Криминальный пасьянс - Овчаренко Александр. Страница 17

Линза, точнее, Ксюша Горячева, согласилась.

Новая работа не была обременительной, и при этом давала доступ ко всем документам, поступающим в секретариат. Кроме Ксении, в секретариате работали ещё две женщины: начальник секретариата капитан милиции Копылова – строгая сухопарая брюнетка, постоянно носившая милицейскую форму и секретарь-референт Машенька Цветкова – воздушная блондинка в легкомысленных полупрозрачных одеждах. В первый день работы Ксения столкнулась с беременной женщиной, которая неторопливо собирала в картонную коробку свои личные вещи. Это была Светлана Коротаева – делопроизводитель, которую Ксения должна была замещать на время декретного отпуска.

– Зря ты, подруга, это затеяла. Не одобряю я этого! – скупо сказала на прощание Копылова, явно намекая на беременность Коротаевой.

– Ты ведь знала, что он женат и от своей благоверной никогда не уйдёт! – вмешалась в разговор Цветкова. – На что ты надеялась? На чудо?

– И на чудо, и на чувства его отцовские! – вздохнула Светлана. – Да что теперь об этом говорить! Не получилось у меня, бабоньки, сказки со счастливым концом. Конец-то был, – горько усмехнулась женщина, – а вот счастье заплутало где-то.

– Надеюсь, Ксения Сергеевна, Вы сделали для себя соответствующие выводы, – строго произнесла Копылова после того, как за Коротаевой закрылась дверь.

В ответ Горячева подобострастно закивала головой.

– Ой, не зарекайся, подруга! – по-свойски хлопнула её по плечу Машенька. – И оглянуться не успеешь, как огуляют тебя наши милицейские соколы. Они в этом деле большие мастера! По себе знаю, – шмыгнула носом секретарь-референт, и, что-то вспомнив из своей милицейской биографии, печально вздохнула.

Начальник секретариата откровенно поморщилась, но ничего не сказала.

Не прошло и недели, как Ксения завоевала симпатии новых коллег. Она с удовольствием помогала составлять и перепечатывать на компьютере деловые бумаги, получала и отправляла почту, готовила пакет документов для начальника УВД на следующий рабочий день. А по вечерам, когда подруги отправлялись по домам для приготовления ужина и исполнения супружеского долга, Ксения, оставшись одна, под предлогом закончить начатую днём работу, тщательно просматривала поступившие за день в секретариат документы.

Примерно через неделю в её прелестной головке сложилась цельная картина реального положения дел в городе. Город жил ожиданием приезда Президента РФ и сопровождающей его высокой свиты. В связи с этим был разработан план мероприятий, направленный на смягчение криминальной обстановки в городе.

Из огромного количества намеченных мероприятий Горячева для себя отметила пункт по борьбе с организованной преступностью, где была ссылка на секретный документ. Допуска к работе с секретными и совершенно секретными документам она не имела, поэтому на следующий день как бы невзначай обратилась к Копыловой с невинным вопросом:

– Я слышала, что местные курорты не уступают черноморским здравницам?

Машенька и Копылова тут же горячо принялись обсуждать эту тему.

– Если хочешь приятно провести время, езжай на побережье, – промурлыкала Машенька. – А если реально хочешь здоровье поправить, плыви на Сахалин. Там санаторий есть, «Горный воздух», сама я там не была, но девчонки говорят, что просто класс!

– Скажешь тоже, класс! – возмутилась Копылова. – Полечиться неплохо и у нас можно, а на Сахалин лучше не соваться.

– Почему? – наивно хлопая ресницами, спросила Ксюша.

– Потому что глупо за семь вёрст ходить киселя хлебать. Я же говорю, что грязевые ванны в наших санаториях не хуже, да и сервис у нас лучше, – глухо произнесла Копылова, задумчиво помешивая ложечкой в стакане чай.

