7 настоящих историй. Как пережить развод - Курпатов Андрей Владимирович. Страница 28
Итак, сейчас нам предстоит понять, почему возникла эта любовь, и главное – возникла ли она «к этому человеку» или «в этой ситуации»?
Представим для начала, что положение наше резко изменилось, причем именно в том направлении, о котором женщина только и мечтала. Долго ли, коротко ли… но муж вернулся. Вернулся. Все. Сидит на диване, никуда уходить не собирается. Готов быть мужем повторно. Час сидит, два сидит, третий пошел, а он все сидит. Или даже нет, не сидит – лежит, в телевизор смотрит или «Спорт – Экспресс» читает. С одной стороны, хорошо, конечно. Все как обычно. Вроде бы определенность появилась. В общем, нормально. За что, собственно говоря, боролись…
Но, с другой стороны, это же просто свинство какое-то, прошу прощения, получается. Валял тут дурака – неделю, другую, а то и месяц, шлялся неизвестно где и с кем, нервы все измотал, унизил, опозорил, а потом на тебе – пришел, понимаешь, и лег на диван! Нормально? «Вот он я, твой подарок. Хотела – получи». И если теперь разобраться, посмотреть повнимательнее – ради чего, собственно, все это было? Нервы, слезы, чувства, душа наизнанку?! Просто так, что ли? Позабавиться решил?.. В общем, если тебе и здесь на диване неплохо лежится, то какого, я снова прощу прощения, черта все это было устраивать? Вообще наплевать на меня?! Взял, душу вымотал, а потом на тебе – вернулся. Явились, не запылились!
И плюс к этому, конечно, это ужасное чувство оскомины (не подберу другого слова) – что ж это за мужик-то такой, если его вот так можно взять и с места на место передвинуть? Пусть и не одним пальцем, конечно, а с «женскими хитростями», со слезами, мольбами и прочими клятвами. Но в целом-то – подули, понимаешь, и он приплыл, куда сказано! Нет, на мужчину такая особь никак не тянет. Взяли его, если разобраться, как бычка за рога и возвратили в стойло. Куда это годится?! Пошел, значит, извиняюсь, козел в чужой огород капусты потрескать, а теперь – на тебе, привели его обратно, вопреки боданиям и сопротивлению, и он как ни в чем не бывало – встал и стоит себе, лег и лежит! Фон – барон, значит. Ужас!
Ну а с другой стороны, как иначе-то?! Сама ведь просила, чтобы он вернулся, умоляла даже. Без условий принимала и оговорок, сама обещала – все прощу, изменюсь, счастье наше сорганизую. Никто за язык-то не тянул. То есть по собственной воле, так сказать, все это и наобещала, и как с него теперь прикажете что-то требовать? Хотя бы какое-то возмещение морального ущерба, что ли… Но нет, теперь требовать с него, получается, ничего нельзя.
И главное откровение момента – ну никакого нет желания эти проклятые собственные обещания выполнять. И близко ведь такого желания не обнаруживается! На пушечный выстрел! Прямо испарилось все в мгновение, словно и не было никогда. Напротив, хочется взять что-нибудь такое тяжелое и от всей нашей души, когда-то, в пятом поколении, пролетарской, врезать со всей силы ему промеж глаз, чтоб мало не показалось. Чтоб на всю жизнь…, запомнил! Чтоб никогда, понимаешь, и думать не смел! Чтоб так осознал, чтоб прям до костного мозга дошло!
Но ведь нельзя же… С одной стороны, договоренности, слово – честное, благородное. А с другой, его ведь так треснешь теперь, а он на тебе – встанет, плечами поведет и грациозной походкой – вперед и с песней, да к своей ласточке в сени, будь она неладна. И та ведь уже и ждет, как пить дать, пироги – кулебяки наготовила. Постель расстелила, лепестками роз усыпала: «Приди, мой милый, мой желанный! Всю страсть свою тебе отдам!» Тьфу!
