Июнь 41-го. Окончательный диагноз - Солонин Марк Семенович. Страница 72

Завершая рассказ о боевых действиях 87-й сд, следует отметить и некоторые количественные параметры, которыми можно оценить реальное содержание событий. Потери 44-й пехотной дивизии вермахта составили 26 убитых и 78 раненых, всего 104 человека [95]. [242] 14-я танковая дивизия в боях 23 июня (в первый день войны она еще только переправлялась через Буг) составили 7 убитых и 19 раненых, всего 26 человек. [243] Потери 298-й пд за первые десять дней войны были гораздо больше и составили 520 человек; даже если отнести к боям у Владимира-Волынского половину этих потерь, то и в этом случае получается, что за разгром 87-й стрелковой дивизии немцы заплатили потерей порядка 400 человек (включая раненых и заболевших). Довольно трудно соотнести эти цифры с рассказами про «ожесточенные бои и упорное сопротивление» дивизии, на вооружении которой реально числились 448 ручных и 170 станковых пулеметов, 149 минометов, 95 пушек, 32 гаубицы калибра 122 мм и 12 тяжелых гаубиц калибра 152 мм, поддержанной двумя батальонами танков. [244] Неужели все это стреляло бумажными шариками? Или стреляли не все?

Значительно большими были в те дни потери безоружного «противника». В докладной записке, составленной одним из главных организаторов и участников события, это описано так:

«23.6.41 г. в 11 час. 30 мин. в тюрьму гор. Луцка прибыла опергруппа работников УНКГБ и УНКВД по Волынской области, начальником которой был капитан Госбезопасности тов. Розов.

Там же около тюрьмы меня вызвал Нач. УНКГБ, капитан Госбезопасности тов. Белоцерковский, который мне приказал выдать опергруппе тов. Розова всех з/к, содержащихся в тюрьме гор. Луцка по статьям УК УССР 54 п. 2,11 и, особенно, [членов] ОУН. Выясняя подробнее обстановку, мне капитан Госбезопасности т. Розов приказал в течение 20 минут выдать для расстрела всех з/к по 54-2, 11 ввиду того, что противник находится от гор. Луцка в 7 км (невысокого же мнения были тов. чекисты о боеспособности Красной Армии. — М.С. ) …

Отобрали и вывели на хоздвор тюрьмы примерно 800 чел., которые немедленно были расстреляны там же на месте вышеупомянутой опергруппой, бойцами роты конвойных войск НКВД и начальствующим и надзирательским составом тюрьмы. Возвратившись из внутренней тюрьмы, я зам. начальника тюрьмы Лескина возле тюрьмы не застал, а с помощью работников тюрьмы разыскал Лескина за полкилометра от тюрьмы, куда он от трусости убежал спрятаться… Через 20 минут после расстрела з/к тюрьмы мы получили указание, что противник находится не в 7 км, а в 25 км, и мы немедленно приступили к уборке трупов. Все трупы 70 с лишним осужденных к ВМН и около 800 подследственных нами закопаны и на местах нахождения трупов полито керосином и выпалено, а после всего эти все места присыпаны известью.

Кроме этого, расстреляно охраной тюрьмы и воинскими частями в окрестностях тюрьмы з/к, пытавшихся бежать из тюрьмы. Для уборки этих трупов по распоряжению Нач. УНКВД была создана группа работников милиции, которая все трупы убрала. В общем расстреляно в тюрьме и возле тюрьмы около 1000 человек. Оставлено в тюрьме около 1000 человек, большинство из которых обвинялись по бытовым ст. УК УССР. Тюрьму гор. Луцк совместно с командиром роты конвойных войск ст. лейтенантом Фахурдиновым и всем составом работников тюрьмы мы оставили после утери связи с УНКВД воинскими частями 25.6.41 г. в 23 час. 30 мин….

Нач. тюремного отделения УНКВД по Волынской обл.

сержант госбезопасности / Стан /»

Сержант Стан утверждает, что расстрелял всего-то 1 тыс. человек и столько же «оставлено в тюрьме». Однако в Спецсообщении № 85426 от 28 июня 1941 г. начальник тюремного управления НКВД УССР капитан госбезопасности Филиппов пишет:

«В 12.00 часов 23.06 по распоряжению начальника тов. Стана заключенные были выведены обратно на прогулочный двор и из всех заключенных были отобраны 14 человек, осужденных по Указу Президиума ВС СССР от 26.06.40 г., 30 человек, осужденных по бытовым статьям УК, и 40 человек малолеток… После отбора 84 указанных заключенных оставшиеся на прогулочном дворе около 2000 заключенных были расстреляны. Весь учетный материал и личные дела заключенных сожжены…» Та же цифра (2 тыс. расстрелянных в тюрьме г. Луцка) приводится и в документе «Ведомость выбытия и движения эшелонов по тюрьмам НКВД УССР». [186]

