Русская проза XXI века в критике. Рефлексия, оценки, методика описания - Капица Федор Сергеевич. Страница 28

Кроме того, ее отличает ярко выраженная манера подачи материала. И. Кукулин в статье по итогам круглого стола «Поиски замерзшего сироты. Литературное время в зеркале газетной критики» определяет ее так: «Замечательно начала в “Коммерсанте” Лиза Новикова, которая счастливо унаследовала от отца – ныне совершенно отошедшего от газетной критики Вл. Новикова – способность так высмеять текст, что автор его, если он не полный моральный урод, должен расхохотаться первым. Вообще всегда приятно, когда наследуется остроумие при полном отсутствии хамства (случай Новиковых), основательность (случай Латыниных) и знание контекста (случай Льва и Алексея Караханов)».

Заметим, что Вл. Новиков продолжает выступать в качестве критика, только в других форматах. Любопытна совместная рубрика с О. Новиковой в журнале «Звезда» – «Дневник двух писателей», посвященная современной литературе.

Авторская рефлексия – одно из свойств, определяющих творческое лицо критика, отмеченная ироничность необходима для придания информационному материалу конкретного формата, заданных характеристик, яркости. Публикации Л. Новиковой отличает определенный академизм, стремление не просто вывести событие, а поставить его в определенный контекст и отчасти определить его историю. Таким образом косвенно определяется новизна и значимость явления. Мы рассмотрим материалы Л. Новиковой как единое целое, хотя и подчеркнем большую информативную насыщенность ее колонок.

В каждой публикации формата рецензии содержатся конкретные сведения: микробиография, краткий экскурс в творчество рассматриваемого автора, сжатая характеристика творчества. Приведем пример одной из ее оценок: «Роман “Спать и верить”, несомненно, наделает шума, шокирует Даниила Гранина, никак не заткнет за пояс Владимира Сорокина и на некоторое время станет межгородским сезонным событием для мигрирующих литературных тусовок Москвы и Санкт-Петербурга. А разбросанные по роману намеки на сегодняшнюю “зажравшуюся Москву”, скорее всего, лишь позабавят». Так она пишет о произведении Вяч. Курицына.

Сразу фиксируя название, критик обращает внимание на двойственность интерпретации текста, его эпатажный характер. Указание на литературную тусовку не случайно, достаточно обратиться к биографии Вяч. Курицына, чтобы убедиться в его активности как участника текущего процесса. Ведь он считается признанным защитником постмодернизма.

Обозначается и направление, к которому автор относится, или выносится то или иное понятие как определение формата, в котором он работает. Последователи Б. Акунина и О. Робски, например, названы «вторичными ретропроектами». Определение запоминается, переходит в массовое сознание.

Показателен отзыв о В. Сорокине: «Владимир Сорокин делает встречные шаги к массовой литературе». Писательница [Маринина] «как будто ходит вдоль кромки льда, не решаясь превратить свои детективы в роман с большой буквы».

Избегая откровенно разговорного языка, Л. Новикова все же сохраняет оценочный характер газетной статьи, используя расхожие слова и выражения: «залихватский триллер», «новый заход», «быть начеку». «Ведь книги, как и нижнее белье, возврату и обмену не подлежат». Низкая лексика сочетается с высокой: «опус», «неизгладимое впечатление», «приоткрыть завесу тайны».

Материалы Л. Новиковой организованы по-разному, от вывода к разговору о сути предмета и в обратной последовательности. Но в них всегда содержится описание содержания книги или краткое представление события. В ряде случаев, если колонка посвящена большому событию, многодневному мероприятию типа выставки-ярмарки Non/Fiction, описывается одно событие дня или целый день целиком.

Авторские оценки подчиняются формату еженедельного (ежедневного) издания, хотя в большинстве случаев поданы тезисным, пословичным образом. Философские и лирические отступления практически отсутствуют, но у отдельных авторов они буквально переполняют текст.

