Поезд в ад - Сандерс Уильям. Страница 6

Прямоугольник света, пролегший от открывшейся двери, на миг выхватил силуэт человека, когда тот заходил внутрь. Левая рука Ховика сомкнулась вокруг его шеи, стиснув горло, человек, враз лишившись дыхания, не мог издать ни звука. Стиснутый в правом кулаке Ховика большой нож вонзился по самую рукоятку под четвертое ребро, резанув наискось вверх, по сердцу. Тело человека судорожно дернулось, ступни на секунду оторвались от пола (это Ховик его приподнял), затем отяжелело и обмякло. В ту же секунду Ховик учуял вонь: мертвец успел все-таки навалить в штаны.

Ховик опустил тело на пол, вынув из его оцепенелых пальцев оружие. Дробовик с обрезанным стволом, на ощупь двенадцатизарядный — неплохой выбор для подобной задумки. Обыск тела выявил несколько гильз и тупоносый револьвер с отпиленным предохранителем бойка (железная гарантия, что владелец рано или поздно сам себя из него пристрелит).

На вид парню, пожалуй, никак не больше восемнадцати Даже и того не дашь. Ховик с протяжным вздохом покачал головой и задумался.

По росту и сложению с Ховиком паренек и близко сравниться не мог, зато волосы длинные, темные, да и майка черная — мельком и с расстояния очень похожая на майку самого Ховика. Во всяком случае, те, через улицу, едва ли успели его рассмотреть. Да и дело он. имеет, очевидно, с парой остервенелых психопатов.

Паренек был худосочный, подтащить его к фасадной стене магазина труда не составило. Нахлобучив трупу на голову красную ленту, Ховик одной рукой поставил его более или. менее вертикально.

— Представление начинается, — пробормотал он вполголоса.

Под низким потолком магазина обрез издал оглушительный грохот. Ховик, неуклюжей пантомимой изображая схватку, выстрелил еще раз в пол — так просто, для общего эффекта; затем, нарочно громко рявкнув, резко бросил мертвое тело через разбитое окно.

Труп одеждой зацепился за уцелевшие куски оконного; стекла, отчего тело вынырнуло из окна, правдоподобно мотнув на лету руками и головой. Ховик всадил из дробовика в тело еще одну пулю, отчего оно дернулось, как живое, и затаился, выжидая.

На той стороне улицы молчали несколько дольше, чем, казалось бы, надо, секунды примерно три. И тут срывающийся от волнения голос позвал:

— Дон? Ты его достал, Дон?

Другой голос откликнулся диким истерическим воем, перешедшим в жутковатый хохот.

Первым вышел паренек с М-16, товарищ его тронулся следом лишь погодя, не особенно решительно. Ховик дал первому пройти до середины улицы (другой в это время только еще сходил с тротуара), и тогда, приложив дробовик к плечу, тщательно направил в его сторону оружие (прицела. на нем не было) и выстрелил. Заряд картечи отбросил паренька назад, свалив его в нескольких футах от уже лежав. шею там тела. Грохот прокатился на миг по улице, эхом от, даваясь от фасадов домов.

Ховик ускорил события и навел ствол на последнего мародера, суетливо развернувшегося, чтобы пуститься наутек, но когда нажал на курок, последовал лишь сухой щелчок. Ругнувшись, Ховик отшвырнул обрез в сторону — поделом тебе, тоже мне, положился на идиота, у которого башки не хватило даже оружие перезарядить — и потянулся за своей винтовкой.

Уцелевший мародер, усердно перебирая ногами, был уже на середине улицы. Пистолет свой он, похоже, бросил. Чтобы бежать быстрее, наверное. Бежал он, не пытаясь укрыться и разорванная рубаха парусом полоскалась на бегу.

Поймав его в перекрестье прицела, Ховик приостановился Стоит ли стрелять, если парень и так уже делает ноги? Однако, Ховик был один и вдали от дома, причем никак нельзя было сказать наперед, опомнится ли этот дуралей, или нет, и не вздумает ли он поквитаться.

Ховик снова вздохнул, совместил прицел с быстро удалявшейся фигурой и нажал на спусковой крючок.