Кто тут врет — сказать трудно. Может быть, врут большие начальники, которые побоялись сообщить еще большим начальникам, что оставили в тюрьме тысячу живых зэков; может быть, врет сержант, самочинно расстрелявший перед отходом из Луцка еще одну тысячу человек и не желающий в этом признаваться. Время было такое…

Танковый бой у Войницы К утру 24 июня ситуация на фронте была следующей. На ковельском направлении действия противника увенчались полным и даже сверхплановым успехом. К двум пехотным дивизиям 17-го армейского корпуса «присоединилась» мифическая «танковая колонна», движущаяся по шоссе от Бреста на Ковель. Владимирский пишет, что источником дезинформации была авиаразведка фронта. Командир 15 СК полковник Федюнинский, с непонятной поспешностью и готовностью быть обманутым, эту «дезу» воспринял, после чего ни о какой перегруппировке сил с ковельского на луцкое направление не могло уже быть и речи. Более того, части 62-й стрелковой дивизии подтянули ближе к Любомлю, таким образом устранив даже гипотетическую возможность деблокирования окруженной южнее Владимира-Волынского 87-й сд. Более того, в дальнейшем, готовясь к «отражению танкового удара со стороны Бреста», Федюнинский добился разрешения загнуть фланг, т. е. сдать Любомль и отвести войска к Ковелю.

В то время, как к северу от Ковеля разыгрывался трагифарс, на луцком направлении назревала трагическая развязка. 298-я пехотная дивизия вермахта заняла Владимир-Волынский, выдвинув часть сил к северу, по дороге на Вербу, с целью отражения возможного контрудара советских войск (эта предосторожность, как показали дальнейшие события, не была лишней). 44-я пехотная завершала окружение и разгром 87-й сд. Южнее места сражения наступала 299-я пехотная дивизия, а поскольку противника перед ней просто не было, то и наступление развивалось в темпе форсированного марша: вечером 22 июня дивизия вышла к р. Луг в районе Яневичи (22 км южнее Владимира-Волынского), затем переправилась на восточный берег и продолжила движение к местечку Локачи, обогнав всех своих соседей.

В образовавшийся 30-км «пролом» были введены танковые дивизии: 14-я вечером 23 июня заняла Владимир-Волынский и ранним утром 24 июня выступила на восток, имея задачей занять Луцк и переправы на р. Стырь; 13-я танковая дивизия была подведена к границе значительно позднее, и в 17–00 23 июня началась переправа ее танков через Буг, утром 24 июня 13 тд догоняла ушедшую далеко вперед пехоту. [238] .

Вот в такой обстановке командование 5-й Армии готовило контрудар; подчеркнем это важное обстоятельство — не занятие новой полосы обороны силами армейских резервов, а именно контрудар с задачей «разгромить владимир-волынскую группировку противника и восстановить положение на госгранице» . [43] План операции был в высшей степени красив и солиден. 135-я стрелковая и 19-я танковая дивизии, поддержанные мощным огнем армейской артиллерийской группы (в нее был включен 460-й корпусной артполк и дивизионная артиллерия 135-й сд), атакуют противника «в лоб», вдоль шоссе, 215-я моторизованная дивизия наносит удар во фланг, от Верба на Владимир-Волынский, 1-я ПТАБР движется во втором эшелоне в готовности отразить контрудар танков противника.

Исходный рубеж для перехода в наступление был установлен по линии Войница, Локачи. Именно там утром 24 июня 135-я дивизия встретилась с передовыми подразделениями немецкой 14-й тд. По счастливому стечению обстоятельств рубеж этот весьма удобен именно для обороны: там очень необычная топография с «крестом» из четырех мелких речушек, пересекающихся у Локачи, таким образом фронт и фланг обороняющихся были прикрыты естественным «противотанковым рвом». Все это, однако, не помогло, и 135-я сд откатилась на восток, в лес у поселка Александровка (8 км юго-восточнее Войницы). В боевом донесении № 06 штаба 22-го мехкорпуса это описано так: «В результате атаки небольшой группы танков противника и поднятой в связи с этим паникой в тылу 135 СД, последняя в 10.00 24.6.41 с рубежа Войница, Павловиче, Локачи отошла на рубеж Холопече, кол. Котлы. Оказать какое-либо содействие из-за несвоевременного подхода частей [мехкорпуса] было невозможно…» [245]