Пуля из будущего - Самаров Сергей Васильевич. Страница 18

— Удачно, — оценил генерал работу ингушских спецслужб.

— Одновременно с этими событиями в аэропорту спецназом были блокированы обе машины такси и террористы, скрывавшиеся в кустах, — продолжал рассказывать майор Сапожников. — Все было предсказано точно, с той лишь разницей, что у одного из бандитов вместо гранатомета был с собой огнемет «Шмель». Эта штука гораздо более опасная, и не только для президента республики, но и для всего его окружения. После выстрела никто в кортеже не смог бы, думаю, выжить. Таким образом, благодаря нам, а особенно, конечно, Антону Ивановичу…

Генерал Славин встал и заявил:

— Рад, что вам удалось заполучить такого ценного сотрудника. Прошу меня извинить, но мне давно уже пора быть в другом месте. Поэтому я откланиваюсь. Вам, как я понимаю, есть чем заняться и без меня.

— Будем составлять документы, — сказал Сапожников. — Акт выполнения задания я сейчас напишу, а остальные бумаги стандартные. Я распечатаю все для Антона Ивановича, пусть он дома в спокойной обстановке перечитает, ознакомится, даст жене посмотреть. Завтра мы встретимся и перейдем к официальным делам. Да, как только подпишут акт выполнения заказа, я сразу схожу в бухгалтерию. Как у вас сейчас с финансами, Антон Иванович?

— Вообще никак. Даже на автобус нет. Вчера последнюю мелочь жене отдал, а сегодня меня в полицию везли за казенный счет.

— Я попрошу в бухгалтерии. Обычно у нас выплаты производятся в течение месяца, но сегодня особый момент. В крайнем случае схожу к руководству управления. Думаю, проблему решим. А потом я вас отправлю домой на машине и завтра за вами ее пришлю. Прямо с утра.

— Мне нужно на работе договориться.

— Антон Иванович, я, человек, не обладающий никакими экстрасенсорными способностями, для чего сижу в этом кабинете? Чтобы решать организационные вопросы. Управляться с ними я обязан сам. Я сегодня же обо всем договорюсь. Вы можете в своей ремонтной мастерской уже не появляться. И трудовую книжку вашу я заберу сам, и в нашем управлении кадров все оформлю. Вам только документы принесу на подпись. Устроит вас такая забота, товарищ рядовой контрактной службы?

— Еще как устроит, товарищ майор.

Подполковник Виктор Николаевич Сидоркин командовал не только сводным отрядом спецназа ГРУ, но и батальоном в бригаде, в которой служил старший лейтенант Крамолов. Он весь вечер ходил, держа в руке сотовый телефон, и дожидался звонка от командира взвода, отправленного на операцию.

Подполковник Сидоркин знал, что в районе ее проведения мобильная связь отсутствует. Но он заранее договорился со старшим лейтенантом Крамоловым, что тот после выполнения задания найдет возможность поговорить с подполковником с какого-нибудь местного стационарного телефона. Например, из ближайшего села. Разговор шел конкретно об участковом инспекторе полиции, который должен был быть в курсе того, что происходит у него под носом, чтобы, в случае чего, не соваться туда, куда ему не следует, и не мешать спецназовцам работать.

Телефона участкового инспектора подполковник Сидоркин не знал, как и самого этого человека. Время для звонка с докладом командира взвода истекло. Согласно всем расчетам, операция уже должна была бы завершиться. Командир сводного отряда не выдержал, засел в своем кабинете за телефон и стал тормошить оперативный штаб антитеррористического комитета республики.

Во взводе что-то произошло, или же ему требовалось подкрепление для завершения начатого дела. Любой из этих раскладов требовал личного и немедленного вмешательства Виктора Николаевича.

У республиканского штаба тоже не было никаких сведений о завершении операции. Если бы она закончилась, то он так или иначе получил бы их. Хотя бы косвенные.

Ведь после каждого боестолкновения, тем более уничтожения банды, на место выезжает группа из окружного военного следственного комитета. Ей, как правило, выделяют прикрытие, состоящее из бойцов полицейского спецназа. То есть военные следователи сперва обратились бы в оперативный штаб, а тот, в свою очередь, связался бы с МВД.