– На Сахалине в прошлом месяце такие криминальные разборки были, просто ужас! Говорят, целую группу отдыхающих не то утопили, не то застрелили, а перед этим троих «авторитетов» порешили! И не просто убили, а для каждого свою казнь придумали. Прямо как в кино! Я такие вещи жуть как обожаю! – шёпотом поведала Машенька, после того, как начальник секретариата вышла из приёмной. – К нам тогда комиссий из Москвы понаехало, но на Сахалин они не совались, всё больше здесь бумаги ворошили, – захлёбываясь от избытка чувств, продолжала секретарь-референт. – В результате сахалинского начальника УВД сняли и на пенсию отправили, а наш шеф выговором отделался! Я вчера у шефа в комнате отдыха была… отдыхала, значит, и сама слышала, как Пешня – наш начальник «криминалки», говорил шефу, что Президента на Сахалин собираются вести, а на острове непонятно что творится – то ли война «авторитетов», то ли временное перемирие. Шеф на него тогда дурным голосом накричал, дескать, это твоя работа, вот ты и разбирайся, а не ходи по инстанциям и не жалуйся. Пешня тогда пулей из кабинета вылетел, а сегодня я командировку на четверых оперативников оформляла. Я эту группу хорошо знаю! Её Пешня в особо важных случаях задействует: не «опера», а натуральные волки, один к одному! Во главе группы майор Цикунов, но все его называют Грач. Он и правду, как грач весенний, худой, носатый и чёрный весь, только чуб седой. Это у него на память об одной неудачной операции осталось, когда его бандиты захватили и пытали долго. Он тогда чудом спасся, но поговаривают, что все, кто его пытал, скоро сами внезапно умерли: кого в кабаке по пьяному делу зарезали, кто в автокатастрофе погиб, а кто и сам в камере СИЗО повесился. Тёмная история! С тех самых пор и повелось, что если надо срочно серьёзное преступление раскрыть, то Пешня группу Грача направляет. Мне сами «опера» говорили, что Цикунов ни своих, ни чужих не жалеет: территорию «зачищает» так, что даже мелких хулиганов не остаётся.

– Неужто убивает? – притворно ахнула Ксюша.

– Зачем убивать! Они сами разбегаются, как только слух пройдёт, что «грачи прилетели»! При этом Цикунов никаких негласных договорённостей между «ментами» и «авторитетами» не признаёт. Воры его «беспредельщиком» величают, но трогать опасаются. Так вот эта самая группа сегодня на Сахалин вылетела, а командировка у них «открытая» – это значит, пока все дела не переделают, назад не вернутся!

– А ты, подруга, часто у начальника в кабинете отдыхаешь?

– Да как позовёт, так и «отдыхаю»! Привыкла уже, да и для женского здоровья полезно.

В это самое время на другом конце страны, в Петербурге, на территорию порта зашёл неприметный человек среднего роста и незапоминающейся наружности. Одет он был так же неброско: как и большинство мужчин его возраста, он предпочитал джинсы практичной тёмной расцветки, тонкий с высокой горловиной серый свитер и чёрную кожаную куртку.

Мужчина подошёл к зданию, над входом которого висела золотистого цвета табличка «ЗАО Петропорт». Потоптавшись нерешительно возле входа, незнакомец покрутил головой, задумчиво почесал левую бровь и, вздохнув, завернул за угол. Охранник возле входной двери проводил его внимательным взглядом, и что-то коротко сказал в чёрный прямоугольник наплечной рации. Рация в ответ прошипела и успокоенно затихла.

Незнакомец неторопливо зашёл за угол, где располагался чёрный ход и грузовой лифт, и терпеливо стал ждать.

Ждать пришлось недолго: вскоре приехал голубой фургон с весёленькой рекламной надписью на борту «Мы успеваем везде! Вам надо только позвонить! Круглосуточная доставка грузов». Из кабины вышло трое мужчин в таких же синих комбинезонах и, открыв заднюю дверь фургона, осторожно начали сгружать тяжёлый дубовый буфет.

Пару месяцев назад председатель совета директоров ЗАО «Петропорт» господин Кох, выкупая полуразрушенный памятник архитектуры первой половины восемнадцатого века, расположенный в глубине запущенного Гатчинского парка, обнаружил в одной из комнат засыпанный мусором старинный резной буфет. Генрих Вольфович не пожалел ни времени, ни денег, и лично проследил, чтобы буфет отправили на реставрацию мастерам, имеющим опыт работы по восстановлению дворцовых интерьеров в Пушкино.