7 настоящих историй. Как пережить развод - Курпатов Андрей Владимирович. Страница 18
Но и психология самого мужа поменяется. Причем (позволю себе выразиться не по – русски) отнюдь не комплементарно. Проще говоря, никакого глубинного раскаяния не последует – рассчитывать на это чистой воды сумасшествие. Напротив, беглый, но вернувшийся муж, так же как и его супруга, уверится в своей силе – и в этом парадокс ситуации. Теперь он знает, что может ее шантажировать, ведь она показала ему свои страхи. Пусть все это и не осознается в должной мере, пусть это будет и не сознательное, а только подсознательное ощущение, на течение дальнейшей жизни это повлияет, и самым серьезным образом. Теперь муж знает, что он востребован вне семьи, муж знает, что нужен своей супруге, это объективно делает его позиции сильнее. А когда и она чувствует свои позиции сильнее, и он – ничего хорошего это не сулит. Ведь это силы пусть и примирившихся, но враждовавших сторон.
И наконец, в – третьих, какие вообще могут быть гарантии того, что отношения, не сложившиеся прежде, теперь, после «многой боли и многих печалей», вдруг станут замечательными? Это вообще очень странная идея. Если верить ей, то мы должны признать, что два человека, которые, грубо говоря, сделали друг другу больно, имеют большие шансы на счастливые отношения, чем два человека, которые больно друг другу никогда не делали. Это, конечно, нонсенс. Разумеется, если вы живете по принципу «душа в душу», но не в смысле – «то она ему в душу, то он ей в душу», а именно «душа в душу», душа к душе, у вас больше шансов построить счастливые, удовлетворяющие друг друга отношения.
Но сейчас получается, что в голове обратная идея. Ведь шанс был, и его можно было использовать, но только с самого начала, еще даже до заключения брака. Уже тогда нужно было подумать о том, что предстоит строить серьезные и долгие отношения, где каждый из партнеров должен чувствовать себя как минимум хорошо, в противном случае будут те самые «многие боли и многие печали». И, вероятно, какая-то такая попытка предпринималась, что-то в этом направлении делалось. Но не получилось. Совершенно. Вплоть до развода не получилось. Так отчего же мы думаем, что получится во второй раз? Ни совместный налаженный быт, ни взаимные обязательства, ни рамки социального статуса – ничто из этого не остановило мужчину, когда он решился поднять вопрос о разводе. Почему что-либо из этого остановит его теперь?
Переживая развод, женщина страдает прежде всего от утраты своего привычного образа жизни. И желание вернуть этот прежний, канувший в Лету образ жизни становится у нее некой даже сверхценной идеей. «Несемся к цели, не замечая препятствий» – вот как звучит сейчас ее лозунг. Но тут имело бы смысл не нестись, а, напротив, как следует остановиться, оглядеться и главное – внимательно изучить препятствия. Ведь проблема не в том, чтобы их преодолеть, проблема в том, как со всем этим добром жить, если случится это «счастье» и он на самом деле (нередко – не дай бог) вернется.
Сейчас кажется, что последующая жизнь возможна лишь при условии возвращения беглого мужа. Но зачастую это только иллюзия, а на самом деле жить можно и без него, причем в ряде случаев такая жизнь будет даже стократ лучше, чем с ним. Но чтобы понять это, нужно, с одной стороны, время, а с другой – осознание истинных причин, природы данного страстного желания женщины – почему она так хочет вернуть беглеца? Потому ли, что только он может сделать ее счастливой, или лишь оттого, что без него пока (я подчеркиваю – пока!) счастье в травмированном стрессом сознании женщины не вырисовывается?
«Разбитую чашку не клеят», «в одну воду нельзя войти дважды» – это, разумеется, не более чем «крылатые фразы», но об этом все-таки стоит задуматься.
Готова ли женщина после всего, что случилось, принять своего мужа обратно? То есть не просто мужа, а мужа, который… И тут много пунктов – и то, что он сделал, и то, каким он после этого стал в глазах самой женщины, и то, каким он будет сам, когда его водворят на покинутое место.
