Тревожная кнопка - Кивинов Андрей Владимирович. Страница 7

Все потуги заманить Николая Васильевича Бойкова в ласковые сети закончились провалом. Тот по-прежнему относился к Светлане Юрьевне исключительно как к коллеге по цеху. За прошедший с момента задушевного разговора с подружкой Гориной месяц объект не подарил ни одного комплимента, даже шуточного. А она прям-таки нарывалась на комплименты. Старалась ежедневно менять гардероб — ну если не целиком, то хотя бы частично. Одну и ту же блузку два дня подряд не надевала. Выяснив у техника-самородка Чистова, что Коленька предпочитает блондинок, перекрасилась в светлый тон. Ноль на фазе. Почти все выразили свой восторг, кроме этого гада. Почему такая несправедливость? Другие слюни пускают, а плохой мальчик Коленька даже кофе не пригласит попить. Она бы согласилась и на растворимый.

Еще она узнала у золоторукого изобретателя, что недавно тот смастерил для Коленьки специальную галстучную заколку. С встроенным объективом. Так этот, прости господи, мудак оставил ее в ресторане в качестве залога! Потащил какую-то очередную пассию в кабак, та заказала деликатесов, в том числе устриц, и у кавалера не хватило денег! Так он секретную заколку заложил!

До заколки Свете не было никакого дела, но информация с рестораном огорчила. Даже мелькнула мысль об уходе из конторы. Если он не заводит служебных романов, значит, надо пожертвовать службой. Возможно, если через месяц ничего в их отношениях не изменится, она напишет рапорт. Ох уж эти принципы!

Самое смешное, если это можно назвать смехом, — она действительно не имела на Кольку серьезных видов. И не питала к нему тех высоких чувств, что описывают в романах классики вроде Шекспира и воспевают представители отечественной попсы вроде Михайлова и Натали. Просто обида взыграла. Почему на других у него время есть, а на нее ни секунды? Чем она хуже?! Что в ней не так?

Из доступных способов охмурения оставался еще один — из самых надежных. Слезы. Света, как любая актриса, могла заплакать безо всяких эмоций. Научили. И сегодня она этим умением воспользуется. Для начала надо, чтобы объект на нее разозлился и предъявил претензии, а дальше останется цепляться к словам. Как только он сорвется, включить «слезный краник». Двадцать пятая страница купленного на развале учебника «Как покорить мужчину». Наука. Ничего не подозревавший охотник на оборотней действительно разозлился, прочитав написанную ею справку. И тут же побежал разбираться. Поймал на «Месте для самоубийц».

— Свет! Ну кто так справки пишет? Первый раз, что ли? Ни установочных данных, ни ссылок на источники! Что мне с этим делать? Елку украсить?

Светлана Юрьевна отреагировала спокойно, без крика, даже не поднявшись со скамеечки:

— Коля, установочные данные ты знаешь сам, а пробить источники дело пяти минут.

— А почему я должен делать твою работу?!

— Потому что я работаю не только с тобой. И просто зашиваюсь. Прекрати капризничать.

— Я тоже зашиваюсь! И что дальше?! Работу друг на друга спихивать? При чем здесь капризы? Халтурить не надо!

Допустимая норма была превышена, можно включать защитную агрессию:

— Коля, я тебе не подружка. Смени, пожалуйста, тон!

Она посмотрела на него словно Снежная королева на батарею центрального отопления.

— Упаси боже от таких подружек! — последовал адекватный ответ.

Сказано было явно на запале. Что вполне предсказуемо после таких-то королевских взглядов.

Ура! Получилось! Клюнул! Слезы — вперед! Быстрей, быстрей!

Сперва легкая растерянность, затем поиски предмета, которым можно нанести удар, но в итоге — разворот и подрагивающие плечи. От жалости не устоит даже палач.

— Свет… Извини, я не подумав… На автомате.

Она резко поднялась и вырвала из его рук справку. Горючие слезы лились по щекам. Поднеси спичку — вспыхнут.

— Когда говорят не подумав — говорят то, что думают! За что ты так со мной?!

Цитату она вычитала в каком-то женском журнале. Запомнила, чтоб применить в нужном месте в нужное время. Страница двадцать шесть учебника. Осталось быстро исчезнуть, не дав вымолить прощения. Вымаливать должен долго и мучительно. Страница двадцать семь.

