Покушение на Тесея (др. изд.) - Булычев Кир. Страница 16

– Раньше, – популярно объяснила Вероника, – мы жили в отсталом, можно сказать, средневековом обществе – так часто случается, если частица цивилизованного общества отрывается на большое расстояние и закукливается. Постепенно, с развитием контактов, мы расправили крылья, но получилось так, что первыми расправили их наши благородные кланы, те, что нажились в свое время на рудниках и теперь не намереваются делиться с остальными.

– Где вы учились? – удивилась Кора правильной и даже скучной речи ее собеседницы.

– Не принимайте нас за отсталых дикарей, – улыбнулась Вероника. – Я училась в столичной школе, у нас даже некоторые преподаватели были с Земли, по контракту. Потом поступила на химический факультет – не думайте, что это легко сделать обыкновенной девушке, даже не дворянке.

Кора согласилась, что нелегко.

– А потом не смогла найти работу, – продолжала Вероника. – Кланы, которые поделили между собой Долину, не заинтересованы в том, чтобы там добывалось много ископаемых. Они уже достаточно нажились за время редкоземельной лихорадки и вложили капиталы в фонды Галактического центра. Так что мне повезло, когда я нашла место у Мишеля… то есть в Космофлоте. И я не жалею, честное слово, не жалею!

Девочка влюблена в своего Мишеля, поняла Кора.

– Значит, богатство планеты стало тормозом ее развития, – сказала Кора.

– Правильно! Семнадцать семейств, которые делят власть в Рагозе, – потомки экипажа первого разведывательного корабля, открывшего Долину. С тех пор они так и не выпустили власть. Им выгодно, чтобы все оставалось как в сказке с королями, принцами и князьями.

– А вам смешно?

– Нам не смешно. Нам грустно. Мы живем, как в закрытой банке консервов. И потому наши надежды связаны с принцем Густавом.

– Почему?

– С тех пор как он окончил школу, он не скрывал отвращения к клановому заповеднику. И тот факт, что он улетел учиться на Землю, тоже о многом говорит, вы понимаете?

– Значит, в вашей Рагозе найдется немало людей, которые порадуются, если принц не вернется?

– К сожалению, да. Вы же видите… – Вероника погладила пустую помятую клетку. Попугая она уже закопала в клумбу у входа в приемный покой. Вероника заплакала, а Кора терпеливо ждала, когда она успокоится.

– Он был как человечек, – сказала Вероника. – Он все понимал, и, по-моему, он был умнее многих людей. А они его убили.

– Значит, кланы поделили между собой Долину? – спросила Кора.

– Да.

– Но они не равны между собой?

– Конечно же, нет. Есть богатые кланы, а есть такие… одно название!

– А клан Рагозы?

– Он самый сильный. Из него обычно и выбирают королей.

– Он всегда был и есть самый сильный?

– Ну как вам сказать… конечно, есть и другие, которым это не очень нравится. Например, клан Дормиров. У них есть принц Кларенс. Они считают, что престол должен перейти к Кларенсу… Но это так сложно и неинтересно.

– Может быть, это не очень интересно для тех, кто живет здесь всегда, а мне это очень интересно. Мне ведь надо понять, что грозит вашему Густаву.

В этот момент в приемный покой ворвались врачи с коробкой, в которой лежали спецшприцы и спецсыворотки. О чем они не уставали твердить все время, пока заканчивали процедуры.

Потом девушек и шофера отпустили. Но машины, чтобы довезти их до гостиницы, в больнице не нашлось. Пришлось идти пешком, впрочем, до гостиницы «Люкс» было недалеко.

В гостинице они подверглись атаке небольшой группы журналистов, уже знавших о покушении. Обнаружилось, как и следовало ожидать, что в машину гранату кинул какой-то землененавистник, абсолютно сумасшедший, которого уже вернули в психиатрическую лечебницу.

В номер удалось прорваться лишь через полчаса, и Кора без сил рухнула на постель.

– Я вам больше не нужна? – спросила Вероника. Вид у нее был ужасный, волосы встрепаны, вся в пластырях, в руке пустая клетка.

– Я вам так благодарна, – сказала Кора. – Извините, что я не могу проводить вас. Но завтра я хотела бы встретиться с оракулом Провала.

