Наука Плоского Мира III: Часы Дарвина (ЛП) - Стюарт Йен. Страница 8

Но хотя наш мозг и способен думать подобным образом, паническая железа ему никогда не верит. Схватив обе книги и столько заметок, сколько мог унести, Думминг поспешно выбежал из комнаты.

Как говорится, нам частенько приходится слышать звон часов в полночь. Волшебники, помимо этого, слышали, как часы бьют один, два и три часа ночи. И им наверняка не хотелось слышать что бы то ни было в половине девятого утра. В данный момент единственным обитателем главного зала был Архканцлер Чудакулли, который после своих утренних пробежек любил устраивать нездоровые завтраки. Не считая Архканцлера, который сидел за столом на козлах, огромный зал был пуст.

«У меня получилось!» — объявил Думминг с торжествующим, но заметно нервным видом и бросил две книги перед изумленным волшебником.

«Что получилось?» — спросил Чудакулли. — «И смотрите, куда бросаете свои вещи, молодой человек! Вы мне чуть тарелку с беконом не перевернули!»

«Я понял точную причину», — заявил Думминг, — «по которой разошлись Штаны Времени».

«Молодец», — сказал Чудакулли, протягивая руку к кувшину с коричневым соусом. — «Расскажешь после завтрака, ладно?»

«Это книга, сэр! Точнее, две книги! Он написал не ту книгу! Вот, посмотрите!»

Чудакулли вздохнул. Невозможно противостоять энтузиазму волшебника. Прищурившись, он прочитал название книги, которую держал Думминг:

«Теология видов. И что?»

«Архканцлер, эта книга была написана Чарльзом Дарвином и после своего издания наделала немало шума, поскольку объяснение, которое она давала механизму эволюции, шло в разрез с некоторыми широко распространенными убеждениями. Заинтересованные лица выступили с протестом против книги, но она все же смогла одержать победу и существенно повлияла на ход истории. Ээ… плохо повлияла».

«Почему? О чем она?» — спросил Чудакулли, осторожно снимая верхушку у яйца в мешочек.

«Я ее только пролистал, Архканцлер, но, по-видимому, процесс эволюции она объясняет непрерывным вмешательством всемогущего божества».

«И?» — выбрав кусочек жареного хлеба, Чудакулли начал вырезать из него солдатиков.

«В Круглом Мире все происходит иначе, сэр», — терпеливо объяснил Думминг.

«Зато у нас все происходит именно так, более или менее. У нас есть бог, который за этим следит».

«Да, сэр. Но, как вы, я уверен, помните», — продолжал Думминг, имея в виду «я знаю, что вы уже забыли», — «мы так и не смогли обнаружить в Круглом Мире следы богорода [16]».

«Ну, хорошо», — согласился Чудакулли. — «Но даже если это так, я все равно не вижу причин, чтобы ее не писать. Хорошая, увесистая книга, насколько я вижу. Уверен, он хорошо обдумал то, что хотел написать».

«Да, сэр», — подтвердил Думминг. — «Вот только написать он должен был не ее…» — с этими словами Думминг выложил на стол еще один том, — «… а вот эту».

Чудакулли взял книгу. От «Теологии» она отличалась более яркой обложкой, а ее название гласило:

К вопросу о Дарвине

ПРОИСХОЖДЕНИЕ ВИДОВ

Автор: Преподобный Ричард Докинз

«Сэр, кажется, я могу доказать, что история спустилась по неправильной Штанине Времени из-за того, что Дарвин написал не ту книгу, и в итоге человечество не смогло покинуть планету до наступления большой заморозки», — сказал Думминг, держась на расстоянии.

«И почему же он так поступил?» — озадаченно спросил Чудакулли.

«Я не знаю, сэр. Мне известно только то, что Дарвин написал книгу о том, что эволюция — это естественный процесс, который происходит без участия бога, и всего несколько дней тому назад книга действительно существовала. А теперь выясняется, что эту книгу он не писал. Вместо этого он написал книгу, в которой говорится, что эволюция на каждом этапе происходила по воле бога».

«Ну а тот, другой мужик, Докинз?»

«Он сказал, что Дарвин в основном был прав, но ошибся насчет бога. Он утверждал, что бог не нужен».

«Бог не нужен? Но здесь же сказано, что он священник!»

