Мятежник - Корнуэлл Бернард. Страница 51
Он бы продолжал и дальше, если бы только не остановился, чтобы перевести дыхание, что дало полковнику Пеникрейку шанс вмешаться с на удивлением громким "аминь", которое было так звучно повторено толпой, что Мосс был вынужден оставить последнюю часть свой молитвы недосказанной.
Полковник, который не мог позволить, чтобы такой момент остался без его заключительного слова, прокричал, что Легион принесет свои знамена домой, как только полностью разделается с янки.
- И это будет очень скоро! Боже мой, это ведь будет скоро?
И толпа разразилась одобрительными возгласами, даже чернокожие слуги полковника бодро закричали, когда оркестр заиграл "Дикси".
Затем полковник прошел вместе со знаменами перед Легионом, чтобы все могли рассмотреть оба флага вблизи, а потом, когда время уже подбиралось к двум часам, а один из бычков начал попахивать горелым, судья Балстроуд принял присягу на верность Конфедерации, которую солдаты произносили громко и уверенно, а присягнув своей только что созданной стране, они поприветствовали полковника и его жену троекратным "ура", после чего получили команду "вольно", сняли ранцы и принялись за еду.
Адам повел Старбака в сторону открытого шатра, в котором сидели почетные гости.
- Ты должен встретиться с мамой.
- Действительно должен?
Бледная Мириам Фалконер в темном платье выглядела довольно грозно.
- Конечно, - Адам остановился, чтобы поприветствовать старшую сестру майора Пелэма, высокую и величавую старую деву, чье выцветшее платье говорило о том, с каким трудом ей удавалось сохранять приличный вид, а потом Адам со Старбаком прикоснулись к шляпам при виде жены бывшего конгрессмена, пожаловавшейся, как она сожалеет о том, что пришлось покинуть изысканное общество Вашингтона ради более непритязательного окружения в Ричмонде, а потом, в конце концов, Адам смог довести Старбака до шатра, где в центре внимания окружающих ее дам находилась его мать.
Мириам Фалконер восседала в принесенном из дома мягком кресле с высокой спинкой, а бледная и робкая Анна сидела рядом с ней в кресле меньшего размера, обмахивая лицо матери веером из слоновой кости с филигранью.
- Мама, - гордо произнес Адам, - это мой друг Нат Старбак.
Большие глаза, так странно блестящие из-под отбрасываемой темно-пурпурной шляпкой тени, взглянули на Старбака.
Он посчитал, что матери Адама должно быть по меньшей мере сорок, но к его изумлению, она не выглядела старше двадцати. Ее кожа была гладкой, белой и чистой, как у ребенка, губы широкими и пухлыми, глаза удивительно печальными, а рука в перчатке легкой, как косточки певчей птички.
- Мистер Старбак, - сказала она очень тихим голосом с хрипотцой. - Добро пожаловать.
- Спасибо, мэм. Это честь для меня.
- Познакомиться со мной? Мне так не кажется. Я очень незначительный человек. Разве не так, Анна?
- Конечно нет, мама. Ты здесь самый важный человек.
- Я не слышу тебя, Анна. Говори громче.
- Я сказала, что ты важная персона, мама.
- Не кричи! - Мириам Фалконер зажмурилась от едва слышного голоса дочери, а потом снова взглянула на Старбака. - Я страдаю от слабого здоровья, мистер Старбак.
- Печально это слышать, мэм.
- Не так близко, Анна, - Миссис Фалконер отвела веер от своей щеки, а потом опустила вуаль с края шляпки. Старбак с чувством вины подумал, что она выглядит прекрасной и такой уязвимой.
Неудивительно, что юный Вашингтон Фалконер влюбился в эту деревенскую девушку, дочь почтальона из Росскилла, и женился на ней вопреки возражениям своих родителей.
Она была удивительным созданием, хрупким и прелестным, и показалась еще более удивительной, когда Старбак представил ее в роли Мириам Бёрд, сестры угловатого Таддеуса.
- Вам нравится Виргиния, мистер Старбак? - спросила Мириам Фалконер своим тихим и пришепётывающим голосом.
- Да, мэм, очень. Ваш супруг был очень добр ко мне.
- Я и забыла, как может быть добр Вашингтон, - тихо произнесла Мириам Фалконер, так тихо, что Старбак был вынужден наклониться, чтобы ее расслышать.
