В дебрях атласа. Пограничный легион - Сальгари Эмилио. Страница 70

– Видал я и 49-й и 51-й годы. Вот были денечки! Но я согласен с Рыжим. На границе Айдахо еще разыграются картины. Сам откапывал золото, хотя к этой дьявольской работе меня никогда не тянуло. Оно тяжело достается и легко спускается, зато легче всего переходит из чужого кармана. Кое-какие признаки я заметил уже в этой местности. Там же, в горах, куда ни плюнь, всюду копошатся тысячи золотоискателей. Они скрытничают, но ведь золото необходимо вывезти; оно тяжелое, и его не спрячешь. С востока сюда так и прет толпа полных надежд и обалдевших охотников за счастьем. За ними потянутся бабы и картежники и, наконец, мужчины. Где и когда все это столкнется, неведомо, но если столкнется, то разыграется такая дьявольщина, какой мы никогда не видывали.

– Вот, ребята, – сказал Келс, и жестокость прозвучала в его мягком голосе, – тогда-то и наступит жатва для моего пограничного легиона.

– Для кого? – с любопытством переспросил Бейд Вуд.

Все бандиты за исключением Гульдена с интересом повернулись к Келсу.

– Для пограничного легиона, – ответил Келс.

– А что это такое? – спросил Рыжий Пирс.

– Когда наступит золотая лихорадка, как ты пророчествуешь, надо организовать такую банду, какой никто еще не видывал. Я организую ее и назову «Пограничный легион».

– Положись на меня, как на свою правую руку, – ответил Рыжий с энтузиазмом.

– А на меня и подавно, – прибавил Бейд.

Замысел Келса был встречен шумным одобрением. В эту минуту Гульден поднял свою массивную голову и, тяжело ворочая языком, не столько спросил, сколько проворчал.

– Что вы скандалите?

Вопрос этот произвел на всех бандитов и даже на Келса странное и тревожное впечатление. Казалось, будто вдруг явилось какое-то большое препятствие, требующее серьезного обсуждения. На секунду все примолкли, а затем Рыжий повторил весь проект.

– Ничего в этом нового нет, – ответил Гульден. – Сам как-то участвовал в такой банде. Это было в Алжире, но звали ее «Королевский легион».

– Алжир? Это что за штука?

– Африка, – ответил Гульден.

– Ты, оказывается, успел поездить по свету, Гуль? – удивленно спросил Рыжий Пирс. – Что это был за легион?

– Ничего особенного. Толпа дьяволов со всех концов света. Тамошняя граница являлась концом мира. Преступников там уже больше не преследовали.

– Что же вы там делали?

– Друг дружку пристреливали. Осталось совсем немного, когда я ушел оттуда.

– Кто знает тебя, тот не найдет в этом ничего удивительного! – воскликнул Вуд многозначительно; однако его намек совершенно не подействовал на Гульдена.

– В своем легионе я не разрешу ни драк, ни перестрелок, – холодно заметил Келс. – Я сам наберу людей для этой банды.

– В этом весь секрет, – ответил Вуд. – Нужны настоящие парни. Уж я-то побывал во всевозможных шайках. Помню, как-то участвовал даже в карательном отряде.

Это сообщение вызвало среди бандитов взрыв смеха, за исключением неподвижного Гульдена с его точно из дерева высеченным лицом.

– Сколько людей понадобится? – спросил Рыжий Пирс.

– Число тут ни при чем. Главным образом это должны быть мужчины, на которых я могу положиться. Все будут подлежать только моему контролю. Затем для лейтенантов мне понадобится пара молодцов вроде тебя, Рыжий. Жилистые, хладнокровные, отважные, с быстрой сообразительностью.

Выслушивая похвалу, Рыжий Пирс вызывающе поднял плечи.

– Знаешь, хозяин, – сказал он, – мне вспоминается некий паренек, недели две тому назад явившийся в Кэбин-Галч. Прямо ввалился в хижину Бэрда, где мы как раз дулись в картишки, и спросил, где Джек Келс. Конечно, сперва мы решили, что парень просто-напросто из-за чего-нибудь хочет свести счеты. Некоторые из нас хотели тут же кокнуть его. Но он почему-то сразу приглянулся мне, и я уговорил своих не трогать его. Теперь рад этому. Паренек же вовсе и не собирался совать нам под нос свою погремушку. Его намерения были самые дружелюбные. Само собой, я не любопытствовал, кто он и что он. Очевидно, попал голубчик на кривую дорожку и теперь просто ищет новых друзей. Должен сказать тебе, хозяин, это крепкий парень!

– Как его зовут? – спросил Келс.

– Джим Клэв, – ответил Пирс.

Скрытая в тени и не замечаемая бандитами, Жанна услышала имя Джима со страхом и болью, но совершенно не удивилась этому. С этого момента, как Пирс начал свой рассказ, она готовилась услыхать имя своего сбежавшего обожателя.

