История свадеб - Ивик Олег. Страница 17

После английского завоевания правительство Индии под давлением европейцев начало бороться с детскими браками. В 1860 году был установлен минимальный возраст согласия на половую связь для женщины – десять лет. В стране, где внебрачное сожительство – редкость, это было равнозначно минимальному брачному возрасту. В 1881-м он был повышен до двенадцати, а в 1929-м – до четырнадцати. Но в реальности эти постановления не соблюдались. В 1921 году перепись населения обнаружила множество «замужних женщин», которым не исполнилось и года. Может, в половую связь они и не вступали, но законными женами являлись. Махатма Ганди предложил известному юристу Хаар Биласу Шарде подготовить законопроект, направленный против ранних браков. Сам юрист был женат с девятилетнего возраста, но, поскольку закон обратной силы не имеет, ему лично ничего не грозило, а все «прелести» раннего брака были известны Шарде как никому другому. «Закон Шарды» вступил в силу в 1929 году. В 1955 году брачный возраст для женщины повысили до восемнадцати лет, в 1978 году был установлен брачный возраст для мужчин: двадцать один год. Но законы эти и по сей день никто не соблюдает. Например, в штате Раджастхан средний возраст невест на рубеже двадцать первого века был ниже шестнадцати лет. А согласно переписи 2001 года около трех миллионов индианок стали матерями, не достигнув пятнадцатилетия.

Тем не менее у сегодняшних родителей появилось гораздо больше времени для устройства судьбы своих детей. И теперь они могут спокойно подбирать партнера с учетом и новейших веяний, и древних законов. Что касается подбора невесты, то закон Ману гласит: «Надо брать в жены женщину, свободную от телесных недостатков, имеющую приятное имя, походку лебедя или слона, нежные волосы на теле и голове, красивые зубы, нежные члены». Трудно сказать, чем вызвано такое заявление: тем, что законодатель никогда не видел, как ходят лебеди и слоны, или изменением понятий о грации за последние две тысячи лет. Во всяком случае, у индийцев такое требование протеста не вызывало, и они исправно искали невест с рекомендуемой походкой.

Но найти невесту, которая передвигается, как слон, – это еще не все. Теперь надлежит проверить ее имя: не рекомендуется жениться на девушке, «носящей имя созвездия, дерева, реки, названия низшей касты, горы, птицы, змеи, слуги или устрашающее имя». «Камасутра» добавляет, что надо избегать еще и тех невест, чьи имена оканчиваются на «л» или «р», а также «носатых, сутулых и потливых» и, разумеется, тех, которые младше жениха «меньше чем на три года».

Впрочем, в случае сомнений у родителей жениха есть древний и надежный способ выяснить, годится ли невеста их сыну. Достаточно взять восемь комьев земли, подобранных в разных местах: «с алтаря, с борозды, из пруда, из коровника, с перекрестка, с места для игры, с места сожжения трупов и с бесплодного участка». Девятый ком надлежит слепить из смешанной земли. Все они должны быть одинаковы по размеру и помечены разными знаками. Невесте предлагается выбрать один ком из девяти, и по ее выбору можно судить о ее достоинствах и грядущей судьбе.

Обычно поиском «пары» занимаются родители жениха. Но у раджпутов принято, чтобы инициатива исходила со стороны невесты. Иногда отец девушки выбирает подходящего жениха заочно, с помощью свахи или знакомых. Когда выбор сделан, кандидату посылают кокосовый орех – символ брачного предложения. Орех может быть самым обыкновенным, но иногда его украшают драгоценностями. Причем орех посылают именно жениху, а не его родителям, хотя последнее слово, конечно, будет за ними. Известна история о том, как некий раджа в отсутствие сына принял от его имени присланный юноше кокос. Вернувшийся принц отказался жениться: раз отец взял кокос, пусть отец и женится. И раджа, из-за своего неосторожного поступка, вынужден был взять в жены несостоявшуюся невесту сына. Отказаться от кокоса, тем более уже принятого, значило нанести тягчайшую обиду, которую нередко смывали кровью.

