Мистический Петербург - Нежинский Юрий. Страница 15

Заметим, что в последнее время часто стал встречаться вариант легенды, приведенной в начале главы: Кокоринов вызывает неудовольствие Екатерины II во время осмотра академии, что и приводит к самоубийству. Источники этой версии установить не удалось, и похоже, что это на сто процентов современное мифотворчество. Хотя интересно, что сюжет «недовольство монарха — самоубийство архитектора» является бродячим, может быть, даже архитипичным. В Петербурге схожую история рассказывают про архитектора Огюста Монферрана и Александра II; в Вене вам расскажут о самоубийстве Эдуарда ван дер Нюля, создателя здания Оперы, который слишком близко к сердцу принял критику императора Франца Иосифа.

Доппельгангер Анны Иоанновны

Императрица Анна Иоанновна удалилась во внутренние покои, было время за полночь. Двери в тронную залу, куда вошла императрица, оставались открытыми. Часовой, несший караул, собирался было присесть, чтобы вздремнуть, но на всякий случай заглянул в залу и увидел, что императрица ходит по зале взад и вперед, склонив голову, и ни на кого не обращает внимания. Офицер доложил о странном ее поведении Бирону. «Не может быть! — говорит Бирон. — Я только что из спальни, императрица изволят почивать!» Тогда часовой указал Бирону на зал, и Бирон, увидев Анну Иоанновну в зале, тут же побежал в спальню. Возвращается с императрицей, готовой разоблачить самозванку. Был вызван весь караул и дворовые люди — и все видели двух императриц, совершенно неотличных друг от друга…Преодолев удивление, императрица обратилась к двойнику: «Кто ты? Зачем ты пришла?» Не отвечая, привидение пятится, не сводя глаз с императрицы, и начинает медленно таять в воздухе. Императрица обращается к Бирону и произносит: «То была моя смерть», — падает в обморок и вскоре умирает ^[70].

Установить источник приведённого рассказа о предсмертном призраке-двойнике несложно. Он содержится в хрестоматийном труде фольклориста М.И. Пыляева «Старый Петербург» ^[71]. Можно предположить, что в сборник М.И. Пыляева легенда попала из мемуаров графини А.Д. Блудовой, т. к. именно здесь находится наиболее подробный рассказ о предсмертном призраке Анны Иоанновны, сами же мемуары были легко доступны для автора.

А.Д. Блудова была уверена: «Это один из самых достоверных рассказов о привидении». Мемуаристка была камер-фрейлиной императрицы Марии Александровны, супруги Александра II, век спустя после Анны Иоанновны. Откуда же А.Д. Блудова знала о событиях вековой давности? Это становится ясно из вступления к рассказу: «Товарищ моего деда, — пишет графиня, — был дежурный со взводом солдат в карауле вечером, за несколько дней до смерти Анны Иоанновны. Караул стоял в комнате подле тронной залы в Летнем дворце; часовой был у открытых дверей. Императрица уже удалилась во внутренние покои. Всё стихло. Было уже за полночь, и офицер удалился, чтобы вздремнуть…» и далее по тексту, приведённому выше ^[72]. Пересказав легенду, А.Д. Блудова замечает: «Офицер, который был очень близок к деду, сам передавал ему все подробности не долго после этого не разгаданного случая. Через несколько дней или часов Анна Иоанновна скончалась, я тоже не запомню срока (для меня вообще числа и собственные имена всегда было трудно запомнить, между тем как обстоятельства, слова и мысли остаются живо и крепко в памяти до сих пор)» ^[73]. Итак, весь рассказ основан на сообщении деда, который сам не являлся свидетелем событий. О произошедшем ему рассказал заслуживающий доверия товарищ, имени которого мы не знаем. Всё это не вызывает доверия к представленному материалу. Ещё больше сомнений появляется при знакомстве с биографией автора мемуаров. Система взглядов А.Д. Блудовой весьма резко, но справедливо охарактеризована в сатире Козьмы Пруткова «Церемониал погребения тела в Бозе усопшего поручика и кавалера Фаддея Кузьмича П.»: ^[74]

Таким образом, сведения передаются весьма мистически настроенным автором из третьих-четвёртых рук через сотню лет после произошедших событий. Можно бы было немедленно сделать вывод о недостоверности этой легенды. Но не всё так просто. Выясняется, что есть параллельный источник.

Параллельный и более ранний вариант той же истории мы обнаруживаем в дневнике Марты Вильмот, компаньонки Е.Р. Дашковой в последние годы её жизни (с 1803 г.):

«Княгиня Дашкова только что рассказала мне еще один анекдот. Незадолго до смерти императрицы Анны несколько ночей подряд во дворце являлся ее призрак. Он приходил в короне, со скипетром в руке и садился на трон. Впервые его увидели офицеры из дворцовой охраны и рассказали о нем другим, и те, кто пришел на следующую ночь, тоже его увидели. В конце концов слух о привидении дошел до императрицы, и она сама пожелала на него взглянуть. В полночь она пришла в тронный зал и… увидела самое себя. Свидетели утверждали, что видели императрицу лицом к лицу с призраком. А через несколько месяцев после этого она умерла. Многие в России верят в эту историю». ^[75]

Вряд ли у Марты Вильмот были основания сообщать неверные сведения, да и материалистка-Дашкова (первая в истории человечества женщина-глава Академии Наук) передала эту историю именно как неправдоподобный анекдот. Однако ясно, что на рубеже XVIII–XIX веков история о призраке уже имела хождение.

Рассказы о предсмертных призраках, явившихся русским государыням, содержатся также в т. н. «Воспоминаниях Людовика XVIII» ^[76](публ. 1830) и «Простой речи о мудрёных вещах» (1874 г.) М.Н. Погодина ^[77]. Здесь призраки являются вовсе не Анне Иоанновне, а Елизавете Петровне и Екатерине II соответственно. История всё больше запутывается? Напротив. Мы, безусловно, можем заключить, что перед нами дериваты истории об Анне, доказывающие предыдущий вывод о широкой распространённости рассказа с рубежа XVIII–XIX веков. Представим себе, что призрак явился Елизавете или Екатерине. Стала бы об этом рассказывать в качестве анекдота, путая имена государынь, ближайшая подруга Екатерины Великой, присутствовавшая на похоронах Елизаветы Петровны? А ведь именно таковой была Екатерина Дашкова. Следовательно, первоначальный мотив всё же связан с Анной Иоанновной, но он был настолько известен, что при необходимости его же использовали применительно к другим государыням, коих в русской истории XVIII века было немало.

Итак, мы закончили текстологический анализ и пора сделать промежуточные выводы:

1. Единственным заслуживающим внимания источником, защищающим истинность истории о призраке-двойнике, являются воспоминания фрейлины А.Д. Блудовой. Однако в условиях общего мистико-религиозного умонастроения автора и того, что информацию мы получаем из третьих рук, следует отнестись к воспоминаниям с недоверием.