Загадки истории. Факты. Открытия. Люди - Ермановская Анна Эдуардовна. Страница 4

Было еще несколько попыток разыскать Ноев ковчег, предпринимавшихся историком-миссионером доктором А. Смитом из Гринсборо (в 1951 году), специалистом по Всемирному потопу, и французским исследователем Ж. де Рике, который совершил восхождение на вулканическую вершину в 1952 году. Эти попытки были безрезультатными.

В августе 1982 года появилось сообщение о том, что на поиски Ноева ковчега отправилась, пройдя через Турцию, американская экспедиция, в составе которой было одиннадцать человек. Членом этой научной экспедиции, на которую было израсходовано около 60 тысяч долларов, был даже бывший астронавт — американец Д. Эрвин, который в 1971 году совершил высадку на Луну в ходе космической экспедиции «Аполлон-12». В своем интервью Эрвин сказал, что наблюдения предыдущих экспедиций не оставляют никаких сомнений в том, что на вершине Арарата действительно есть некое таинственное судно. К этому американский астронавт добавил, что верит в то, что это судно — Ноев ковчег. И по сей день все еще предпринимаются попытки (одна из них была повторена, например, американцами в 1994 году) разыскать ковчег.

Впрочем, есть мнение, что для того, чтобы узнать правду о великом потопе, совсем не обязательно отправляться в далекие и опасные экспедиции. Ее можно найти на страницах самой Книги.

Библия говорит, что потоп продолжался «сорок дней», а вслед за тем утверждает, что «сто пятьдесят дней». Что это — описка или ошибка? Имеются разночтения и в сроках спада воды — то ли три недели, то ли около полугода. Есть и еще одно разночтение в рассказе о потопе: взял ли праведный Ной в свой ковчег по паре всех живых существ или нечистых взял по одной паре, а чистых — по семь? Естественно, что эти расхождения не могли быть не замечены.

Придворный хирург Людовика XIV Ж. Аструк, произведший, говоря словами Гете, хирургическую операцию над Библией, резонно предположил, что в священной книге содержатся две различные версии, два противоположных варианта. Один из них может быть истинен, другой — ложен. Могут быть ложны оба варианта, но возможно и другое: речь идет о различных потопах, о событиях, происходивших в разное время, но затем слившихся в одно, — и тогда, стало быть, истинны обе версии.

Критики библейского текста единодушно признают, что в древнееврейской легенде о великом потопе, в том виде, как она изложена в книге Бытия, надо различать два первоначально самостоятельных рассказа; впоследствии эти два рассказа были искусственно объединены с целью придать им подобие некой единой и однородной легенды. Но работа по слиянию двух текстов в один сделана так небрежно, что встречающиеся там повторения и противоречия бросаются в глаза даже невнимательному читателю.

Из двух первоначальных версий легенды одна берет начало в Жреческом кодексе (Элохисте), а другая в так называемом Яхвисте. Каждому из источников свойствен особый характер и стиль, и оба относятся к различным историческим эпохам: яхвистский рассказ является, вероятно, более древним, тогда как Жреческий кодекс более поздний по времени. Яхвист был, по-видимому, написан в Иудее в начальный период существования еврейского государства, по всей вероятности, в IX или VIII веке до н. э. Жреческий кодекс появился в период, последовавший за 586 годом до н. э., когда Иерусалим завоевал вавилонский царь Навуходоносор, и евреи были уведены в плен. Но если автор Яхвиста обнаруживает живой, неподдельный интерес к личности и судьбе описываемых им людей, то автор Кодекса, наоборот, интересуется ими лишь постольку, поскольку видит в них орудие божественного промысла, предназначенное для сообщения Израилю знаний о Боге и всех тех религиозных и социальных установлениях, которые по милости Бога должны были регулировать жизнь «избранного народа». Он пишет историю не столько светскую и гражданскую, сколько священную и церковную. История Израиля в Элохисте — скорее история церкви, нежели народа. Поэтому его авторы подробно останавливаются на жизнеописании патриархов и пророков, которых Бог удостоил своим откровением, и торопится пройти мимо ряда обыкновенных смертных, упоминая только их имена, точно они служат лишь звеньями, соединяющими одну религиозную эпоху с другой, или ниткой, на которую с редкими промежутками нанизаны драгоценные жемчужины откровения. Отношение Кодекса к историческому прошлому предопределяется современной его авторам политической обстановкой. Наивысший расцвет Израиля был уже в прошлом, его независимость утеряна, а с нею исчезли и надежды на мирское благоденствие и славу. Мечты о могуществе, вызванные в душе народа воспоминаниями о блестящих царствованиях Давида и Соломона, мечты, которые могли еще на время сохраниться даже после падения монархии, давно померкли в темных тучах наступившего заката нации под влиянием суровой действительности чужеземного владычества. И вот когда не нашлось выхода для светских амбиций, неугасимый идеализм народа нашел для себя выход в другом направлении. Мечты народа устремились в другую сторону. Если они не могли найти себе места на земле, то небо оставалось еще открыто для них. Вожди Израиля стремились утешить свой народ, вознаградить его за все унижения, выпавшие на его долю в жизни материальной, и поднять его на высшую ступень жизни духовной. Для этой цели они создали сложный религиозный ритуал, чтобы с его помощью присвоить себе всю божественную благодать и сделать Сион святым городом, красой и центром Царства Божия на земле. Подобные стремления и идеалы придавали общественной жизни все более религиозный характер, выдвигая на первый план интересы храма и увеличивая жреческое влияние. Царь был заменен первосвященником, унаследовавшим от монарха даже пурпурные одежды и золотую корону.

