Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе - Рождественский Роберт Иванович. Страница 34

Стихи о моем имени

Ояру Вациетису

Мне говорят:
«Послушайте,
                  упрямиться чего вам?
Пришла пора исправить ошибки отцов.
Перемените имя.
Станьте
          Родионом.
Или же Романом, в конце концов…»
Мне это повторяют…
А у меня на родине
в начале тридцатых
                          в круговерти дней
партийные родители
называли Робертами
спеленутых,
                розовых,
                           орущих парней…
Кулацкие обрезы ухали страшно.
Кружилась над Алтаем рыжая листва…
Мне шепчут:
«Имя Роберт
                 пахнет иностранщиной…»
А я усмехаюсь на эти слова.
Припомнитесь, тридцатые!
Вернись, тугое эхо!
Над миром неустроенным громыхни опять.
Я скажу о Роберте,
                         о Роберте Эйхе!
В честь его
стоило детей называть!
Я скажу об Эйхе.
Я верю:
          мне знаком он —
большой,
            неторопливый, как река Иртыш…
Приезжал в Косиху
                          секретарь крайкома.
Веселый человечище.
Могучий латыш.
Он приезжал в морозы,
                               по-сибирски лютые,
своей несокрушимостью
недругов разя.
Не пахло иностранщиной!
Пахло
Революцией!
И были у Революции
                             ясные глаза…
А годы над страною летели громадно.
На почерневших реках
                               дождь проступал,
                                                      как сыпь…
Товарищ Революция!
Неужто ты обманута?!
Товарищ Революция,
где же твой сын?
В какую мглу запрятан?
Каким исхлестан ветром?
Железный человечище.
Солдат Октября.
Какими
          подлецами
растоптан,
оклеветан?..
Неужто,
Революция,
жизнь его —
зря?!
От боли,
            от обиды
напрягутся мышцы.
Но он и тогда не дрогнет,
                                  все муки стерпя.
В своем последнем крике,
в последней самой мысли,
товарищ Революция,
он верил в тебя!..
Да будет ложь
                  бессильной.
Да будет полной
                      правда…
Ты слышишь, Революция,
                                   знамен багровых
                                                         плеск?
Во имя Революции —
торжественно и прямо —
навстречу письмам
                         Эйхе
встает партийный съезд!
Рокочет «Интернационал»
                                   весомо и надежно.
И вот,
проклиная жестокое вранье,
поет Роберт Эйхе —
мой незабвенный тезка!..
Спасибо вам, родители,
за имя мое…
Наверно, где-то ждет меня
                                   мой последний
                                                       день.
Кипят снега над степью.
Зубасто встали надолбы…
Несем мы имена
                      удивительных людей.
Не уронить бы!
Не запятнать бы!

Вступающим в жизнь

Так и мы входили.
Все правильно.
Состояние,
              как в бою.
Силы хватит.
Крылья расправлены.
Начинайте
              песню свою!
Судьи с тонкими шеями,
судьи
с петушиными голосами,
только начаты
                   ваши судьбы,
чуть намечены
                    ваши судьбы.
Вот вам жизнь.
Разбирайтесь сами.
Нате!
Стройте и протестуйте!
О своем
           твердите упрямо.
Нате —
          мучайтесь!
Нате —
          думайте,
в чем вы правы,
а в чем – не правы.
Вот она, безграничная, —
                                   нате!
Этой жизнью
                  себя наполните.
Все, что мы позабыли, —
вспомните!
Все, что мы не узнали, —
узнайте!
Только сразу не обессудьте,
не ругайте слишком поспешно, —
если вы упадете,
судьи, —
мы подымем вас
                     твердо и бережно…
Мир дрожит от весеннего грохота.
Вас заботы наши
смешат.
Это – много,
но это и крохотно —
сделать первый
                    собственный шаг.
Ведь пока для себя вы распутаете
все, что создано было не вами,
вы еще очень долго будете
говорить не своими словами.
Разбираться в цитатах выспренних,
горевать
           от случайных бед,
сомневаться
в известных истинах
и выдумывать
велосипед.