План Б. Дерзаю - Ли Шарон. Страница 45

— Нет. Это не случайное совпадение. Оно не просто похоже. Дом и есть Джелаза Казон. — Наступило молчание, а потом — перемена языка. — На земном это звучит как «Исполнение Джелы», или, может быть, «Обещание Джелы». — Язык переменился снова, без всяких усилий. — На торговом это будет «Контракт Джелы» или «Мечта Джелы», в зависимости от того, кто говорит и в каком отношении находится к Клану Корвал.

Разведчик снова перешел на лиадийский, произнеся следующие слова с неумолимой четкостью:

— Как я сказал, Исследователь-Поклявшийся-Корвалу, моя семья, Клан Корвал, многими считается достойной. И мы, обладатели ее крови, по-прежнему живем в доме, построенном боевой подругой и возлюбленной Джелы, Кантрой йос-Фелиум. Наш девиз — «Дерзаю».

Эти слова нашли в нем отклик, совпали с языком Отряда, и Нелирикк услышал, как его собственный голос напевно излагает вечернюю историю из своей юности:

«И когда Джела справился с этой задачей и насчитал свою дюжину за сутки, один из солдат из шеренги спросил: «Как ты дерзаешь идти на такое, солдатик, когда одна волна может повалить тебя?»

Джела пожал плечами, улыбнулся и, не вынимая ножа из ножен и показывая всем свои пустые руки, сказал: «Я дерзаю, потому что должен. Кто дерзнет за меня, если не дерзну я дерзнуть сам?».

Нелирикк молча сидел, вспоминая, каким яростным был бой между ним и разведчиком — и какая была в этом ирония. Чтобы двое приверженцев Джелы так схлестнулись! И кому же было победить, как не меньшему? И он тихо рассмеялся в темноту. А потом помрачнел, вспомнив о том, чего Отряд не знал — или не рассказывал.

— Значит, Джела умер на Лиад?

— Увы, нет! — ответил разведчик так печально, словно эта смерть произошла только вчера. — Джела вел слишком много арьергардных боев, чтобы дать возможность своей подруге и ее кораблю спастись. В этом, в конце концов, и заключалась суть их соглашения: он будет охранять корабль, чтобы Дерево не погибло, а она — охранять Дерево, если он падет. Она спаслась с его еще не родившимся сыном и тем самым Деревом, которое высится над моим домом. Здешнее дерево — большое дерево Клана Эроб — это сеянец, присланный, чтобы скрепить союз между нашими домами. И я благодарю тебя за рассказ о Джеле, потому что его в наших Дневниках нет.

— В Дневниках? — Нелирикк ощутил прилив острой жажды. Он сможет прочесть собственные слова Джелы? — Это — дневники Джелы?

— Не совсем, хотя некоторые вахтенные записи наверняка сделаны его рукой. Последние годы Джелы прошли с капитаном, моей далекой прабабкой. В своих вахтенных журналах и дневнике она записала немало мудрых мыслей — некоторые принадлежали ей самой, другие — ему. Делмы Корвала продолжали вести Дневники, и их изучение — это часть образования каждого члена клана, чтобы мы не забывали того, что необходимо помнить.

И тут разведчик предложил ему сокровище.

— Если ты пожелаешь — и если случится так, что мы сможем улететь отсюда и вернуться в Джелаза Казон, я обещаю показать тебе все наследие Джелы. Первую дневниковую запись, сделанную его рукой, и дерево, которое он принес из пустыни, расположенной очень и очень далеко.

Даже сидя на койке, Нелирикк сумел поклониться.

— Я сочту это великим даром. — Разведчик наклонил голову.

— Если это будет в моих силах, исследователь.

Теперь все было сказано. Спустя какое-то время разведчик встал, исполнил официальный поклон, тонкий смысл которого в темноте невозможно было истолковать, и бесшумно растворился в ночи.

«Исполнение долга»

В гиперпространстве

Основное управление переместилось на запасной мостик. Присцилла, возглавившая Вторую команду, несла вахту на главном (нет, поправил себя Шан, на торговом) мостике. Он скрипнул зубами и провел проверку систем с тщанием, которого она вовсе не требовала, поскольку это была уже третья проверка, начатая им за последние полчаса.

