Заговор князей - Святополк-Мирский Роберт Зиновьевич. Страница 50

А теперь вон, сколько хлопот, собирай, учитывай, переплавляй… Да еще придумывай новые способы опознания…

Однако, сейчас некогда об этом думать – вон внизу пациент ждет. Елизар о нем писал, значит, возлагает надежды, ну что ж, на первый взгляд парень лихой, может все и получится, надо только найти к нему ключ… Ключик… Маленький золотой ключик в сосуде с кислотой – не забыть бы…

Доктор Корнелиус покинул свою обширную алхимическую лабораторию на втором этаже большого каменного дома и спустился вниз в свою медицинскую лабораторию, где он творил чудеса, о которых потом рассказывали с восторгом не только братья по вере, но и обычные люди, самых разных вероисповеданий, те, кому знаменитый лекарь охотно и порой совершенно бескорыстно помогал в исцелении от недугов.

Доктор Корнелиус был особенно дружен с Елизаром Быком не случайно – у них так много общего – даже методы проникновения в чужие тайны: если богатому купцу охотно все рассказывали его вечные должники, то знаменитому лекарю с не меньшей охотой открывали свои и чужие секреты благодарные больные, поэтому ко всем просьбам Елизара Корнелиус относился особенно внимательно. Так и на этот раз. Когда Степан Ярый появился у него впервые, он осмотрел его ожоги и раны, сказал, что подумает, велел приехать через месяц, а сам сообщил Елизару, что, хотя он еще никогда не делал таких операций, с удовольствием попробует и, думает, что опыт закончится успешно. Он сообщил также, что пациент охотно согласился принять новую веру, однако по его, Корнелиуса мнению, этот человек, хоть способный и умный, но по натуре злой и жестокий, никогда ни во что не верил и верить не будет, поэтому ожидать от Степана искренней службы Братству по убеждениям – бессмысленно. Однако, Корнелиус видит другой метод, который вполне успешно работает по отношению к людям такого рода, вынуждая их прекрасно выполнять самые сложные и тягостные задания, на которые порой неспособны даже искренне верующие братья.

И вот сейчас, месяц спустя, Степан лежит на столе, привязанный к нему сыромятными ремнями и нетерпеливо ждет, когда этот лекарь, которого называют волшебником, вернет, наконец, его обезображенное до неузнаваемости лицу в былое состояние.

Двое учеников доктора Корнелиуса, Витас и Йонас – смена, которую он готовит для Братства – низко поклонились вошедшему учителю.

Корнелиус подошел к столу, присел на его край и, глядя прямо в глаза, ласково спросил у Степана:

– Ты помнишь наш уговор?

– Да. Я приму таинство посвящения в ваше братство сразу же после того, как снова увижу мое лицо прежним, и с той минуты готов выполнять любые ваши задания.

Корнелиус улыбнулся доброй и мягкой улыбкой:

– Прекрасно! Я решил сделать тебе подарок. Твое лицо будет не просто прежним. Оно будет лучше прежнего. Те части твоего тела, с которых я возьму кожу для лица, менее изношены. Так что ты станешь выглядеть моложе. И чуть?чуть иначе. Возможно, тебя не будут узнавать.

– Отлично! – сказал Степан и улыбнулся, если можно назвать улыбкой страшную гримасу изъязвленных губ, с которых свисают черные лохмотья. – Начинай, мой будущий брат по вере, – я готов.

– Однако, есть еще кое?что, о чем ты должен знать. Законы нашего Братства запрещают его членам обманывать друг друга, или укрывать что?либо, поэтому я должен тебя честно предупредить… – Корнелиус умолк, как бы готовясь сказать нечто важное.

– Говори скорее и начнем, – нетерпеливо сверкнул обнаженными зубами Степан. – Я уже в прошлый раз сказал, что согласен на любые условия!