Приходится говорить о современной манере подачи материала. Она более жесткая, прагматичная, номинативная, очевидно, сформированная новыми оперативными средствами связи, чтением новостей с экрана. Такую манеру сегодня и вырабатывают современные критики, уходя от повествовательности и описательности.

Важно, что в текстах Л. Новиковой обнаруживаем и собственно авторские приемы, она не навязывает свою точку зрения, хотя всегда обозначает ее точно и ясно. С помощью лексики она подводит читателя к необходимости принять ее мнение, использует средства эмоциональной выразительности.

Приведем примеры из текста: «плохонькая бумага» (просторечие), «орфографический беспредел», «папирать» (жаргонизмы). «Любит культурно проводить досуг» – использование официозного штампа, в данном контексте (в сочетании с жаргонизмами, просторечиями и описанием героя) позволяет выразить ироническую тональность. Так же организованы и другие рассуждения: «Великодушно предупреждает читателя» (сочетание высокого и низкого стилей), «редких любовных и более частых алкогольных приключений», «пенсионерской обстоятельностью».

В формате колонки в ноябре 2008 г. печатались материалы, посвященные премии «Большая книга». Они организуются и специальным текстовым выделением: «Ъ» продолжает обзор книг, выдвинутых на премию «Русский Букер»… ЛИЗА НОВИКОВА погрузилась в личную жизнь юной провинциалки из романа Елены Некрасовой «Щукинск и города».

Далее следует информационная часть, начинающая публикацию, сообщаются биографические данные, рассказывается о публикации в 2006 г. первого романа автора, истории «о переселении душ, действие которой перемещалось из современного Израиля в Китай 1950-х годов». Неожиданные путешествия определяют и содержание второго романа, выдвинутого на премию. Прототипом провинциального городка стал Рыбинск, героем – одна из его жительниц. Вторая линия выстраивается через описание дяди-эмигранта главного персонажа.

Достаточно подробно обозначая содержание, Л. Новикова сделала свой материал информативным, сообщив сведения об авторе, обозначив доминантные признаки ее писательской манеры и выводя алгоритм книги, ставшей предметом рефлексии критика. В центре рассуждения оказывается своеобразие авторской духовности, отсюда и указание на сравнение некоторых сцен с текстами Н. Гоголя и Н. Лескова.

Предоставление площадки другим авторам позволяет задать вопрос: нужна ли авторская рефлексия как цементирующий фактор устройства колонки? Или же колонка выполняет только техническую задачу, позволяя организовать материал? Ведь нельзя не учитывать рыночных отношений, диктующих преподнесение материала как новостей.

Анализ материалов, посвященных «Большой книге», показывает, что вместо традиционных для индивидуальных колонок размышлений, собственных наблюдений появляются собственно новостные моменты, и тогда начинает доминировать содержательная сторона. В публикации М. Синельниковой она доминирует над аналитической. Конечно, предмет рассуждения, книга Г. Щекиной «Графоманка», менее известен читателю, отсюда и первоначальное указание, выстроенное на антитезе: «широко известная в литературных кругах Вологды».

Тем не менее уровень издания, известного своим стремлением к освещению события, проявляется в краткой истории создания текста. Указывается, что в шестерку финалистов «Русского Букера» всегда включается «провинциальный писатель, нужный для соблюдения справедливого баланса среди номинантов».

Анализ устройства современной колонки позволяет прийти к следующим выводам. Прежде всего это точная событийная приуроченность. Располагаясь на определенном месте, колонка посвящается определенной теме или событиям, хотя иногда содержит размышления автора, не обязательно связанные с основным материалом. Второе качество – небольшой размер, предопределяющий сжатость изложения. Организация колонки в виде размышлений автора по конкретному поводу превращает ее в микрорецензию или микростатью. В другом случае она выглядит и как самостоятельная рубрика, нацеливающая читателя на разговор, совместное размышление с автором.