Рубины хозяина Ко - Васильев Владимир Николаевич. Страница 25

– В пещеры они не сунутся, поверьте. Там уж лет пять песиголовцы хозяйничают.

– Кто?!

– Песиголовцы.

Боромировы соратники насторожились. Это слово было им почти незнакомо. Сказывали старые люди о таком народе чудном, так – вроде бы люди, руки-ноги есть, а голова точно у собак. Однако толком никто не мог сказать кто они и что они. Радогор знал больше.

– Они пришли с юго-запада, из-за гор. Поселились в пещерах и с тех пор нет никому в округе покою. Мы как-то даже уходить отсюда наладились. Сколько селений они сожгли, сколько людей загубили, проклятые, сколько полонили, не счесть…

– Погоди, Радогор. Сперва давай с датами разберемся. Откуда они пришли и сколько их?

Болонич пожал плечами.

– Пришли, думаю, с севера. А сколько – кто знает? Мы видели сотни полторы-две, не боле.

– А Боромир, значит, не объявлялся в ваших краях?

– Нет, Заворич. Не видал я Боромира с самого Северного Похода.

Заворич, размышляя, обернулся к Позвизду, ища совета и поддержки.

– Ну, друже, что делать-то будем?

Позвизд задумался. Плохо, запоздали Боромир с Тарусом. Коли знают даты о Книгах, тогда надобно их опередить во что бы то ни стало. А коли не знают? Песиголовцы еще на нашу головушку…

– Пойдем, – твердо сказал Позвизд.

– К пещерам? – поразился Радогор.

– К пещерам, – подтвердил Позвизд. – И немедля.

Некоторое время все молчали.

– Что ж… – протянул Радогор. – Воля ваша. Однако, помните: туда ушли даты и там живут песиголовцы. Сами знаете…

Заворич, Позвизд и их люди встали из-за стола, поблагодарили хозяев за радушие и направились к дружине. Ратнички тоже успели подкрепиться и немного отдохнуть.

Выступили через час. Болона проводила их молчанием, словно отправились они на верную смерть. Заворич вел дружину быстро, без всяких задержек. Пришел вечер, расположились лагерем, отоспались до рассвета, и снова в путь. Горы оставались далекими и недоступными, вольный ветер беспрепятственно гулял по степям. Второй день миновал, поглядели на дружину звезды, убаюкали, да и поблекли под утро на сон ратничков глядючи. С рассветом пошли дальше.

Следы датов искать не приходилось: шагали северяне той же дорогой, прямо к горам, сминая еще не высохшее от летней жары степное разнотравье.

За полдень вышли к озерам. Цепочка небесно-голубых, искрящихся на солнце водоемов открылась взору нежданно, будто выскочивший из засады озорной щенок. Горы все маячили вдалеке, но ровная степь осталась уж позади. Здесь попеременно чередовались холмы, поросшие низким смолистым кустарником, и сонные долины. Тишину нарушало лишь звонкое пение птиц и еще далекий шум водопада.

Дружина споро вышагивала берегом дивного озера. Холодная хрустальная вода еле-еле играла в своем каменном ложе и манила к себе пропыленное уставшее войско.

– Ну что, Позвизд? Пришли, поди?

Позвизд молчал.

– Не иначе, даты уже в пещеры сунулись. Поспешать надобно, друже.

Воины и так едва не бежали. Кто знает, может не хватит им всего нескольких минут?

Водопада достигли в сумерках. На слух найти его оказалось непросто: гулкое эхо гуляло меж холмов, сбивая с толку, казалось, шум раздается отовсюду. Ратники, растянувшись цепью и беспрестанно перекликаясь, долго бродили окрест, вспугивая зверье. Даты могли их услышать только если еще не нашли водопад. Если нашли – гул поглотит все звуки и крики. Но датов никто не боялся – сеча, так сеча, затем и мечи булатные в руки брали.

Черный зев пещеры обнаружился в скале напротив водопада. Соваться под землю в темноте? Рискованно. Но время-то идет!

– Факелы!

Скоро склон осветился пламенем десятков факелов. Воины вошли в пещеру, сжимая в одной руке меч, в другой – пылающую смолистую палицу. Кустарник у пещеры заметно поредел.

В самой пещере было сухо, вопреки ожиданиям – ни звука капель, падающих сверху, ни луж под ногами. Широкий ход вел вглубь, под землю. Множество летучих мышей, еле слышно попискивая, носилось под сводами пещеры. И следы в мельчайшей пыли, устилающей каменный пол, сотни следов, словно прошагала здесь не одна дружина, не одна рать. Некоторые из отпечатков были странными. Короткие и очень широкие, напоминающие по форме слегка вытянутое копыто.

