Обратная сторона смерти - Леонтьев Антон Валерьевич. Страница 47
А время шло и шло…
Татьяна схватила свой мобильный телефон. И кинулась к лежавшим на диване чистым листам. На одном из них ведь был электронный адрес, на который она должна отправить свой ответ! Неужели он исчез вместе с текстом?
Слава богу, не исчез, остался на месте. Татьяна вышла с мобильного в Интернет, оказалась в своем почтовом ящике, открыла новое сообщение и ввела адрес.
Итак, ей надо указать имя – всего лишь одно имя… Только вот какое?
Секунды неумолимо бежали, превращаясь в минуты. До конца срока оставалось шесть минут… Вот уже пять… Четыре…
Если она не даст ответ, маньяк автоматически засчитает ей поражение и убьет жертву. А так у нее есть шанс спасти несчастного человека, обреченного на смерть. Шанс хоть и призрачный, однако нужно использовать его.
Поэтому она набрала: «Баранов». И занесла палец для того, чтобы отправить сообщение.
Оставалось две с половиной минуты.
Тут в голову Татьяне пришла странная мысль. Ей показалось, что она ухватила нужную линию. В мозгу как будто щелкнуло, и все кусочки пазла заняли свое место. Ну конечно, как же можно было упустить это из виду!
Теперь ей ясно, кто убил тетушку. И нет сомнений в том, кто отравил генерала.
Но оставались еще два других убийства – внучки мельника и Филиппка. Автор, конечно, намекал на то, что Филиппок – тоже жертва алчности управляющего и старой девы. Однако… Однако зачем бы преступной парочке убивать внучку мельника? И что такого видели Тося и ее подружка на Ведьмином болоте, что стоило одной из них жизни?
Ответ был очевиден!
Журавская усмехнулась. Да, сейчас она знала, что имел в виду Шатыйло и кто убийца.
Нет, конечно, не Баранов. Точнее, землевладелец, скупавший окрестные усадьбы, новоявленный «местный Рокфеллер», являлся убийцей, но не этот ответ хотел получить от нее маньяк. Кажется, она поняла его логику! Значит, надо стереть неправильное имя и вписать единственно верное…
Писательница ткнула в экран – и вдруг поняла, что отправила сообщение. То сообщение, которое содержало имя «Баранов»!
Татьяна охнула, постаралась задержать отправку послания, но то ушло мгновенно. На всякий случай проверила отправленные сообщения и убедилась, что невольно, машинально дала ответ.
Неправильный ответ!
Тут же стала спешно набирать правильный. Послала его вдогонку. Потом еще раз.
И уложилась в срок – последнее сообщение ушло ровно в ноль часов ноль минут. То есть наступил новый день, сутки, отведенные ей на решение детективной шарады, миновали. Но предпоследнее-то, тоже с правильным ответом, было отправлено в двадцать три пятьдесят девять!
В тишине ночи раздался зуммер – Татьяна обернулась и увидела, что цифры электронных табло на обоих ящичках мелькают, высвечивая 00:00:00. И сразу маленькая коробка, щелкнув, автоматически открылась.
Татьяна подошла к столу, откинула крышку и вынула зафиксированный, как бы висящий посередине, конверт. Разорвала его и извлекла сложенный вдвое лист с напечатанным жирным шрифтом именем.
Руки дрожали, а на глаза навернулись слезы, когда она увидела в центре странички то же самое имя, что было в ее посланном маньяку за минуту до истечения срока сообщении:
«ТОСЯ».
В этот момент завибрировал мобильный, и писательница схватила трубку. Номер не был определен, однако ей и так было известно, кто выходит на связь. И не ошиблась, услышала смешок, вернее, хрюканье Марка Шатыйло.
– Вы дали ответ, – сказал тот. – И получили возможность узнать верный. А также то, что сами вы дали неверный. Вы проиграли.
– Нет, я дала правильный! – закричала Татьяна. – Придерживайтесь правил, Марк! Это вы проиграли!
Маньяк перебил ее:
– Принимается только один ответ – который дается первым. А в первом вашем послании значится имя – «Баранов». И только в последующих вы указали верное имя – Тося. Но они уже не учитываются!
– Произошла ошибка, я хотела стереть написанное ранее, а случайно нажала на отправку…
Но маньяк снова перебил ее:
– И все равно! Ответ принят и засчитан. Вы дали неправильный ответ, и это означает, Татьяна Валерьевна, что жертва умрет.
