Обратная сторона смерти - Леонтьев Антон Валерьевич. Страница 11

В то, что бандит, нанятый мужем, использовал для нанесения надписи на стену свою собственную кровь, Журавская также не верила ни секунды. Во-первых, кто на такое согласится: резать себе руку или ногу и выводить какие-то письмена? Во-вторых, даже если бы подобное и имело место, крови сталкеру пришлось бы пожертвовать весьма много, потому что буквы на зеркале в ванной были большие, кровь с них стекала, как со стола мясника. После такой кровопотери человек вряд ли бы мог нормально передвигаться. В-третьих, и это самое важное, кровь-то женская, по заключению лаборатории! Что – если принимать в качестве основного мнения будто сталкер использовал собственную кровь, – означает: ее неведомый преследователь женского пола .

В романах писательницы Журавской женщины совершали преступления, в том числе и убийства, наравне с мужчинами.

Какой-то любитель современных детективов провел исследование и установил следующее. Если автор книги – мужчина, то женщины у него в основном либо жертвы, либо второстепенные персонажи, например, любовницы отважного следопыта, занимающегося раскрытием преступления, или глуповатые подруги главного злодея. А вот если автор женщина, то существует высокая вероятность, что женщиной будет являться не только жертва, но и убийца. И, более того, главный герой-детектив. В смысле, героиня.

Так вот, в этом отношении писательница Журавская придерживалась гендерного равноправия. И именно потому сейчас не верила, что сталкер женщина. Да, она неизвестную личность, проникшую в ее дом, разглядеть не смогла, но зато слышала шаги, дыхание. И теперь не сомневалась ни мгновения: ее преследователь – мужчина!

Хотя, не исключено, этот человек способен мастерски менять свое обличие и, вероятно, даже изображать, причем очень искусно, женщину. Конечно, только услышав дыхание и шаги сталкера, она прийти к такому выводу никак не могла, но имелись и иные причины для подобного умозаключения.

Игорь – Татьяна это знала наверняка – никогда бы не нанял женщину, пусть даже и суперпрофессионалку, чтобы убрать опостылевшую супругу-писательницу. В серьезных делах ее муж был шовинистом. И наверняка выбрал бы в качестве наемного убийцы мужчину.

Значит, сталкер принес кровь с собой (о том, каким образом он раздобыл кровь, Татьяне думать не хотелось). Что позволяло сделать допущение: к проникновению в квартиру жертвы, то есть в ее собственную , убийца готовился заранее. И знал, что надо иметь при себе и какую надпись сделать на стене.

Весь вопрос заключался только: как он все это узнал?

Если согласиться с тем, что Игорь (вероятно, подсмотревший пару ключевых абзацев, пока коварно обнимал жену) не сообщил детали сталкеру непосредственно перед входом в квартиру, то это могло означить только одно: сталкер был знаком с содержанием нового романа до того, как оказался в апартаментах автора!

А вот тут открывалась масса возможностей. Потому что роман никто не читал – в этом Татьяна была уверена абсолютно. Никто, кроме нее самой, создательницы детективного произведения. Игорь бегло пробежал глазами текст за полчаса до нападения.

Но тот, кто осуществил нападение, должен был знать содержание будущей книги гораздо лучше. И не только потому, что он в курсе: маньяк на ее страницах оставлял не одну, а две надписи. Вероятность же того, что Игорь, глядя на монитор в течение пары-тройки минут, наткнулся на обе фразы, ничтожно мала.

На ее компьютере установлена отличная система защиты. Однажды, на заре литературной карьеры Татьяны, у нее в кафе украли ноутбук. Причем произошло это незадолго до выхода последней на тот момент книги в свет. Текст романа давно был сдан в набор, и в компьютере не было ничего, кроме массы отпускных фотографий и набросков нескольких давнишних, когда-то начатых, но так и не доведенных до ума повестей. Так что потеря ноутбука Журавскую не особо огорчила.

Однако пиар-отдел издательства раздул из этой бытовой кражи скандал небывалого масштаба, намекая на то, что у известной писательницы украли лэп-топ с ее новым произведением, причем имевшимся только в одном экземпляре и хранившимся в файлах исчезнувшего ноутбука.

