Тайны Евразии - Демин Валерий Никитич. Страница 22

Но не только горы. Вот уже несколько лет специалисты различных профилей исследуют загадочное место на севере Омской области на Тарском увале у деревни Окунево. Ведутся здесь и официальные археологические раскопки, в ходе которых обнаружено много традиционных культурных памятников. Но не это привлекает сюда со всех концов России любителей эзотерики. В тех местах, особенно в районе пяти сакральных озер, постоянно наблюдаются таинственные свечения, световые столбы, уводящие в небо, перемещающиеся энергетические структуры и другие необъяснимые феномены. Геологи фиксируют здесь по своим картам глубинные разломы земной коры, а под знаменитым Шайтан-озером – пересечение таких разломов.

Однако интерес к данному региону со стороны ученых и энтузиастов-любителей значительно вырос после того, как известный индийский гуру и риши (мудрец) Сатья Саи Баба сообщил российским паломникам, что он располагает мистическим знанием по поводу того, что возле омской деревни Окунево глубоко под землей находятся развалины древнего храма Ханумана, относящегося к той эпохе, когда арийские племена и прапредки современных индийцев устремились с Севера на Юг после неожиданного похолодания, обрушившегося на Прародину человечества – Гиперборею. Естественно, что при этом вынужденным мигрантам и переселенцам пришлось преодолевать лесные и степные просторы Евразии (см.:  Речкин М.И.  Сибирский Китеж-град // Наука и религия. 1998. № 9, 10; 1999. № 6; Он же. Окуневский ковчег. М., 2003).

В подобных фактах нет ничего неожиданного и сверхъестественного. Подтверждение им можно найти, к примеру, в великом индийском эпосе «Рамаяна». В центре сюжета поэмы, по объему равной четырем Гомеровым «Илиадам», – грандиозная битва, которую ведет любимый герой индийского народа Рама и его сподвижники с сонмищем ракшасов (кровожадных демонов) и их предводителем – десятиглавым Раваной, похитителем жены главного персонажа – Ситы. В основе эпоса о подвигах Рамы лежат архаичные представления древних ариев, некогда мигрировавших с Севера на Юг. Так, Равана обладал волшебной летающей колесницей, которую он похитил у владыки Севера – Куберы (что наводит на мысль о северном летающем народе гиперборейцах).

Символом полярной прародины, согласно арийской традиции, в «Рамаяне» выступает золотая гора Меру, находящаяся на Северном полюсе и упоминаемая в других древнеиндийских сказаниях. В окрестностях полярной горы обитали не одни только могущественные боги, но и другие удивительные существа. Среди них целый «обезьяний народ», мудростью своей и могуществом не уступавший самим небожителям. К нему и принадлежал Сугрива – тот самый Царь обезьян, который помог великому Раме одержать победу над демоном Раваной, дав в помощники царевичу своего главного советника – мудрейшую из мудрейших обезьян – Ханумана. В целом данная сюжетная линия не противоречит концепции А.В. Барченко о том, что исход индоариев с Севера (скорее одна из миграционных волн) происходил под водительством Рамы.

Действие «Рамаяны», как известно, развертывается на сугубо индийской почве. Но в ней, как нетрудно убедиться, отчетливо прослеживаются многочисленные северные реминисценции, восходящие к арийскому и доарийскому периоду истории индоевропейцев. Сказанное относится и ко всей «обезьяньей линии» древнеиндийской мифологии. Лишним подтверждением тому может служить и известный эпизод «Рамаяны». Первоначально «обезьяний» царь Сугрива отправляет свое многочисленное войско на поиски похищенной Ситы – жены Рамы – не куда-нибудь, а на Север (!), красочно и довольно-таки точно описывая предстоящий маршрут. Сначала спасителям Ситы предстоит преодолеть область ужасного мрака (читай: область полярной ночи). За ней посреди Вечного Океана лежит Счастливая обитель света с Золотой горой Меру, где повсюду растут чудесные плоды, реки текут в золотых руслах и царит золотой век. Любопытно, что здесь временное описание заменяется пространственным. Причем эту пространственную последовательность (сначала Царство тьмы – затем Царство света) следует и понимать во временном плане (сначала полярная ночь – затем полярный день).

