Очерки Петербургской мифологии, или Мы и городской фольклор - Синдаловский Наум Александрович. Страница 18

В 1780-1790-х годах на пересечении Гороховой улицы и реки Фонтанки сложился небольшой архитектурный ансамбль предмостной Семеновской площади. Один из домов по набережной реки Фонтанки № 81, принадлежал Яковлеву, затем перешел в собственность к Евментьеву, по фамилии которого и вошел в списки памятников архитектуры Петербурга. Внутри этого дома до сих пор сохранилась так называемая Ротонда – круглое в плане помещение с трехэтажной парадной винтовой каменной лестницей, украшенное колоннами на первом этаже и пилястрами – на третьем. В конце 1960-1970-х годов Ротонда превратилась в одно из самых мистических мест Ленинграда. Здесь происходили регулярные, чуть ли не ежедневные неформальные встречи, или, как тогда говорили, тусовки ленинградской молодежи. Если верить глухим преданиям старины, то в этом доме еще в XVIII столетии собирались петербургские масоны, о чем в прежние времена свидетельствовали непонятные символы и таинственные знаки на стенах. Ныне, выкрашенные в грязновато-зеленый цвет, они сверху донизу оказались заполнены граффити самого разного содержания – от милых интимных записочек и номеров домашних телефонов, адресованных любимым, до патетических обращений к неведомым силам и смиренных просьб к Богу. Считалось, что каждый, кто оставит запись на стене Ротонды, тем самым духовно очистится.

Винтовая лестница в Ротонде заканчивается площадкой, обладающей удивительными акустическими свойствами. Отсюда слышны даже самые тихие звуки, раздающиеся на лестнице. Однако при этом нет даже намека на какое бы то ни было эхо. Согласно поверьям, лестница ведет в никуда. Знатоки утверждают: если с закрытыми глазами попытаться по ней пройти, то добраться до конца никогда не удастся. Старожилы молодежных тусовок помнят, что некогда под высоким куполом Ротонды висела загадочная длинная веревка. Веревка окружена мистическим ореолом тайны. Легенды утверждают, что на ней когда-то повесилась юная задумчивая красавица в темно-синем свитере, которая ежедневно одиноко сидела на верхней ступеньке лестницы и тихо напевала. Как она входила в Ротонду или выходила оттуда, никто не знает. Однажды она в Ротонде вообще не появилась, и с тех пор ее уже никто никогда не видел.

Судя по местному фольклору, в Ротонде произошел еще один удивительный случай, правда закончившийся не столь трагически. На одной из площадок винтовой лестницы некогда находилась дверь. Затем дверь замуровали. Сейчас вряд ли кто знает, что за ней находилось. Однажды в Ротонде появился молодой человек, который несколько дней долго и пристально всматривался в штукатурку, под которой были едва заметны контуры кирпичей, закрывавших дверной проем. Потом юноша на глазах изумленных очевидцев сделал шаг к стене и неожиданно растворился в ней. Отсутствовал таинственный пришелец недолго. Говорят, не более пятнадцати минут. Но когда вышел, все остолбенели. Перед ними стоял семидесятилетний старик. А штукатурка на месте бывшего дверного проема вновь приняла свой обычный вид. Как будто ничего не произошло.

Кроме отдельных зданий, на подозрении полицейских чинов были целые районы. Так, постоянно появляются призраки в пустующих корпусах старинных конюшен в Знаменке. В конце XIX века можно было услышать страшные рассказы о духах, прогуливающихся по ночам среди развалин Стрельны. Призраки замученных жертв появлялись на берегах Фонтанки и Ждановки, где во времена Анны Иоанновны находились тайные службы герцога Бирона.

С легендами о жертвах бироновщины перекликаются современные легенды о жертвах сталинского террора. Сохранилась страшная легенда о водолазах, которые по просьбе некой вдовы искали на дне Невы тело ее мужа – офицера, убитого в подвалах «Большого дома». Первый из них в буквальном смысле слова сошел с ума от увиденного. Когда в воду спустился другой водолаз, то сразу же «подал тревожный сигнал»: «У них тут митинг», – в ужасе кричал он в телефонную трубку. Оказалось, что к ногам убитых и потопленных был привязан груз. Сильным течением тела мертвецов подняло и «трепало так, что они размахивали руками, качали головами», и создавалась жуткая картина митинга мертвецов.

