Июнь 41-го. Окончательный диагноз - Солонин Марк Семенович. Страница 30
15 июня 1941 г. за подписью командующего 4-й армией генерал-фельдмаршала фон Клюге выпущен приказ № 0450/41 «О мероприятиях против возможного наступления русских». Оценка ситуации стала более тревожной: «Общее положение, наши собственные приготовления и возрастающая [в связи] с этим напряженность не позволяют считать невозможным, что русские, имея в первом эшелоне авиацию (а также парашютно-десантные войска), а отчасти наземными атаками и внезапными диверсиями смогут помешать нашим приготовлениям и сорвать развертывание. В этом, все же возможном случае, усилия противника в наступлении будут направлены, в первую очередь, против крупных мостов через Вислу, Буг, Нарев, а также против складов обеспечения. Предполагаемые атаки могут быть проведены не только днем, но прежде всего ночью». [108]
Далее шли конкретные указания соединениям армии, изложенные на четырех страницах машинописи. Особое беспокойство, как можно судить по документу, было связано с возможными диверсиями и/или высадкой воздушного десанта на стратегически важных для развертывания вермахта мостах.
Ближе всех к разгадке намерений советского командования приблизилось командование 1-й Танковой группы (ГА «Юг»), которое 16 июня задумалось, наконец, над угрозой, которую создает наличие двух обращенных на запад выступов границы. (Рис. 6.) Впрочем, и на этот раз возможность упреждающего удара Красной Армии оценена как весьма сомнительная: «Выдвижение русских [войск] в нашу сторону дает возможность предположить, что готовится нападение на нас. Можно предположить наступление [противника] из района двух выступов западнее Львова и Белостока фронтом [в направлении] к Сану и Висле. Хотя и представляется маловероятным, что русские склонятся к такому решению, все же мы ничего не должны здесь упустить (прозевать)… В случае такого развития событий прибывающие [в настоящее время] подвижные соединения должны быть постоянно боеготовыми. В таком случае важно как можно быстрее иметь в распоряжении боеготовые воинские части. Они должны быть в состоянии выйти навстречу мобильным соединениям противника на главных дорогах, особенно на дороге Львов — Перемышль…» [109]
Примечательно, что если во множестве других документов открывать огонь по советским самолетам разрешается лишь в том случае, «когда однозначно видно их намерение атаковать бортовым оружием или бомбами» , то в приказе по 1-й ТГр от 16 июня разрешено «открывать огонь по всем однозначно опознанным самолетам противника в 5 км к западу от границы».
Рис. 6. Приказ командования 1-й Танковой группы вермахта
При наличии определенного сходства с ПП советского командования, «план Берта» имел и существенные отличия. Отметим два из них. Во-первых, немецкий вариант ПП сугубо ситуативен, представляя собой реакцию на возможную атаку противника; если противник бездействует, то и действия немецких войск ограничиваются лишь усиленным наблюдением и разведкой. Во-вторых, предполагаемые действия противника не выходят за рамки крупномасштабной диверсии, высадки воздушного десанта, налета авиации; соответственно, и наряд сил, привлекаемых к операции прикрытия, весьма ограничен. Например, в 28-й пехотной дивизии (входила в состав упомянутого выше 8 АК) для «занятия линии обороны границы по сигналу «Внимание, Берта» выделялся усиленный разведбат и истребительно-противотанковый батальон, которые, в соответствии с планом, «в дальнейшем отходят перед превосходящими силами противника в район 7-го и 49-го пехотных полков».
Командование Красной Армии подошло к планированию операции прикрытия несравненно более серьезно. К операции привлекались войска западных приграничных округов почти в полном составе, причем непосредственно в первом эшелоне прикрытия, в полосе 20–30 км от границы, предполагалось развернуть (по разным округам) 50–60 % от общего числа стрелковых дивизий. [110] Такими силами, да еще и с учетом наличия пограничных рек и тысячи ДОТов «линии Молотова» можно было остановить не только диверсионные группы, но и попытку прорыва крупных соединений противника.