Таким образом, индоарийских сверхсовершенных «обезьянолюдей» приходится признать уроженцами Севера. Того же Ханумана (дословно «Имеющий (разбитую) челюсть» – из-за увечья, нанесенного ему богом Индрой). О, это была удивительная до неправдоподобности «обезьяна»! Сподвижник Рамы обладал воистину бесценными качествами. Чего стоили только его летательные способности! Хануман вырастал до исполинских размеров и проносился по поднебесью, как летучая гора. Ветер, рожденный его стремительным полетом, рассеивал облака на небе и гнал по морю бурные валы. Тень Ханумана бежала внизу по волнам, словно судно, движимое попутным ветром. А он летел в вышине, то ныряя в тучи, то снова появляясь из них, словно ясный месяц. Но это все – поэтические и мифологические метафоры, за которыми, однако, угадываются архаичные реалии, например, данные о летательных способностях гиперборейцев. Кроме того, «поэтические маршруты» поэмы в символической форме воспроизводят пути миграции древних ариев с Севера на Юг, неизбежно проходившие через степные, лесные и горные просторы Евразии. Отсюда становится понятным, почему остатки храма Ханумана могут находиться в теперешней Омской области.

* * *

В Урало-Сибирском регионе превеликое множество сакральных мест. Одни из них почитались аборигенами испокон веков, другие сделались объектами поклонения сравнительно недавно. Наиболее показательным примером может послужить жизнь – земная и посмертная – святого праведного Симеона Меркушинского, Верхнетурского чудотворца и небесного покровителя Урала и Сибири (рис. 21). Внешне его жизнь не богата какими-то выдающимися событиями. Совершенно неожиданно и неизвестно откуда появился он где-то в начале XVII века по окончании Смутного времени в Верхотурье, тогдашней столице Урала, и поселился в сельце Меркушинское. О том, что было дальше, можно узнать из его «Жития», написанного значительно позже.

Уже одно появление Симеона окружено многими великими тайнами. Первая связана с его происхождением. Высокородство, добротолюбие, рассудительность и начитанность породили легенду о том, что, дескать, вовсе не безвестный странник пришел когда-то на Урал из далекой Московии, а лицо царского происхождения – быть может, незаконнорожденный сын одного из царей, промелькнувших на авансцене российской истории в эпоху Иоанна Грозного и Смутного времени. Потому-то и были у Симеона причины скрывать свое настоящее имя и прятаться от посторонних глаз, ибо в пору восхождения новой династии Романовых он, объективно и независимо от собственной воли и желания, мог рассматриваться либо одним из претендентов на престол, либо лицом, мешающим продвижению других фигур.

Одна из возможных версий связана с легендой о старшем брате Ивана Грозного – Георгии. Подробнее всего о нем сообщается в записках иностранцев, посещавших Россию, – Сигизмунда Герберштейна и Адама Олеария. Русские письменные источники о данном факте совсем умалчивают по той простой причине, что за распространением подобных сведений следовала неминуемая казнь. И действительно, жестокие репрессии начались еще при Василии III, отправившем царицу Соломонию после 21 года совместной жизни в монастырь – якобы за бесплодие. Однако в суздальском Покровском монастыре старица Софья (так звалась царица после пострига) родила сына Георгия – законного наследника российского престола и старшего брата будущего царя Ивана Грозного, появившегося на свет от брака Василия III с Еленой Глинской. С царевичем-невидимкой Георгием связаны самые темные и трагические страницы русской истории. Якобы Иван Грозный гонялся за ним всю жизнь, наконец настиг под чужим именем в Твери и умертвил (все необъяснимые зверства и жестокости «грозного царя» не в последнюю очередь объясняются именно данным «сюжетом») [16] . Но осталось окружение Георгия, быть может, даже и прямые наследники. К таковым как раз и мог принадлежать будущий чудотворец Симеон.