В общем, что у нас получается?.. Тендер. Казалось, все закончилось, а выходит – «стрижка только началась». Конкурентная борьба и соцсоревнование – у кого кулебяки лучше, а у кого страсти «искреннее»?! Ведь он об этом только все время и говорил в своих пространных объяснениях: «Ты не понимаешь, я к тебе хорошо отношусь. Но у нас с тобой отношения лживые, ненастоящие. Не любим мы друг друга! Зачем нам врать самим-то себе? Нет искренности чувств, нет любви…» И если раньше женщина слушала и думала: «Ты с ума сошел», то теперь она смотрит на него, развалившегося на диване, и понимает: ничего он не сошел. Он тендер объявил! Какая жена лучше!
И если раньше брошенная жена, будучи в слезах и соплях от расстроенных своих чувств, готова была любить его страстно и до гробовой доски, причем на любых условиях, то теперь она вроде бы и обязана это делать – потому что и обещания дала соответствующие, да и просто потому, что там другая есть. То есть в любой момент можно, понимаешь, снова к корыту вернуться и по – новой начать всю эту экзекуцию.
Когда женщина так настойчиво, так страстно и неистово ждет возвращения своего мужа, она почему-то не отдает себе отчета в том, что сам этот «факт возврата» ей по большому счету ничего не гарантирует. Если другая женщина была у мужа еще до того, как он уходил, то есть «при живой жене», то теперь-то уж и точно его «временное» возвращение в семью не будет для любовницы какой-то уж очень серьезной травмой. Так что она, вполне вероятно, продолжит дожидаться его и дальше. Конечно, на том фронте тоже будет не слишком гладко, но в целом если есть желание, то, как известно, можно ведь и потерпеть, и позавлекать даже – спина не переломится.
Соответственно, у мужа остается дверца, в которую он в любой момент может благополучно… Да и сам он уже знает, что в целом, покидая семейство, он многим не рискует. Одним словом – тендер.
Женщина может не любить своего мужа, относиться к нему холодно, даже презирать его, но если это брак долгий, во время развода женщина почувствует любовь, поймет, что любит своего мужа – причем истово, страстно. Ей покажется, что он – тот единственный мужчина, с которым она вообще может быть счастлива. На какой-то момент она даже уверится, что без него ее жизнь невозможна, теряет всякий смысл и вообще ничего не стоит. Это как безумие, как помешательство, которое, как ему и положено, безнадежно далеко от реальности. Это мечта – предательски скрывающаяся за горизонтом. Это иллюзия, сладкий, полный горьких слез сон.
Вопрос – верить ли самой женщине этим своим чувствам? И да и нет. С одной стороны, это настоящие чувства, но с другой – они обусловлены ситуацией, тем положением, в котором женщина оказалась. Той диспропорцией, что возникла между ней и мужем, который вдруг нечестными методами стал «инстанцией силы», а она – женщина – «слабой и зависимой». Вот почему это не та любовь, как мы о ней думаем, когда влюбляемся. Изменись ситуация, вернись все на круги своя – и чувства будут прежними. Правда, теперь к ним прибавится еще и страх женщины перед будущим, уязвленное самолюбие, ощущение своей неполноценности и чувство зависимости. Она вынуждена примириться с положением, которое внутренне никак не может ее устраивать.
Все, о чем я рассказываю, может стать фактом реальности, а может произойти и в воображении – способом банального «проигрывания ситуации». На самом деле это существенного значения не имеет – фактически или в фантазии. Важно, что ситуация выходит на тот уровень, когда женщина наконец начинает понимать, что на этом ее мужчине свет клином не сошелся, что будущее возможно как с ним, так и без него, и по большому счету, неизвестно, что лучше. Так или иначе, но женщина постепенно приходит к таким выводам. И это важно, потому что только такое объективное рассуждение может придать ей силы, поможет правильно сориентироваться в окружающей действительности и дать возможность строить отношения, в которых она будет чувствовать себя по – настоящему хорошо.
Никогда нельзя знать наверняка – вернется муж или нет. Но если он вернется, нужно быть готовой к тому, что отношения с ним должны претерпеть серьезные изменения, в противном случае женщина окажется в ужасном положении. И эти отношения на новом их уровне или совершенно новые отношения – с другим мужчиной – должны быть партнерскими, они изначально должны так строиться, в противном случае ничего не выйдет – то один, то другой попеременно будут оказываться в роли заложника. А в семье играть в «хозяина и господина» – неблагодарная штука.