5

Мы уже говорили, что попытка реанимации эпохи рыцарства в условиях России была предпринята самым безнадежным идеалистом и романтиком XVIII столетия императором Павлом I. Игрушечная крепость Бип была официально внесена в реестр военных укреплений Российской империи. Михайловский замок, со всех четырех сторон окруженный реками и каналами, на ночь отделялся от города подъемными мостами и становился неприступным. Гатчинский дворец охранялся от внешнего мира средневековыми сторожевыми башнями. Чтобы усилить связь с Европой, по велению Павла русские солдаты стали носить прусскую военную форму. И наконец, император продемонстрировал всему миру свое рыцарство эффектным политическим ходом. В 1798 году, после захвата острова Мальта французскими войсками под командованием Бонапарта и разгона рыцарского Мальтийского ордена госпитальеров, Павел возлагает на себя обязанности Великого приора Мальтийского ордена с учреждением приората на территории России. Для этого в Гатчине строится Приоратский дворец, а в Петербурге – Мальтийская капелла с троном Гроссмейстера ордена.

Эпоха рыцарства в России оказалась короткой. С гибелью Павла I она закончилась. Однако легенды о ней живут до сих пор. И в первую очередь, легенды о многочисленных подземных ходах, якобы культивировавшихся в Петербурге по воле императора. Это не совсем так. Первый и, пожалуй, самый легендарный подземный ход достался Павлу Петровичу по наследству от прежнего владельца Гатчины графа Орлова. Это чисто декоративное парковое сооружение на берегу Серебряного озера, широко известное как Грот «Эхо», на самом деле представляет собой выход из подземной галереи, которую соорудил Григорий Орлов между дворцом и озером, будто бы для того, чтобы не оказаться застигнутым врасплох в случае неожиданной опасности. Со временем эта функция подземного хода была забыта, а о Гроте начали говорить как об уникальном акустическом сооружении, насладиться эффектами которого многие специально приезжали из Петербурга. Рассказывали, что, если, приблизившись к решетке Грота, произнести какую-нибудь фразу, «она сейчас же бесследно пропадет, но секунд через сорок, обежав по разным подземным извилинам лабиринта, вдруг, когда вы уже совсем позабыли о ней, огласится и повторится с необъяснимой ясностью и чистотой каким-то замогильным басовым голосом». Говорят, что если крикнуть: «Павел!», то в ответ из темноты подземелья раздастся зловещее: «Умер». А если придать вопросу еще и поэтический ритм, то эхо тут же подхватит правила игры и ответит тем же:

–  Кто здесь правил?

–  Павел. Павел.

В Гатчине живет легенда и о другом подземном ходе. Якобы Павел приказал соединить свой личный кабинет в Часовой башне Большого императорского дворца с кабинетом приора Мальтийского ордена в Приоратском дворце. Рассказывают и о других подземных ходах, либо малоизвестных, либо совершенно забытых во времени. Иногда они напоминают о себе самым неожиданным образом. Так, когда в 1950-х годах бесследно исчез памятник Ленину, гатчинцы уверяли, что он провалился в один из таких ходов.

О подземном ходе, прорытом под рекой Славянкой и ведущем из крепости Бип в Павловский дворец, мы уже говорили. А вот о подземном ходе от Невы к церкви Иоанна Предтечи на Каменном острове мало кто знает. Говорят, по этому ходу император тайно проникал в свой семейный храм и пел в хоре.

Наиболее драматические легенды о подземных ходах времени царствования Павла Петровича связаны с Михайловским замком. Один из них якобы был прорыт из спальни императора под фундамент памятника Петру I перед замком. Будто бы застигнутый убийцами в ночь с 11 на 12 марта 1801 года врасплох, Павел просто не успел воспользоваться этим единственным шансом на спасение и погиб, навеки унеся с собой в могилу его тайну

Со смертью Павла жизнь Михайловского замка в фольклоре не прервалась. Продолжали рождаться все новые и новые легенды, в том числе о подземных ходах. Один из них вел из замка в Мальтийскую капеллу, другой – в казармы Павловского полка, третий – в Михайловский замок из дома № 16 по набережной реки Фонтанки, где с 1826 года располагалось пресловутое Третье отделение. В скобках отметим одну важную особенность, свойственную исключительно фольклору. Ни современных казарм Павловского полка, ни Третьего отделения в эпоху Павла I еще не существовало, а Михайловский замок ко времени появления этих легенд уже никакой административной или политической функции не выполнял. И тем не менее легенды появились. Видимо, значение всех этих архитектурных реалий и исторических событий, связанных с ними, для жизни Петербурга было так велико, что смешение хронологической последовательности для фольклора уже не имело никакого значения. В отличие от официальной историографии, он мог себе это позволить.