Он не побежал следом, не извинялся, но и не бросил вдогонку: «Ну и пошла ты, дура!» А опасения, что прокричит, были.

В коридоре отдела Света сразу свернула в дамский туалет, вымыла потекшую тушь, подкрасила губы, припудрилась. В свой кабинет заходила без каких-либо признаков душевного расстройства. Все прошло как задумано. На экзамене по шпионскому мастерству она получила бы «отлично».

Коля же опустился на лавочку. И с минуту сидел с видом человека, с края небоскреба глядящего вниз и раздумывающего — прыгать — не прыгать?

Да, хреново вышло. «За что ты так?»

Действительно, за что? Ну подумаешь, бумажка какая-то?

Дело не в бумажке, конечно. И даже не в Светке. Будь на ее месте другая, тоже бы нагрубил. В последнее время он стал срываться. Иногда по совершеннейшим пустякам. Вчера наорал на мужика, слишком поздно стартовавшего на зеленый свет. И только потом заметил буковку «У» на стекле его машины. Сегодня на Светку. А от Светки он вообще ничего плохого не видел.

Что с ним такое? Вроде все нормально. Проблемы с работой? Так они и раньше были. У руководства на хорошем счету, на трансфер не выставляют. В коллективе никаких серьезных конфликтов. Здоровье, тьфу-тьфу, тоже не подводит. Женщины любят. Активно любят.

Та же Светка. Глазки строит. Симпатичная, кстати, бабенка, можно было бы замутить. Тем более, сама намекает. Замутить-то можно, но что потом?

Свободу терять не хотелось. Категорически. Достаточно посмотреть на некоторых коллег. Сплошное нытье, а не семейная жизнь.

Поэтому никаких служебных романов. Кто знает, как разрыв аукнется? Вон — Ольга Горина. Взяла да усадила своего бывшего…

Может, срывы из-за Олеси? Устроила на днях сцену ревности, еле успокоил. А что будет, если печать в паспорт поставить? Лучше сразу на виселицу. С Олесей, к слову, пора заканчивать. Тонко намекнуть на угасшие чувства. Не грубо, тактично, как он умеет. Придется, наверное, еще раз устрицами угостить. На прощание.

И перед Светкой надо извиниться. Ему с ней еще работать. Извиняться с пустыми руками несолидно.

Коля достал бумажник. Черт! Денег только на бензин. Дома лежит небольшая заначка, но заглаживать вину надо прямо сейчас. По горячим слезам, так сказать.

Через минуту он стоял перед техническим умельцем Антоном Ивановичем Чистовым — верным и безотказным кредитором, мастерившим очередной шпионский гаджет.

— Иваныч, тысячу не подкинешь до завтра?

— Заколка где? — вместо доброго ответа «конечно», злобно вопросил техник, взяв со стола отвертку с остро заточенным жалом.

— Слушай, я завтра выкуплю. Все руки не доходят. То есть — ноги.

— Так она тебя и ждет.

— Тогда застрелюсь. Давай пистолет.

Чистов полез под мышку.

— На девок опять?

— А на кого ж еще? Светке Родионовой конфет хочу купить. Или винишка. Я сейчас ляпнул не подумав, она разревелась… Как бы не прикончила.

— Светка? — с ухмылкой переспросил Чистов. — Да, она умеет.

— В каком смысле? — насторожился покоритель женских сердец. — Что умеет? Приканчивать?

— Реветь! Фокус это. Сама показывала. Когда захочет — заплачет. Я пробовал, ни хрена не вышло.

— О как! То есть ты предполагаешь, что она не такая простушка, какой прикидывается?

— Тебе виднее — у нас простачки не работают, — уклонился от ответа Чистов, понимая, что брякнул лишнего, — ну что, тысяча нужна?

Решить, нужна ли ему теперь тысяча, Коля не успел — в кабинет заглянул Гриша Жуков по прозвищу Маршал. Был он встревожен, как пожарный датчик, уловивший дымок.

— Коль, босс тебя ищет. Участкового из Северного убили. На зареченской трассе. В канаве нашли на обочине.

— Ножевые?

— Огнестрел. А рядом еще один. Гражданский…

— Ого. Как фамилия участкового?

— Михалев. Кажется, Сергей. Молодой, недавно работает.