Как бы там ни было, после этого случая Татьяна использовала особую систему защиты компьютера, вскрыть которую мог только чрезвычайно опытный хакер, да и то не без труда. В последнем она убедилась, когда как-то раз, трижды подряд введя неверный пароль, сама себе заблокировала доступ к папкам и файлам. Компьютерной фирме, специализировавшейся на подобного рода делах, потребовалось целых два дня, чтобы добраться до данных.

Точно такая же система защиты, и даже еще более совершенная, имелась и на ее ноутбуке, который покоился теперь в сейфе московской квартиры. На том самом ноутбуке, где и находился текст практически завершенного нового романа.

Хоть Игорь и жил под одной с ней крышей, однако пароля не знал. Кстати, никогда и не спрашивал. А Татьяна нигде его не записывала, знала наизусть, раз в два месяца чуть-чуть видоизменяя по схеме, известной лично ей, поскольку не желала повторения ситуации с блокировкой доступа.

Значит, Игорь прочитать роман не мог.

И тут писательнице пришла в голову странная мысль – а что, если она огульно обвиняет мужа в ужасных деяниях, подозревая в причастности к нападению на нее? Быть может, сталкер действует сам по себе? Это маньяк, поступающий по наущению своего больного мозга, а не ее супруга?

Определенно, Игорь отпадает. Тогда кто иной смог ознакомиться с текстом? Кто-то из издательства? Но как?

Да очень даже просто! У нее ведь есть секретарша и помощница Аллочка, которую подобрали именно в издательстве затем, чтобы сотрудница контролировала процесс написания и сдачи нового романа.

Татьяне это было известно. А посему она сразу поставила перед Аллочкой ультиматум: или та не лезет в дела, которые ее не касаются, концентрируясь на выполнении сугубо секретарских обязанностей, или может отправляться на все четыре стороны.

Благоразумная секретарша выбрала первое, и Журавская вскоре убедилась, что особа расторопная, умело разруливает любую проблему и находит выход из любой ситуации, даже кажущейся тупиковой.

Татьяна не сомневалась, помощница собирает кое-какую информацию о ней и передает в издательство, однако относилась к такому положению вещей снисходительно. Ведь если бы та этого не делала, то была бы уволена, причем не писательницей, и издателем.

Но представленная особа тоже не знала пароля! К процессу написания романа Татьяна ее не привлекала, а до ноутбука Аллочка не дотрагивалась.

Хотя… Тут детективщица вспомнила, как однажды беседовала с кем-то из издательства, затем, прижав к уху трубку мобильного, прошла из гостиной в кабинет – и увидела там Аллочку, копошившуюся возле лэп-топа. Секретарша тогда ретиво отпрыгнула в сторону и пояснила, что просто хотела стереть пыль со стола. Журавская ей не поверила, а об инциденте вскоре забыла.

Так, может, именно Аллочка заполучила доступ к ее ноутбуку и читала роман?

Писательница, уже прилетевшая в Вену и сейчас сидевшая в баре за чашкой эспрессо в ожидании рейса на Москву, внутренне усмехнулась. Какая же, однако, она – автор двадцати восьми детективных книг, плохая сыщица!

Дело вовсе не в ноутбуке, на котором создавался и хранился роман, а во флешке. Каждый день, написав очередную порцию, она переписывала на нее новую версию своего произведения.

Татьяна даже открыла сумочку и извлекла похожую на изящный ключ серебристого цвета флешку. На этом электронном носителе находились все ее опубликованные двадцать восемь романов. И незавершенный двадцать девятый.

Флешку она обычно хранила в ящике стола, который уходя запирала. Или иногда в сейфе. Но зачастую – писательница Татьяна похолодела – оставляла ее лежать около ноутбука.

То есть любой и каждый мог взять носитель, быстро переписать информацию и снова положить на место. И она бы ничего не заметила! Ведь даже и подумать не могла о том, что кто-то из домашних пойдет на такое.