– Ой, зачем он вам?!

– Завтра, завтра я все расскажу, – пообещала Кора.

* * *

На следующее утро, в половине восьмого, в тот момент, когда Кора досматривала самый интересный сон, позвонил представитель Космофлота Мишель и сказал, что заказал завтрак в ресторане гостиницы.

Так и не узнав, чем кончился сон, Кора поднялась, проклиная планеты, на которых труженики поднимаются с пением петуха.

Мишель был не один. Вероника стояла рядом, свежая, душистая, пухленькая, маленькая; единственно, что нарушало гармонию, – аккуратные кусочки пластыря, наложенные на вчерашние царапины.

– Как вы себя чувствуете? – спросил Мишель, печальный, как французский мим.

– Все зажило или заживет, – ответила Кора. – Главное, что нам повезло.

– Кому как, – сказал Мишель, и Кора поняла, что он имеет в виду. А Мишелю хотелось объяснить причину своей печали, но он был деликатен и потому промолчал.

Они прошли в длинный низкий зал ресторана. Завтрак никуда не годился, потому что Мишель поселил Кору в самом шикарном отеле «Люкс», в котором повара старались придерживаться британских колониальных традиций. Кора представила себе гнев Милодара, когда тот узнает о расходах, понесенных организацией из-за расточительности Космо-флота.

Британские колониальные традиции выразились в овсянке и яичнице с беконом. Но овсянка здесь изготовлялась из куколок каких-то мелких бабочек, а яичница из яиц ящерицы куруаны. К счастью, Кора узнала об этом заранее и ограничилась жидким «импортным» чаем и вчерашней булочкой. Зато труженики Космофлота накинулись на бесплатный завтрак, словно специально голодали две недели. Чтобы рассеять возможные сомнения Коры, Мишель смущенно сказал, что стоимость питания включена в представительские расходы, а Вероника давно мечтала отведать жареных яиц куруаны.

– Кора, – признался Мишель, уже к ней расположенный. – Я тебе должен сказать, что забочусь о твоих интересах по официальному запросу ИнтерГпола. По официальному. Иначе нельзя – если бы я сделал что-то втайне, меня сразу бы выслали, потому что здесь и без того подозревают, будто я не столько агент Космофлота, сколько агент ИнтерГпола. Это смешно, правда?

Но глаза Мишеля не смеялись. Кора поняла, что он и на самом деле агент ИнтерГпола, и послушно посмеялась за него.

– Вероника рассказала, что вы вчера болтали о кланах и о принце Густаве. Наивно болтали, по-женски.

– Да, конечно, ничего интересного, – ответила Кора, и Вероника радостно улыбнулась. В отличие от землянина Мишеля она была пуганой местной жительницей.

– И куда вы хотели бы съездить? Какие достопримечательности вы хотели бы увидеть? Водопады? Заповедник сов?

– Пока что меня интересует одна достопримечательность – так называемый оракул Провала. Когда можно его посетить?

– Я уже звонил ему с утра, – сказал Мишель, признавая этим, что заранее обсудил проблему с Вероникой. – Он согласен вас принять сегодня. В одиннадцать-двенадцать. Обычно к нему записываются за год.

Вероника нервно разгладила скатерть.

– Может быть, вам не стоит с ним встречаться? – предположила она.

– Почему? Он мне нужен как свидетель по делу, которым я занимаюсь.

– Он злобный реакционер. – Вероника перешла на шепот. – Всем известно, что он предсказывает те бедствия, которые выгодны сильным мира сего. Буквально до смешного… Ну скажи, Мишель, скажи!

– Разумеется, он очень популярен, – осторожно произнес Мишель, предварительно оглянувшись. – И влиятелен. Но в конечном счете Вероника права. Многие убеждены, что он находится на содержании у некоторых сильных кланов.

– Точнее, у клана Дормиров, к которому принадлежит принц Кларенс, – уточнила Вероника.

– Соперник Густава? – Кора уже начала вживаться в местную политику.

– Именно так! – сказал Мишель. – Но все это было бы только смешно, если бы он врал. Но он угадывает! Угадывает важнейшие события! Вы не представляете, насколько ему у нас верят.