Всемирный потоп. Худ. Г. Доре

Яхвист и Элохист, образовавшие вместе рассказ о Великом потопе в книге Бытия, отличаются друг от друга как по форме, так и по содержанию. Из формальных отличительных признаков, состоящих в разном наборе слов того и другого источника, важнейшим является различное наименование божества в еврейском тексте: в Яхвисте оно неизменно называется Яхве, а в Жреческом кодексе — Элохим. В русском синодальном переводе Библии названия эти передаются соответственно словами «господь» и «бог». Замена еврейского Яхве словом «господь» основана на подражании евреям, которые при чтении писания вслух всегда заменяют священное слово «Яхве», где бы оно ни встречалось в тексте, словом «адонай», что значит «господин». Но в рассказе о потопе, да и вообще во всей книге Бытия автор Кодекса избегает называть бога Яхве, заменяя его словом «элохим», которое в еврейском языке служит для обозначения бога, на том основании, что божественное имя Яхве было впервые открыто Богом Моисею, а потому не может быть применяемо к Богу до появления этого героя. Автор же Яхвиста не разделяет этого взгляда на происхождение имени Яхве и поэтому свободно применяет по отношению к божеству начиная с самого сотворения мира.

Еще более, чем словесные различия, бросаются в глаза различия в содержании яхвистского и жреческого рассказов, доходящие иногда до прямого противоречия, что является лучшим доказательством наличия разных источников легенды о потопе. Так, у автора Яхвиста различаются чистые и нечистые животные, причем первые вводятся в ковчег в количестве семи от каждого вида животных, а последние — лишь в количестве двух. Между тем, автор Кодекса не делает никакого различия между животными, но зато ограничивает число спасаемых в ковчеге животных одной парой от каждого вида. Объяснить это противоречие можно тем, что, по его представлению, различие между чистыми и нечистыми животными было впервые открыто Богом Моисею, так что Ной ничего об этом не мог знать; автор же Яхвиста наивно полагал, что человеческому роду уже в самые ранние времена было свойственно отличать чистых животных от нечистых, считая, что такое различие основано на очевидном для каждого естественном законе природы.

Другое серьезное разногласие между авторами относится к вопросу о продолжительности потопа. По яхвистскому рассказу, ливень продолжался сорок дней и сорок ночей, после этого Ной оставался в ковчеге еще три недели, пока не спала вода и не показалась земля. Таким образом, потоп продолжался всего шестьдесят один день. Из жреческого же источника явствует, что до спада воды прошло сто пятьдесят дней, а собственно потоп длился двенадцать месяцев и десять дней. Принимая во внимание, что у евреев был принят лунный календарь, двенадцать месяцев составляют триста пятьдесят четыре дня; прибавляя сюда еще десять дней, получаем солнечный год в триста шестьдесят четыре дня. Так как автор Кодекса определяет, таким образом, продолжительность потопа приблизительно в один солнечный год, то можно безошибочно утверждать, что он жил в то время, когда евреи уже научились исправлять ошибку лунного календаря, наблюдая за солнцем.