Неподвижный воздух в шатре был наполнен запахом свежескошенной травы, одеколона и камфоры, чей запах, как предположил Старбак, исходил от накрахмаленных складок пурпурного платья Мириам Фалконер, которое, должно быть, вымочили в этой жидкости, чтобы отпугивать моль.
Старбак почувствовал себя неловко, находясь так близко к миссис Фалконер, и поразился тому, как чья-то кожа может быть такой белой и гладкой. Как у мертвеца, подумал он.
- Адам говорит, что вы его близкий друг, - тихо заговорил мертвец.
- Я горд тем, что он так считает, мэм.
- А дружба важнее сыновнего долга? - выпустила она коготки в этом неприятном вопросе.
- Не в моей власти судить об этом, - вежливо отразил его Старбак.
- Ближе, Анна, ближе. Хочешь, чтобы я скончалась от этой жары? - Мириам Фалконер облизала бледные губы, не сводя больших глаз со Старбака. - Вы когда-нибудь думали о материнских страданиях, мистер Старбак?
- Моя мать любит мне постоянно о них напоминать, мэм, - Старбак тоже выпустил когти. Мириам Фалконер глядела на него, не мигая, пытаясь вынести о Старбаке свое суждение, но, похоже, безрезультатно.
- Не так близко, Анна, ты меня поцарапаешь, - Мириам Фалконер оттолкнула веер дочери на полдюйма в сторону. На одном из тонких пальцев поверх черных кружевных перчаток она носила кольцо с интригующе потертым черным камнем.
Помимо этого на ней было черное жемчужное ожерелье и брошь из резного черного гагата, приколотая к тяжелым складкам темно-пурпурного шелка.
- Думаю, - сообщила Мириам Фалконер Старбаку с нескрываемой нотой неодобрения в голосе, - что вы - искатель приключений.
- Это так дурно, мэм?
- Обычно это очень эгоистично.
- Мама..., - вмешался Адам.
- Тише, Адам, я не спрашивала твоего мнения. Ближе, Анна, держи веер ближе. На искателей приключений нельзя положиться, мистер Старбак.
- Уверен, мэм, что многим великим людям, на которых можно положиться, не были чужды приключения. Нашим отцам-основателям, к примеру?
Мириам Фалконер проигнорировала слова Старбака.
- Вы будете держать передо мной ответ за безопасность моего сына, мистер Старбак.
- Мама, пожалуйста..., - снова попытался вмешаться Адам.
- Если мне понадобится твое мнение, Адам, будь уверен, я тебя спрошу, а до тех пор будь так любезен, помолчи, - когти были выпущены, острые и блестящие.
- Я не хочу, мистер Старбак, чтобы вы втянули моего сына в какие-нибудь приключения. Я была бы рада, если бы он продолжал заниматься своим делом мира на Севере, но, похоже, партия войны завоевала его душу. Эта партия, полагаю, включает и вас, и я не могу вас за это поблагодарить. Так что будьте уверены, мистер Старбак, я возлагаю на вас вместе с моим мужем ответственность за безопасность сына.
- Польщен таким доверием, мэм, - поначалу Старбак принял эту женщину за хрупкую и вызывающую жалость красавицу, а теперь считал злобной ведьмой.
- Рада, что познакомилась с вами, - произнесла миссис Фалконер тем же тоном, которым, должно быть, выразила бы удовольствие от того, что увидела какое-то диковинное создание в странствующем зверинце, а потом отвела взгляд, и ее лицо озарила улыбка, когда она протянула обе руки в сторону Итана Ридли.
- Дорогой Итан! Так я и знала, что Вашингтон будет держать тебя подальше от меня, но наконец-то ты здесь! Я разговаривала с мистером Старбаком, после чего мне нужно как-то развеяться. Иди, присядь сюда, возьми кресло Анны.
Адам оттащил Старбака прочь.
- Боже мой, мне так жаль, - сказал он. - Я знал, что это будет непросто, но не понимаю, почему она выбрала именно сегодняшний день.
- Я к этому привык, - ответил Старбак. - У меня тоже есть мать.
Хотя мать Старбака ничем не походила на хрупкую Мириам Фалконер с тихим голосом. Джейн Абигейл Макфейл Старбак была высокой дородной женщиной с громогласным голосом, в ней всего было в достатке, кроме душевной щедрости.