Атмосфера на запасном мостике была напряженно-целеустремленной. Настроение капитана можно было охарактеризовать как отчаянную тревогу, переходящую в панику.

Шан закрыл глаза, заставил себя забыть о пультах и мостике и проделал систему Целительских упражнений, направленных на достижение невозмутимости в неприятностях и безмятежности в беде.

Он вздохнул, сосредоточил свое сознание на спокойном зеркале воды, а потом снова открыл глаза, чтобы вернуться на запасной мостик.

Или «боевой мостик», как его называл дядя Даав — скорее всего чтобы подразнить отца Шана. Шан очень смутно помнил Даава йос-Фелиума, и глаза его памяти в последнее время пытались трансформировать почти забытые черты в хорошо знакомое и любимое лицо Вал Кона.

Вал Кона, которого они должны встретить на Литаксине. Вал Кона, который станет Делмом — и очень скоро, как надо было надеяться, — чтобы расхлебать всю ту кашу, в которую они в последнее время вляпались, и показать клану его врага.

Вал Кона, который, похоже, убил человека, чтобы забрать его корабль, который предостерег Шана об «ужасающей опасности» как раз в тот момент, когда «Исполнение долга» начиняли смертоносными ловушками…

— Мы выйдем из прыжка через двенадцать секунд, капитан, — сказал Рен Зел, тихо сидевший за вторым пультом.

Шан поспешно прогнал все неуместные мысли, даже все растущий страх перед тем, что Вал Кону не удалось намеченное убийство и он сам погиб на какой-то захолустной планете… И что его спутница жизни похоронена вместе с ним.

— Отсчет совпадает, — ответил он Рен Зелу. — Главное управление беру на себя, запасные варианты со второго по четвертый подключены последовательно. Курьерский катер тринадцать должен отправиться сразу после выхода из гиперпространства. Обеспечьте, пилот.

Рен Зел бросил на него быстрый взгляд полных изумления темных глаз, но тут же кивнул.

— Есть, капитан.

— На торговом мостике готовы, капитан.

Голос Присциллы был, как всегда, спокойным, но в том углу экрана, где должно было находиться ее изображение, был только туман, туман. Серый туман прыжка.

— Подтверждаю, — негромко ответил он. — Резервные пульты два-четыре остаются здесь. Торговый мостик должен быть готов взять на себя пятый эшелон. Капитанский мостик?

— Слежу, капитан.

Сет говорил так обыденно, словно речь шла об обычной проверке шаттлов. Или словно он не понимал, насколько дурно будут обстоять дела, если управление кораблем перейдет на капитанский мостик.

До выхода из гиперпространства осталось десять секунд. В нижней части экрана шел отсчет: девять… восемь… семь…

Для глупых тревог места уже не оставалось. Не оставалось места ни для чего, кроме томительной, знакомой, впитавшейся в плоть и кровь процедуры, во время которой корабль в последний раз содрогнется, серый туман экранов рассыплется на звезды, зазвучит сирена, и…

— Курьер, стоп! — приказал Рен Зел: взвыл сигнал, предупреждающий о столкновении, главный экран заполнило изображение вращающейся боевой гондолы, которую они отделили…

— Всю защиту! — крикнул Шан, одновременно нажимая нужные кнопки.

Экран вспыхнул, смазался — и корабль содрогнулся: чудовищная энергия взрыва залила «Исполнение» таким мощным излучением, что защитные экраны вспыхнули.

— Утечка воздуха, капитан, — доложила Присцилла с торгового мостика. — Пробит ангар гондолы. Идет экстренная герметизация.

— Бери на себя! — приказал Шан, просматривая показания датчиков, вводя очередную команду. — Рубка! Расти, что там у нас?

— Уши, — лаконично ответил радист, — но мало. У нас в защитных экранах набилось всякой дряни, капитан, и она блокирует почти все поступающие…

Главный монитор показал пульсирующую голубовато-зеленую оболочку, в которой время от времени вспыхивали похожие на молнию разряды. Шан бросил взгляд на показатель фильтрации и чуть не ахнул, увидев, сколько энергии уходило только на то, чтобы приглушить свечение до этой почти ослепительной яркости.

— Матерь, защити нас! — вскрикнула Присцилла. — Шан…