Далее. ПП всех западных округов содержали указания об активных, не ограниченных госграницами, действиях авиации: «Мощными ударами по основным группировкам войск, железнодорожным узлам, мостам и перегонам нарушить и задержать сосредоточение и развертывание войск противника». И эти слова не были голословной декларацией — удар авиации по транспортной сети противника был детально разработан. Так, в ПП Западного ОВО расчет наряда сил авиации (пикирующие и т. н. «горизонтальные» бомбардировщики по отдельности) занимает три страницы текста; даны конкретные указания по высоте бомбометания, используемым типам бомб, необходимому (по мнению составителей документа) числу звеньев и попаданий (в частности, ж/д узел в Аллен-штайне — 60 звеньев, 170 попаданий, ж/д узел Варшавы — 60 звеньев, 80 попаданий, Торунь — 40 звеньев, 70 попаданий, всего предполагалось задействовать 320 звеньев, т. е. без малого тысячу бомбардировщиков). [111]
Более того, активные наступательные действия предполагались не только в воздухе, но и на земле. В Директивах нар-кома обороны на разработку ПП западным приграничным округам ставилась задача: «При благоприятных условиях всем обороняющимся войскам и резервам армий и округа быть готовыми по указанию Главного Командования к нанесению стремительных ударов для разгрома группировок противника, перенесения боевых действий на его территорию и захвата выгодных рубежей». [112] Таким образом, оборонительная (в теории) операция прикрытия отмобилизования, сосредоточения и развертывания войск плавно перерастала в первую фазу основной, наступательной операции.
Разумеется, решение о начале столь «активной обороны» высшее военно-политическое руководство оставляло за собой, любая самодеятельность — даже на уровне командующих округами в генеральских званиях — категорически исключалась. «План прикрытия вводится в действие при получении шифрованной телеграммы за моей, члена Главного Военного совета, начальника Генерального штаба подписями следующего содержания: «Приступить к выполнению плана прикрытия 1941 г.». [113] Этой стандартной фразой завершались все Директивы на разработку плана прикрытия, направленные наркомом обороны СССР в военные округа. Командиры армий, корпусов и дивизий не имели даже права по собственной инициативе вскрыть «красный пакет», в котором хранились указания по действиям в операции прикрытия, включая заготовленный заранее Приказ № 1 [35].
Возвращаясь к сравнению операции прикрытия с вооруженной охраной военного городка, мы должны отметить принципиальную разницу в порядке введения в действие ПП (как он понимался в Красной Армии) и Уставом караульной службы. Каждый солдат знает (и ему это неустанно, при всяком выходе на дежурство напоминают), что в случае нападения на охраняемый объект часовой имеет право и обязан самостоятельно принять решение о применении оружия. Лишь после того, как нападение отражено, нападавшие уничтожены или задержаны, можно заняться написанием докладной записки для вышестоящего начальства, которое, в свою очередь, доложит еще выше по инстанции, и так тревожная волна докатится до Москвы. Порядок введения в действие ПП предусматривался в точности противоположный.
В этом нет ни случайности, ни ошибки. Просто надо, наконец, понять и признать, что план прикрытия ни в коей мере не был «планом отражения агрессии» — это план активного вооруженного обеспечения развертывания Красной Армии; такого развертывания, которое начнется раньше развертывания противника и завершится нанесением сокрушительного первого удара по немецким войскам. Если такой вывод еще нуждается в каких-то дополнительных подтверждениях, то они появились в июле 2009 года, после рассекречивания ряда исполнительных документов по плану прикрытия частей 5-й Армии (Киевский округ, в дальнейшем Юго-Западный фронт; опись документов подписал 4 июня 1941 г. заместитель нач-штаба 5-й Армии подполковник Давыдов). [114] Рассекреченные документы представляют собой те самые Приказы № 1, которые лежали в «красных пакетах» в сейфе командира каждой дивизии. Все приказы начинаются стандартной фразой: «Противник угрожает западной границе. Решением Советского правительства и Партии части прикрытия выдвигаются к госгранице». И ни одного слова про начавшуюся нападением противника войну!