– Вперед, други! – скомандовал Заворич.

Плотным строем дружина пустилась вглубь, покрывая пыль новым слоем следов. Однако далеко зайти не пришлось. Впереди послышались крики, далеко-далеко, звон мечей и вскоре – топот множества ног.

Звуки приближались; боромирова дружина стала поперек хода, перегородив дорогу, и заиграли сотни бликов от сотен факелов на сотнях обнаженных клинков.

Эй, бегущие из-под земли, кто бы вы ни были! Воины-храбры готовы вас встретить. Ну, смелее!

Пещеры открылись датам на третий день пути. Осталось позади встревоженное дулебское селение, осталась степь, такая же непривычная северянам, как и непролазные леса. Когда шли мимо озер Коек-скальд долго стоял у тихо шепчущей что-то воды, а потом догонял вприпрыжку оторвавшихся на сотню шагов датов.

– Знаешь, отчего вода в озерах такая синяя? – спросил он потом Хокана. – Наверное, эта земля лежит ближе к небу, чем каши фиорды. Откуда еще может взяться такая дивная голубизна?

Верворт, Огрис, Магнус-силач рассмеялись. По-доброму, без обиды. Ведь рыжеволосого выдумщика-скальда все любили. Хокан тоже улыбнулся. Фантазер!

Водопад первыми увидели воины Стрида. Скоро все даты собрались у нужной пещеры – Бролин указал на вход как на цель похода. Йэльм недолго разглядывал ее.

– Милостив Один, Отец асов! – сказал ярл воинам. – Осталось войти и взять волшебный ларец. Говорили трусливые южане о полчищах хунткоппов, живущих в пещерах – где же они? Попрятались, завидев настоящих воинов? Не будем же ждать. Вперед, даты! И поступайте так, чтобы не пришлось потом ни о чем жалеть. Вперед! Хей-я!

– Хей-я-а! – вырвалось из десятков глоток. – Веди, ярл!

Даже рев водопада, казалось, стал тише после боевого клича датов. Блеснул на солнце Медвежий Клык, заискрились изумруды на клинке Йэльма-Зеленого Драккара. Обнажили мечи остальные братья-берсеркеры, Ларс Свен и Стрид, схватились за оружие воины-даты.

– Бролин, указывай путь! – велел ярл.

Внук колдуна с факелом в руке нырнул в черноту пещеры; за ним последовали остальные.

– Хей-я-а-а!

Вспугнутые летучие мыши, гроздьями висящие под каждым выступом и в расщелинах, пищали, взмывали в воздух, перечеркивая спертые сумерки тоннеля, уводящего вниз, под землю. Бролин уверенно шагал вглубь хода, увлекая за собой воинов.

Но напрасно так презрительно отозвался Йэльм о собакоголовых. Не знали даты о том, что два хунткоппа идут вслед за ними от самых озер, прячась в низком кустарнике и не выдавая себя ни звуком. Зоркие их глаза цепко следили за вереницей воинов, ни на минуту не отвлекаясь. Не успели даты исчезнуть в разверзнутой бездне пещеры, собакоголовые проворно спустились с холма и разделились: один последовал за датами, второй отправился на запад, к сородичам.

А даты уходили все дальше от солнца, от дня, в давящую глубину пещеры, ведомые Бролином и Йэльмом. Ход то сужался, и тогда низкий свод нависал над самыми головами, то вдруг стены разбегались в стороны и даты оказывались в просторных каменных гротах. Колеблющееся пламя факелов выхватывало из темноты старые выщербленные каменные сосульки, выросшие некогда и с потолка, и с пола, лица датов, темные стены пещеры.

Бролин и секунды не задерживался на развилках, словно провел в этом подземном лабиринте всю жизнь и дорогу заучил намертво. Даже Йэльм не знал, что колдун и внук колдуна уже не раз проделал этот путь, наученный своим дедом Расмусом. Правда, подземелье старый колдун чертил кинжалом на земле, а Бролин потом показывал, как хорошо он научился ориентироваться в нем. Научился еще там, дома, в Лербю-фиорде.

Воздух сделался тяжелым и неподвижным, ход становился все уже и вот всего по трое в ряд вынуждены идти даты. Тоненькой ниточкой змеился ход в толще камня, забираясь все глубже и глубже под землю. Тихо было здесь, лишь слабо струилась пыль под ногами воинов, да шипели и плевались искрами смолистые факелы.