было закрыто.

– Это просто блестящий образец здешней дедукции! Я восхищен… А что скажете об убийстве жителя Трофимовки, повешенного неизвестными в лесном массиве?

– Гхм… – Лицо Сиротина несколько перекосилось, его голос заметно осип. – Так… А почему, кстати, вас так заинтересовал этот случай? Это заурядный суицид… Э-э-э… Картина происшедшего была совершенно определенной.

– Согласно одному из положений нашей Конституции, человеческая жизнь определяется как высшая ценность. – Станислав выписал бокалом величественный жест. – А у вас тут… Что кошку машина задавила – и то, кстати, жалко! – что человека повесили. А вот интересно, новогодняя история в той же Трофимовке, когда на льду речки нашли труп девушки, она у вас сомнений не вызвала?

– Они и это сюда приплели! – Сиротин сокрушенно покачал головой. – Да не было там никакого убийства! Распутная девица, напившись до умопомрачения, до белой горячки, устроила стриптиз на льду. После чего свалилась без сознания и замерзла. Что вы собираете всякие небылицы?! Нужно следовать фактам, а не слухам. А факты, как вы знаете…

– …Вещь упрямая!.. – с нарочитой торжественностью провозгласил Крячко. – Ну давайте придерживаться фактов. Если эта «распутная девица» только лишь замерзла, то почему же у нее было перерезано горло и лежала она в луже собственной крови? Это, кстати, не слух. Это свидетельские показания человека, который лично видел убитую. И еще… Говорить гадости об умерших, особенно если те этого не заслуживают, грешно, уважаемый. Девочка та была скромной, непьющей и, как заверили деревенские парни, нецелованной. Зачем же ее посмертно обзывать шлюхой?

– А разве я ее так назвал? – Сиротин нервно дернулся, как бы желая встать.

– По сути – да. – Стас едко усмехнулся. – Вы, пожалуйста, осторожнее… А то клеенка, на которой покоятся подошвы ваших замечательных модельных штиблет, может ненароком юзануть по полу – под ней, знаете ли, еще не успевшая высохнуть кровь «несчастной овечки» Корявого. Не поскользнитесь уж…

– Ё-о-о!.. – Сиротин, позеленев, немедленно убрал ноги с клеенки и, поставив их на пол, вскочил со стула и торопливо направился к выходу. – Ч-черт знает что! – пропыхтел он напоследок, выметаясь из квартиры.

– Я не перестарался? – отхлебывая чай, с невинным видом поинтересовался Крячко.

Гуров, вместо ответа, показал ему поднятый большой палец – молодец!

После спешного ухода Сиротина опера обсудили свои планы на текущий день. Недолго подебатировав, они распределили роли. Лев взял на себя визит в местный райотдел и ознакомление со скоропалительно закрытым делом об убийстве жителей Трофимовки. Кроме того, взяв в картотеке адреса местных барыг (скупщиков краденого) и встретившись с ними, он собирался выяснить, кто и почему мог пойти на убийство селян. Стас же прямо с утра решил отправиться в губернский центр, чтобы объехать людей из списка, составленного Хомяковой, и, насколько это получится, проработать тамошнее криминальное сообщество.

Зайдя в местный райотдел милиции, Гуров навестил начальника уголовного розыска. По-негритянски курчавый майор с удивлением воспринял просьбу столичного гостя ознакомить его с уже, как ему казалось, навсегда закрытым делом.

– Кстати, кто именно занимался осмотром места происшествия? – Своим вопросом Лев усугубил недоумение майора.

– Вы считаете, наш сотрудник сработал непрофессионально? – Склонив голову набок, майор даже слегка втянул ее в плечи, как бы этим говоря: ну, вы, братцы, офигели! – Расследование гибели жителей села Трофимовка проводил мой заместитель, старший лейтенант Клобуков. Давайте вызову его сюда. Попытаемся разобраться.

Он поднял трубку телефона внутренней связи и, дождавшись ответа на том конце провода, с оттенком уязвленного самолюбия в голосе сокрушенно выдохнул:

– Валентин, зайди ко мне. Захвати с собой материалы дела о трофимовских механизаторах. Да, да, именно эти. Да вот прибыл товарищ из Москвы, который считает, что мы тут совершенно не ловим мышей. Давай, ждем.

– Ну насчет того, что вы «не ловите мышей», я как будто не говорил. Но в целом вы правы – результаты вашей работы не впечатляют. Только по одной Трофимовке мы с товарищем выявили четыре тяжких преступления, совершенные в этом году, дела по которым были необоснованно закрыты. В вашем районе более двух десятков сел. Это сколько же уголовщины безнаказанно творится у вас ежегодно?!

– Товарищ полковник, вы не правы! Все преступления у нас расследуются в строгом соответствии с требованиями закона, и очень несправедливо судить о нашей работе, всего на один день появившись в районе. Нужно судить не по слухам, а по фактам!

– Что-то наподобие сегодня я уже слышал от зампрокурора Сиротина. О нем, кстати, что вы можете сказать?

– О Сиротине?! Ну что… Юрист высокой квалификации, очень деятельный товарищ… э-э-э… Принципиальный и бескомпромиссный, я бы сказал… А что?

– Вот он тоже принципиально и бескомпромиссно пытался уверить нас в том же, что и вы. Ну а когда мы привели ему свои доводы и факты, он, я так понял, несколько пал духом. Особенно когда речь зашла о парне, повешенном в лесу…

Майор чуть ошалело забегал глазами по кабинету и непроизвольно схватился пятерней за кадык, словно у него что-то застряло в горле.