Когда та ткнулась лицом вниз, Ховик закинул за плечо винтовку, собираясь отправиться к укрытому мотоциклу. На полпути он, однако, остановился, покачал головой и развернулся обратно к фасадам сиротливо молчавших магазинчиков. Уж столько дерьма пришлось хлебнуть сегодня, кисло подумал он, так хоть взглянуть напоследок, нет ли там чего взять на память, а если нет, то надо бы пособирать с мертвых оружие, даром что оно у них там как пить дать не чищенное и ржавое. И то будет чудо, если хоть с десяток патронов у них уцелело.

У дверей хозяйственной лавки Ховик приостановился и окинул взглядом улицу из конца в конец. Судя по заунывному гудению, над трупами уже начинали роиться мухи.

— Дерьмо! — устало бросил Ховик, повернулся и зашел в лавку.

День уже клонился к вечеру, когда Ховик въехал наконец по извилистой грунтовой тропе в большие ворота у подножия холма, махнув приветственно левой рукой пареньку-подростку на деревянной караульной вышке. Пора с этим делом кончать — такой здоровый рослый парень, а сидит сиднем весь день, дурью мается: каким бы ни был по нынешней поре риск нападения, все равно он не оправдывает пустой потери драгоценной рабочей силы. В любом случае тот, кто нападает всерьез, не попрет среди бела дня по дороге на главный въезд; если же в лагерь на холме сунутся какие-нибудь бродяги или мародеры, стаи рыщущих по округе полудиких собак предупредят своим лаем.

Подогнав мотоцикл к большому бревенчатому строению с низкой крышей, Ховик переключился на нейтральную не дачу и заглушил мотор. Выбросив носком башмака подпорку, он слез и, изучающе оглядев машину, медленно покачал головой. Всегдашний приверженец моделей «Харлей Давид сон», он все еще с некоторым смятением воспринимал то что ездит нынче на «японце». Хотя надо иногда быть практичным: дороги здесь почти сплошь из вымоин да щербатых окольных грунтовок, а асфальт далек от былого совершенства. Здесь для езды куда пригоднее специальный мотоциклет, рассчитанный на бездорожье, к тому же в городе он маневреннее, тут «Харлею» и тягаться нечего.

«Харлей» у Ховика был, даже два, но только один находился в рабочем состоянии; он держал его поблизости, в сарае. Правда, выезжал он на нем редко, в основном на дальние рейды по автостраде. Учитывая, в каком состоянии нынче шоссе, о подобных выездах в последнее время почти и речи не было; прошлой весной кое-кто из них пустился по старой центральной автостраде к югу, на Сакраменто, да оказалось, что ее частично перекрыли оползни, а в нескольких местах при последнем землетрясении рухнули мосты. Пришлось эту затею бросить и возвратиться, не проехав и сотни миль.

Нынче под Ховиком была «Хонда» с двигателем в шесть-сот кубиков, для своего класса вещь очень даже неплохая. Движок хороший и простой, надежный, как бейсбольная бита: вверх-вниз ходит один-единственный большой поршень, а тяги хватает без малого, чтобы въехать по стене на крышу. И бензина тоже уходит куда меньше, чем у «Харлея». Может, не мешало бы перейти на что-нибудь покомпактнее, кубиков на двести пятьдесят, — бензина будет экономиться еще больше — но, черт, должен же у человека быть хоть какой-то предел самоуважения!

Ховик направился было к бревенчатому дому, но тут из дверей появилась знакомая фигура и направилась навстречу по утоптанной дорожке, махнув в приветствии рукой.

— Джо Джек! — позвал Ховик. — Я тут добыл кой-чего.

Джо Джек, по прозвищу Бешеный Бык, низкорослый, смуглый — типичный индеец-шайен, — подходя к припаркованной «Хонде», уже расплывался в белозубой улыбке.

— Начинал уже о тебе беспокоиться, браток, — признался он, покачал головой, и длинные черные косы мотнулись на его голой груди. — Джудит последнюю пару часов лютует. Ты, надеюсь, принес ей чего-нибудь эдакого? А знаешь, на лице у нее прямо написана какая-то жажда мести.

Ховик, размотав тесемки на багажнике «Хонды», стал подавать Джо Джеку оружие. Глаза у того удивленно расширились.

— Надо будет, видно, почистить, — пояснил Ховик, передавая две винтовки М-16 и «Инграм». — Одна из них такая ржавая и зачуханная, что толку от нее, наверно, только на запчасти, но все равно, хоть на что-нибудь, да сгодится. Парень тот из нее так и выстрелил, так что в магазине должна быть по крайней мере одна обойма.