– Джим Клэв… – размышлял Келс. – Никогда не слыхал такого, хотя обычно не забываю ни одного лица, ни одного имени. Как он выглядит?

– Опрятный, стройный парень, среднего роста, – ответил Пирс. – Тело – сплошь мускулы. Не старше двадцати трех. Лихой наездник, отчаянный забияка, игрок и пьяница, отважный, как сам дьявол! Вот если бы ты обуздал его, хозяин.

– Здорово! – воскликнул Келс удивленно. – Мало ли молодчиков ежедневно шныряет в этом краю, однако я еще ни разу не замечал, чтобы хоть один из них произвел на вас такое сильное впечатление, как этот Клэв. Бейд, ты ведь уже старый ворон. Ну-ка разъясни, что он такое сделал?

– Что он сделал? – повторил Вуд, царапая свою седую голову. – Черт побери! Лучше спросить, чего он не делал! Как самый отчаянный головорез, нагло явился прямо в лагерь. И разом стал всеобщим любимцем. Просто не знаю, как это ему удалось. Может быть, потому, что он решительно на все плюет. Он разом расшевелил нас. Выиграл все деньги, которые были в лагере, многих совершенно обчистил и затем все отдал обратно. Пил больше всех и не пьянел. Пустил пулю в Бэди Джонса за то, что тот плутовал в карты; также продырявил и дружка Бэди, Шика Вильямса. Стрелял так, чтобы не убить, – отшиб им только крылышки. Но знаешь, Келс, он меткий и быстрый стрелок. Немного найдется таких в этой стране. Этого ты не должен забывать…

– А ты забыл еще рассказать, как он отделал Луча, – сказал Рыжий Пирс.

– Луч! Я знаю его, – заметил Келс.

– Возможно, что это плохая рекомендация для Джима Клэва, – начал Бейд Вуд, – хотя, признаться, это самое мне в нем и приглянулось… Ты, конечно, еще помнишь, хозяин, миленькую девчонку Брандер, там, возле Медвежьего озера. Дочь старого Брандера, работает и посейчас в лавке. Я сам видел, как ты волочился за ней. Так вот, старик и его два парня решили отправиться за золотом и прихватили с собой девушку. Так, по крайней мере, я понял. В один прекрасный день в Кэбин-Галч примчался Луч. Как водится, мы пили и играли в карты, но молодой Клэв не делал ни того ни другого. В этот день он до смешного раскис. Ну вот, Луч вдруг начал предлагать маленькое дельце. До этих пор мы еще ни разу не работали с ним и его командой. Неизвестно, что бы из этого вышло, не вмешайся этот Клэв. Луч предложил нам спуститься в долину, где старик Брандер мыл свое золото, захватить все, что у него есть, и еще… Ну, конечно, еще и девчонку. В эту-то самую минуту Джим возьми и очнись от своих размышлений. Сначала он принялся осыпать Луча страшнейшими проклятиями. А когда тот, ясное дело, взялся за револьвер, то Джим мигом вышиб его у него из лап. Сделав это, он как бешеный ринулся на Луча. Раза два опрокинул его. И затем боксом принялся гонять его по всей хижине до тех пор, пока, наконец, мы не решили заступиться. Но Луч был почти трупом. Вдребезги исколоченный, со сломанными костями, и я не знаю еще с чем. Само собой, мы сунули его в кровать, где он и посейчас лежит. Никогда уже он не будет прежним Лучом.

Настала многозначительная тишина.

– Гульден, ты слышал это? – спросил Келс, повернув к нему свое бледное лицо.

– Да, – ответил тот.

– Что же ты думаешь об этом Джиме Клэве и о деле, которое он сорвал?

– Клэва никогда не видел, придет время – погляжу. А потом достану себе девчонку Брандера.

В Гульдене было что-то особо подлое и мерзкое. Может быть, своим вопросом Келс и хотел подчеркнуть это или же он добивался только его мнения о Джиме Клэве?

Жанна не могла решить этого. Она догадывалась, что между Гульденом и остальными бандитами существует тайная вражда. Но было тут и что-то другое, неуловимое, похожее на страх. Гульден был преступником из любви к преступлениям. В сравнении с ним все остальные бандиты казались ей обыкновенными жуликами. Даже Келс, в хладнокровнейших злодействах которого она сама убедилась, рядом с Гульденом утрачивал свой ореол ужасного разбойника. Чтобы только не видеть устремленных в ее сторону громадных глазных впадин Гульдена, Жанна закуталась в одеяло с головой. Нервы ее ослабли, и все тело содрогалось от одного слова, которое она беспрестанно шептала про себя: «Джим! Джим! О, Джим!» Последний возглас перешел в приглушенное всхлипывание.