Понимает ли женщина, что, если он вернется, им двоим нужно будет приложить огромные усилия, чтобы сделать свои отношения не прежними, а значительно лучше, чем они были? В противном случае – если вернуться хотя бы просто к прежнему уровню «взаимопонимания» – ситуация повторится и мы снова услышим драматичное слово – «развод».
Отдает ли она себе отчет в том, что в желании вернуть все в исходное, которое она испытывает, смехотворно малую толику занимает собственно сам муж – как мужчина, как человек, а львиную долю – желание вернуть прежний образ жизни, который в действительности уже не вернуть никогда, потому что чашка бита?
Наконец, понимает ли, что теперь она имеет куда большие шансы стать счастливой с другим мужчиной, нежели обрести счастье с этим, вернувшимся (если это все-таки произойдет)? Строить новые отношения страшно, но там, во – первых, нет «подмоченной репутации прошлого», а во – вторых, сама женщина обладает теперь колоссальным опытом – пониманием внутренней сложности отношений в паре.
От того, насколько честными, серьезными и ответственными будут ее ответы на эти вопросы, зависит все ее будущее. И это не преувеличение.
А может быть, все-таки нет?
Однажды шеф – редактор моей телевизионной программы «Все решим!» (это тот наиважнейший человек, благодаря которому моя сумбурная беседа с гостем из часовой консультации обретала форму двадцатиминутной истории) с горечью сказала мне: «Опять это слово ‘‘подсознание’’! Никогда не пойму, что за ерунда такая. Андрей, может быть, можно как-нибудь без него обойтись?» Я улыбнулся и ответил: «Обойтись, может быть, и можно, только вот куда это подсознание тогда девать?» Да, подсознание…
Хотя я, как известно, и не большой любитель Зигмунда Фрейда, отрицать подсознание или даже бессознательное у меня рука не поднимется. Есть такая штука. И организована она ух как сложно, а ведет себя и вовсе… Что называется, без ста грамм не разобраться. В общем, как и почему это происходит, я объяснить логически не могу, впрочем, такая вещь, как логика, Его Величество Подсознание никогда не волновала и не останавливала, скорее напротив. И потому некоторые женщины, узнав об измене мужа и о грядущем разводе, как-то умудряются от этой мысли откреститься: «Свят! Свят! Свят!» Привиделось, причудилось, не было ничего такого. «Чур меня, чур!»
Помнится, заслали мне как-то на растерзание целую бригаду очаровательных женщин из одного известного глянцевого журнала. Это у редакции журнала идея такая возникла, чтобы доктор «пролечил» его сотрудников, а заодно и материал получился для номера. И вот садится передо мной приятная, улыбчивая, очень интеллигентная женщина, стилист, как я потом узнаю. Выглядит она значительно моложе своих лет и вообще производит самое хорошее впечатление. Все замечательно, если бы не напряжение – ну просто ужасное! – во всем теле. Прямо за версту видно! За версту! Сжата, зажата. Катастрофа!
Я спрашиваю:
– В чем дело? Что нас привело к доктору?
– У меня очень хорошая семья, – говорит она, причем совершенно искренне. – Очень хороший муж. Он вообще – замечательный человек. Умный, талантливый, внимательный. Мы прожили с ним больше двадцати лет. У нас дочь, ей двадцать один. Прекрасный ребенок.
Моя голова как-то сама собой склоняется набок:
– И?..
– Ну, как бы вам это сказать… – сама с собой общается моя собеседница. – Он как бы с нами не живет.
Она говорит это настолько спокойно, что мне начинает казаться, что ее муж застрял где-то в африканской стране, где его незаконно удерживает какое-то страшное африканское правительство, и поэтому вот уже несколько лет его нет дома. Только поэтому! Но скоро его выпустят, и он счастливо вернется домой.
– В смысле? – уточняю я, потому что в Африку почему-то не верится. – Он с вами совсем не живет?
– Нет – нет! – восклицает моя собеседница. – Он каждый день у нас. Он старается нам с дочерью во всем помогать, участвует в нашей жизни, стремится в семью.