Но в конце концов с помощью комьев земли и кокоса выбор сделан и соглашение достигнуто. Само бракосочетание у индийцев испокон века происходило по одной из восьми традиционных форм. Причем четыре формы считались «одобряемыми», а четыре «неодобряемыми», хотя тоже вполне традиционными и законными. Древние законы смрити подробно описывают все восемь форм.

Самым неодобряемым считался брак в форме пайшача. Древний законотворец говорит: «Когда мужчина тайком овладевает девушкой, которая спит, находится в бессознательном состоянии или опьянении, то это называется способом пайшача». Законопослушные и брачнолюбивые индийцы отнюдь не рассматривали пайшача как банальное изнасилование. Предполагалось, что в результате женщина становилась официальной женой (а куда ж ей было деваться!). Тем не менее столь нецивилизованный способ играть свадьбу не одобрялся.

«Увод девушки силой, в то время как она кричит и плачет, сопровождаемый убийством… ее родственников, называется браком ракшаса». Ракшаса, хотя и считался браком неодобряемым, но все же в табели о рангах стоял выше пайчаши. Жизнь пары-тройки погибших родственников, видимо, не принималась во внимание: родни у индийцев всегда было много. У раджпутов, например, описан такой свадебный обычай. Раджа, имеющий дочь на выданье, рассылает подходящим женихам приглашения прийти и завоевать невесту. Принц, принимающий приглашение, совершает обычные предсвадебные обряды, но затем отправляется не столько на свадьбу, сколько на битву, и берет с собой не шаферов, а воинов. На границе владений тестя его встречает вооруженная армия и разыгрывается нешуточный бой, в котором гибнут сотни людей. Если жених сумеет проявить себя настоящим воином и полководцем, то, похоронив павших, стороны отправляются на брачный пир. Если, конечно, жених останется жив… Но то, что одобряли раджпуты, не одобрялось древними установлениями.

Следующей формой брака была гандхарва. Так назывался «добровольный союз девушки и жениха, любострастный, происходящий из желания». Гандхарва была распространена среди кшатриев, поскольку их молодежь пользовалась наибольшей свободой. Некоторые авторы считали эту форму брака похвальной. Так, в «Махабхарате» говорится: «Брак желающей женщины с желающим мужчиной, хотя бы и без религиозных церемоний, – это наилучший брак». Но законы Ману гандхарву порицали, потому что брак, совершенный не по выбору родителей, был заведомо аморален. Впрочем, если когда-то родители невест и пребывали в сомнении, кого же слушаться: «Махабхарату» или законы Ману, – то очень скоро эти сомнения исчезли. Вопрос решился сам собой, когда брачный возраст девочек упал до восьми лет и ниже.

Последней из неодобряемых форм брака была асура. Это – «выдача дочери, когда жених дает имущество родственникам и невесте столько, сколько может, и добровольно». Асура была популярна в давние времена, когда отцы «придерживали» дочерей, а женихи мечтали их получить, хотя бы и ценою выкупа. Потом ситуация на рынке невест изменилась, а брачный возраст упал. Теперь отцы мечтали не о выкупе, а о том, чтобы хоть кому-то сбагрить дочку, пока у нее не начались месячные, – после этого шансы становились нулевыми, а карма отца считалась непоправимо загубленной. Кроме того, существовала и такая точка зрения, что торговать собственными дочерьми нехорошо. «Те, ослепленные алчностью, которые выдают дочерей замуж за деньги, продают самих себя и совершают большой грех. Они попадают в ад и уничтожают заслуги семи предшествующих поколений», – говорилось в одной из дхармасутр. Короче, обычай продавать невест не слишком прижился. Тем не менее он и по сей день существует среди представителей низших каст и даже среди обедневших представителей каст высших – иначе говоря, среди тех, кого жизнь вынуждает думать о хлебе насущном, а не о кармической «заслуге семи поколений». Интересно, что при асуре, несмотря на то что муж становится покупателем, а значит, и «собственником жены», она не переходит в род мужа, а остается членом рода отца. Расторжение брака-асуры теоретически возможно, в том числе и по инициативе жены (хотя развод всегда был в Индии исключительной редкостью).