– Дело в том, – мягко сказал лекарь, – что кожа, которой я покрою твое лицо, выдержит только год. Потом она увянет, начнет клочьями отпадать, кости обнажаться, снова пойдут страшные язвы, начнется горячка… Но ты не тревожься! – воскликнул Корнелиус, пересекая попытку Степана что?то сказать. – Не тревожься. Через год мы сделаем тебе новую операцию, потом еще и еще, а там, глядишь, и придумаем способ, удлинить срок… И этого не бойся! – воскликнул Корнелиус, снова не давая Степану открыть рот. – Не бойся, что я умру! Во?первых, я намерен жить долго, потому что знаю кое?какие способы продлить жизнь, насколько это позволит Господь наш Единый и Вездесущий, а во?вторых, в том случае если, паче чаяния, Господь не одобрит моих планов на долгую жизнь, вот видишь – у меня есть двое способных учеников, – они во всем помогают мне, они всему учатся, и скоро будут знать лекарское ремесло не хуже меня! А уж этого и вовсе не бойся! – снова перебил он Степана. – Этого?то не бойся точно. Пусть тебе даже в голову не придет, что наше Братство может потерпеть поражение и прекратить свое существование. Братство тайной веры будет жить вечно! Потому что, пока есть на земле люди – будут их тайны! Люди так устроены, что жить не могут без тайн, а потому наше Братство будет меняться, приобретая от века к веку разные формы и названия, но оно будет существовать вечно! Так что, подумай, Степан, может лучше тебе отказаться? – ласково спросил Корнелиус.

Только сейчас Степан понял, в какую безвыходную западню он угодил из?за этого проклятого продавца соли в Белой, который посоветовал ему обратиться к знаменитому лекарю.

Степан прекрасно сознавал, что отказ будет равносилен подписанию себе смертного приговора – он лежит сейчас крепко привязанный к столу и если откажется, сегодня ночью его тело будет покоиться на Виленском кладбище в безымянной могиле вместе с телами каких?нибудь неизвестных бродяг, – в этом нет никакого сомнения, потому что его уже посвятили в тайну существования братства и обратного пути быть не может! Но согласие означает прямую и постоянную зависимость от Братства навсегда, на всю жизнь! Зачем он пошел к этому проклятому лекарю?! Может быть, лучше было остаться уродом без лица, но ни от кого не зависеть? А разве в этой жизни можно ни от кого не зависеть? Все равно ведь приходится служить то одному, то другому… Так уж, может, лучше служить одному делу, а не разным людям? И какая, в конце концов, разница, что это за дело, главное – это иметь возможность убивать врагов, любить женщин, да весело жить! А уродом без лица как поживешь?

И Степан твердо ответил.

– Я не меняю своего слова! Если ты вернешь мне лицо, я буду служить вашему братству верой и правдой!

Доктор Корнелиус Моркус снова улыбнулся, как добрый, всемогущий волшебник и ласково сказал:

– Это правильно. Ничего не бойся, сынок, – впереди тебя ждет замечательная и долгая жизнь! Сейчас выпей это и уснешь. А проснешься уже с лицом. Но ты увидишь его лишь через месяц, когда я сниму повязки.

– Я готов, – сказал Степан и, приподняв голову, выпил до дна поднесенный ему кубок горькой темной жидкости.

– Во имя Господа нашего Единого и Вездесущего, – сказал Корнелиус своим ученикам. – Будем начинать.

Операция длилась долго и кончилась к полуночи.

– Устали? – спросил Корнелиус своих учеников.

Те молча кивнули.

– Тогда два часа сна и снова за работу. Витас, кто там у нас сегодня?

– Пятнадцатилетний мальчик. Он уже мертв, хотя еще дышит. Это уличный воришка. Вчера он неудачно вытащил кошелек у какого?то мастерового, который так огрел его по голове медным набалдашником своей трости, что проломил несчастному череп. Его сочли мертвым и уже привезли хоронить, но наши люди на кладбище, тут же сообщили мне, что для нас есть тело.

– Отлично! Еще дышит??? Это превосходно. Будем изучать кровеносную систему и легкие! Вы должны знать на зубок каждый мельчайший орган человека, если хотите стать похожими на меня и творить подобные чудеса, – он кивнул на Степана, голова которого была полностью обмотана тряпками, и лишь две соломинки для дыхания торчали из них.

– А что, – слегка бледнея спросил Йонас, второй ученик доктора, – разве мы будем разрезать… этого мальчика … еще живым…?

– Мы будем поступать так, как того потребует искусство врачевания, которому я вас учу! – жестко ответил лекарь. – Жду вас здесь через два часа.

…Федор Лукич Картымазов не мог надивиться красоте города, к которому приближался, медленно продвигаясь по наезженной московской дороге, медленно, потому что со всех сторон в ту же сторону двигались целые вереницы саней со съестными припасами, доспехами и оружием, сопровождаемые конными и пешими вооруженными людьми.