Сидоркин добился, чтобы дежурный по оперативному штабу созвонился с республиканским МВД и нашел телефонный номер участкового. Несмотря на позднее время, это удалось сделать за пятнадцать минут. Когда ты настойчиво требуешь, тебе могут пойти навстречу даже ночью.

Виктор Николаевич сразу набрал домашний номер участкового инспектора. Трубку не брали долго. Это и понятно. Уже давно наступила ночь. Хотя участковому инспектору, наверное, следовало бы побыстрее реагировать на телефонные звонки. Все-таки он единственный в селе представитель полиции.

Но ответил не сам старший лейтенант, а заспанный женский голос, причем на каком-то местном языке, которого подполковник не знал. Было бы скверно, если бы эта женщина не умела разговаривать по-русски. В отдаленных селах сейчас такое встречается сплошь и рядом. Но имя ее мужа, конечно же, должно звучать одинаково на всех языках.

— Здравствуйте. Извините за поздний звонок. Подполковник Сидоркин, спецназ ГРУ, из Махачкалы. Я хотел бы поговорить с Гусейном Дамадаевичем.

— Его сейчас нет дома, — вполне сносно, только с легким акцентом, ответила женщина по-русски. — Он на выезде.

— А когда вернется? Не говорил?

— Нет. Не говорил. Думаю, не раньше утра. У нас тут ЧП. Два бандита ограбили магазин, застрелили продавца, а потом и их самих убили. Гусейн Дамадаевич вызвал из Махачкалы следственную бригаду, а сам пока со следователем из райцентра на месте предварительный осмотр производит. Что-то ему передать?

— У него есть сотовый телефон?

— Извините. У нас здесь нет мобильной связи.

— Да. Я запамятовал. Вы меня извините. Может, вы мне вот что подскажете. Неподалеку от вашего села находится взвод спецназа ГРУ. Солдаты должны были уже закончить операцию по уничтожению банды. Командир взвода собирался зайти к вашему супругу, старшему лейтенанту Имамалиеву, чтобы поставить его в известность и позвонить от вас. Никто к вам не заходил?

— Нет. Я сегодня весь день была дома. Никого не было. Солдаты на днях проезжали мимо нас. То ли вчера, то ли позавчера. Нет, даже, наверное, с неделю назад. Через село ехали в горы. Не останавливались. Грузовая машина и еще такая… на гусеницах, но не танк, хотя и с пушкой.

— Боевая машина пехоты. Попросту БМП. Это только сопровождение грузовика.

— Да, БМП, так Гусейн Дамадаевич и сказал. Они проехали в горы, потом, часа через два, назад.

— Назад с солдатами?

Этот вопрос был существенным. Возвращаться с солдатами машина могла бы только в том случае, если бы бандиты куда-то ушли из ущелья. Взвод мог узнать, куда именно, и проследовать туда. А что это за место и какая там обстановка — это еще неизвестно.

— А их разве увидишь под тентом?

Женщина не сумела ответить на очень важный вопрос!

— Вы не можете записать мой телефон и попросить мужа позвонить, когда он вернется?

— Говорите, я запишу.

Виктор Николаевич продиктовал номер, еще раз назвал свое имя и звание.

— Он обязательно перезвонит вам, как только вернется.

— Спасибо. Это очень важно.

Глава 5

Старший лейтенант Артем Николаевич Крамолов ждал возвращения рядового Николаева, нервничал и винил себя во всех смертных грехах. Следовало отправлять в село не одного рядового Николаева, а по крайней мере двоих или троих солдат. Все-таки в горных районах республики сейчас неспокойно. С одиноким путником, одетым в военную форму, всякое может случиться.

Но село располагалось сравнительно недалеко, а сам старший лейтенант был слегка обеспокоен своим неприятным ранением. Пуля вошла во внутреннюю часть бедра спереди и вышла сзади. Кость была не задета, как, кажется, и большая подвздошная артерия. Если пуля пробивает ее, то человек, находящийся в полевых условиях, обречен умереть от потери крови.

Острой боли старший лейтенант Крамолов не чувствовал, но сменил за вечер уже третью повязку на берде. Кровотечение остановить никак не удавалось, хотя оно и не было таким обильным, каким могло бы быть при поражении подвздошной артерии. Во взводе не было санинструктора, тем более врача, поэтому рассчитывать на квалифицированную помощь не стоило.