Журавская судорожно сжимала трубку. Необходимо предотвратить кровавое преступление. Хотя что она может поделать? – Шатыйло поступает так, как ему угодно!
– Подождите! – вырвался у нее крик. – Вы же сами вели речь о том, что правильность моих ответов определяет количество раундов. Да, я дала неправильный ответ. Вернее, вы получили неправильный. Без сомнения, это моя вина, я признаю и приношу вам свои извинения. Однако если у нас игра, то почему бы не ввести джекпот?
– Джекпот? – осведомился на другом конце серийный убийца не без интереса. – И как прикажете ваши слова понимать?
Мозг Татьяны работал с лихорадочной скоростью.
– Да, первый раунд, получается, выиграли вы. Однако вы не станете убивать жертву, а перенесете ее во второй раунд. И если я проиграю снова, убьете уже двух человек. Причем сразу!
Она понимала, что только так могла возбудить интерес маньяка. Но согласится ли он на ее предложение?
– А если вы выиграете, то, значит, я должен отпустить сразу двоих? – хрюкнул Шатыйло. – Хм, заманчивое предложение… Понимаю, вы пытаетесь выиграть время и надеетесь, что до конца второго раунда меня схватят. Или что вы в самом деле выиграете второй раунд и спасете аж целые две человеческие жизни. Но предложение действительно заманчивое, так и хочется согласиться. Что ж, тогда у меня встречное предложение: согласны ли вы с тем, что второй жертвой в случае проигрыша… станете вы сами?
Журавская замешкалась с ответом, и ее собеседник расхохотался:
– То-то и оно, Татьяна Валерьевна! Короче, ваш прожект нацелен на то, чтобы изменить мои правила.
– Я согласна стать жертвой в случае проигрыша! – выкрикнула Татьяна. И услышала в ответ:
– Ну и что с того? Вот вы возьмете и проиграете второй раунд, быть может, даже намеренно. И что, мне вас убивать? Ведь тогда вся наша игра автоматически завершится! Поэтому поступим так, как планировалось с самого начала – я убью жертву. Прямо сейчас. Слушайте и наслаждайтесь!
Писательница окаменела – из трубки донесся стон, а затем полный отчаяния и боли вопль. Какая-то девушка или молодая женщина кричала во все горло, умоляя о пощаде. Крик завершился утробным бульканьем.
Моля об одном – чтобы это прекратилось как можно быстрее, Журавская закрыла глаза. Внезапно в трубке послышался женский голос:
– Господи, мне удалось вонзить в него нож! Он умер, умер!
Возликовав, Татьяна зачастила:
– С вами все в порядке? Кто вы? Где вы? Как вас зовут?
– Марк Шатыйло, – прогнусавила трубка, и детективщице стало понятно, что маньяк просто издевается над ней.
– Отличное представление, не правда ли? А ведь именно вы, моя литературная мамочка, и подарили мне такие имитаторские способности, – продолжал убийца. – Успокойтесь, никакой жертвы здесь нет, это все я стонал да верещал. А вот сейчас я поеду к ней домой и убью ее! – Мерзавец снова сделал короткую паузу, а затем добавил: – Ладно, так и быть, повременю с этим, если расскажете, как вы догадались, что я имел в виду Тосю, спрашивая о личности убийцы.
Татьяна быстро заговорила:
– В вашей повести три линии, в которых есть убийство. Первая – Баранов, убил тетушку Жени. Вторая – Усачев и старая дева Екатерина Филипповна отравили генерала и намеревались извести прочих родственников. И третья – гибель внучки мельника и Филиппка. Вы пытались внушить, что это тоже дело рук Усачева и старой девы, но… Нет, убийца – Тося. Поскольку именно она является связующим звеном между внучкой мельника и Филиппком.
– Мотив! – пророкотал маньяк.
– Самый сложный в отличие от корысти или сладострастия – ненависть, замешанная на отсутствии любви и комплексе неполноценности. Подружка девочки, внучка мельника, была всеобщей любимицей, а ее мать, Алевтина Илларионовна, нянчилась только с больным Филиппком. Тося убила, чтобы стать единственной любимой. И при этом инсценировала нападение на себя, сделав вид, будто сама едва не стала жертвой убийцы. А на болоте она ничего не видела, это была «дымовая завеса». И записи ее были фикцией. Я права?