«Ээ… да, сэр, в каком-то смысле. В той… истории, где Чарльз Дарвин написал «Теологию видов», посвящение в духовный сан стало практически обязательным для поступления в университет. Докинз утверждал, что эволюция происходила сама по себе».

Он закрыл глаза. Чудакулли сам по себе был куда лучшим слушателем, чем все старшие волшебники вместе взятые — последние превратили пререкания в настоящее искусство. Однако Архканцлер был прагматичным и здравомыслящим человеком, поэтому Круглый Мир он понимал с трудом. Это место противоречило здравому смыслу.

«Так, ты меня сбиваешь с толку. Как она могла просто взять и произойти?» — удивился Чудакулли. — «Если никто не понимает, к чему все идет, в ней нет никакого смысла. У всего должна быть причина».

«Верно, сэр. Но ведь это Круглый Мир», — сказал Думминг. — «Помните?»

«Но этот Докинз наверняка все исправил?» — спросил Чудакулли, путаясь в словах. — «Ты же сказал, что он написал правильную книгу».

«Да, но не в то время. Уже было слишком поздно, сэр. Его книга была написана через сто с лишним лет. Она вызвала ожесточенные споры…»

«Которые потрясли небеса, я полагаю?» — весело заметил Чудакулли, обмакивая хлеб в яйцо.

«Ха-ха, сэр, да. Он он все-таки опоздал. Человечество уже вступило на путь вымирания».

Чудакулли взял «Теологию» и повертел книгу в руках, оставляя на ней жирные следы.

«Выглядит вполне безобидно», — сказал он. — «За всем происходящим стоят боги — ну, это всего лишь здравый смысл». Он поднял руку. «Знаю, знаю! Это Круглый Мир, я знаю. Но у такой сложной штуковины, как часы, обязательно должен быть создатель».

«Именно так и сказал Дарвин, который написал Теологию, сэр — за исключением того, что часовщик, по его словам, стал частью самих часов», — сказал Думминг.

«Чтобы смазывать их и все в таком духе?» — весело спросил Чудакулли.

«Вроде того, сэр. Образно говоря».

«Ха!» — воскликнул Чудакулли. — «Неудивительно, что она подняла такую шумиху. Священники этого не любят. Они всегда чувствуют себя неловко, когда сталкиваются с чем-то таинственным».

«О, священники? Им она как раз понравилась», — сказал Думминг.

«Что? Ты же говорил, что заинтересованные лица выступили против книги?»

«Да, сэр. Я имел в виду философов и ученых», — объяснил Думминг Тупс. — «То есть техномантов. Но они проиграли».

Глава 4. Онтология Пейли

Образ часов Пейли, упомянутых Чудакулли, до сих пор не утратил своей силы; его влияние так велико, что Ричард Докинз в ответ дал своей своей неодарвинистской книге название «Слепой часовщик». Докинз [17] ясно дает понять, что он, как и большинство биологов-эволюционистов за последние пятьдесят лет, отрицает существование «часовщика», создавшего живые организмы — в том смысле, который вкладывает в это понятие Пейли: «Аргументация Пейли отличается восторженной искренностью, а в ее основе лежат лучшие достижения биологии того времени, и тем не менее она ошибочна и совершенно ложна в своем великолепии». Но, — продолжает Докинз, — если нам и следует наделить часовщика какой-либо ролью, то ей должен стать процесс естественного отбора, описанный Дарвином. Такой часовщик лишен ощущения цели — иначе говоря, он слеп. Однако это лаконичное название может легко ввести в заблуждение и дать повод для ответных возражений — например, таких, как недавно вышедшая книга Уильяма Дембски «Насколько слеп часовщик?». Дембски — сторонник концепции «разумного замысла», современная реинкарнация Пейли, который с опорой на современную биологию продолжает повторять старые ошибки — теперь уже в новых контекстах [18].

Если бы вы нашли часы где-нибудь на пустоши, то первая ваша мысль, скорее всего, касалась бы не создателя, а владельца часов. Возможно, вы бы захотели вернуть часы их хозяину, а возможно, забрали бы их себе, предварительно оглядевшись по сторонам с виноватым видом и убедившись, что поблизости никого нет. Пейли утверждает, что увидев на тропинке, к примеру, паука, мы непременно придем к выводу о том, что где-то существует его создатель. Однако же он не спешит делать подобный вывод в отношении владельца этого паука. Почему же одной социальной роли человека придается большое значение, в то время как другая остается в тени?