Врата в ледяной чертог - Артамонова Елена Вадимовна. Страница 31

— Преграды исчезнут, на смену зимним холодам придет весна, зазвенит капель, зазвенят голоса птиц… — негромко, но очень уверено, говорила Светка. — Мы ждем тебя, весна…

Цокот копыт становился все громче. Он отвлекал, и всякий раз, когда мои мысли возвращались к белому всаднику, исходящее из ладоней свеченье слабело, исчезало ощущение тепла. Лед поддавался. Там, где к нему прикасались наши ладони, он стремительно таял, становясь тоньше и тоньше.

— Яна! Берегись!

В глазах Светки появилось выражение непередаваемого, запредельного ужаса. Я обернулась, медленно, как в кошмарном сне и увидела его. Всадник на огромном белом коне неспешно двигался по залу. В моей душе осталось только одно желание — за миг до конца увидеть его лицо, но оно было скрыто низко опущенным капюшоном.

— Беги, Яна, беги! — взвизгнула Светка, и ее крик вернул мне способность действовать.

Петляя, как заяц, я со всех ног бросилась прочь. Всадник не торопился. Конь под ним шел шагом, но мерный топот его копыт неотступно стучал в моих ушах. Как не беги, как не торопись, разве можно уйти от рока, избежать предначертанное?

— Яна… Яна… — звучал в ушах равнодушный тихий голос.

Холодная роскошь огромных залов, причудливые, переливающиеся таинственным светом ледяные скульптуры, бархатное черное небо за окнами, всполохи северного сияния — необычные картины сливались в один сверкающий поток, и, казалось, что я кружусь на огромной карусели. Неутомимый преследователь медленно, но неуклонно догонял меня.

— Нет! Я не хочу! Я не готова!

Передо мной стояло огромное, покрытое сеткой трещин ледяное зеркало, то самое зеркало, в котором скрылась от погони черная тень моего страха. Я остановилась, с ужасом всматриваясь в немного искаженное отражение. Огромный белый всадник стремительно приближался к взъерошенной девчонке. Копыта коня выбивали длинные искры, его глаза сияли ледяным пламенем, от его ржания сотрясались ледяные стены дворца. Всадник, чье лицо по-прежнему было скрыто капюшоном, занес руку с зажатым в ней сверкающим клинком… Огромный меч вот-вот должен был опуститься на мою голову. Не раздумывая, я разбежалась, что-то крикнула и, как в омут, нырнула в сияющую гладь зеркала.

— Все будет хорошо, Яночка, — мама накинула на меня еще одно одеяло, отошла к окну, — все будет хорошо.

Она долго соскребала ногтем толстый слой льда, разрушая нарисованный морозом узор. Потом начала дуть на заледеневшее стекло. Горячее дыхание растопило лед и в маленький круглый «глазок» стал виден белый склон горы, замерзающие среди сугробов заснеженные ели, белесое, затянутое облаками небо.

— Ничего… — отец бесшумно вошел в комнату, покачал головой. — Связи нет, а тех, кто ушел вчера, нашли… Нашли совсем близко отсюда.

— Кажется, Яна уснула. Я спущусь с тобой.

Мама посмотрела на меня долгим взглядом, а потом родители тихонько вышли за дверь. Они думали, будто я не понимаю, что случилось, улыбались, шутили, стараясь развеселить меня. Но мне было известно все. Уже третий день мы находились в снежном плену. Кончались запасы топлива, и холод постепенно начал захватывать нашу турбазу. Он отвоевывал комнату за комнатой, прочно обосновался в нежилых помещениях, а теперь пытался добраться и до нашего номера. Стены покрывал серебристый слой изморози, вытекавшая из крана вода давно превратилась в небольшую изящную сосульку…

Дождавшись, когда стихнут шаги взрослых, я вынырнула из-под одеяла, осторожно выглянула в коридор. Мне не давали покоя непонятные папины слова о тех, кто ушел вчера. Я знала, двое парней покинули турбазу, собираясь преодолеть снежные завалы и выбраться на «большую землю», но абсолютно не понимала, что означала фраза — «их нашли совсем близко». Оставалось одно — пойти на разведку. Я покинула номер, на цыпочках прошла по коридору и вскоре увидела спины направлявшихся на первый этаж родителей.

— Мы все здесь погибнем, Саша, — говорила мама, спускаясь по лестнице. — Стихия сильнее людей.

— Не теряй надежду, Валерия. Мы выберемся отсюда ради Яны. Обязательно! Слышишь?!

В холле было многолюдно. Здесь собрались все — немногочисленные туристы и несколько человек обслуживающего персонала. Они толпились в центре комнаты, о чем-то оживленно переговаривались. Я спряталась за перила лестницы, с тревогой наблюдая за ними. Вот плотно сомкнутые спины раздвинулись, и стали видны лежавшие на полу тела. Только на миг мне открылись эти замерзшие, засыпанные снегом лица, но ужас уже сковал мое тело и душу. Неожиданно один из мертвецов чуть повернул голову, открыл свои равнодушные, неживые глаза:

— Яна, иди со мной, — чуть слышно прохрипел он.

Я не могла кричать, не могла бежать, не могла бороться — чужая воля завладела мной, заставила медленно двигаться вперед. Встревоженные взрослые не обратили на меня внимания — они спорили, кричали, пытаясь заглушить этой ненужной болтовней овладевший ими страх.

Снаружи не было ни души. Турбазу засыпали огромные белоснежные сугробы, и только узенькие дорожки, протоптанные среди этих снежных барханов, выдавали присутствие людей. Возле крыльца и под окнами лежали груды прозрачных ледяных шариков. Маленькие, размером с вишню, и громадные, величиной с футбольный мяч, они таинственно поблескивали под тусклым облачным небом. Это было очень необычное и красивое зрелище, но почему-то никто кроме меня не обращал на него внимания. Впрочем, в этих шариках было и нечто пугающее. Стоило только посмотреть на них, как в душу проникал холодок дурных предчувствий…

Приближалось ненастье. Порывы ветра подхватывали сухие колючие снежинки, и они летели над землей, превращаясь в огромных белых змей. Сугробы были так велики, что в них можно было провалиться с головой, каждый шаг давался с трудом, но я продолжала двигаться вперед. Меня влекла таинственная сила, подгоняли слова мертвеца.

Начался снегопад. Видимость была почти нулевой, белое марево снега залепляло глаза, мешало дышать. Я медленно двигалась к пологому склону горы. Неожиданно меня обогнал еще один карабкавшийся на гору путник. Он падал, поднимался, скатывался вниз, но все же продолжал подъем.

— Кто вы! Постойте!

Он обернулся, и я узнала нашего инструктора по горнолыжному спорту.

— Мне кажется, мы зря идем туда…

— А разве ты можешь выбирать, девочка? — печально ответил он и скрылся в водовороте снежинок.

И в самом деле, это было выше наших сил. Страх становился все сильнее, холод пробирал до костей, но я продолжала упорно продвигаться вперед. Рядом со мной шло множество людей. Некоторые обгоняли меня, некоторые оставались позади, но все они двигались к одной цели.

Стоявший на гребне горы белый всадник четко вырисовывался на фоне ненастного неба. Он был огромен, неподвижен и страшен. Его лицо срывал капюшон, но от взгляда его неразличимых в темноте глаз все равно нельзя было укрыться. Белый конь бил копытом, нетерпеливо переступая с ноги на ногу. Вот первый из тех, кто поднимался по склону, приблизился к всаднику.

— Иди со мной… — раздался властный голос.

Человек упал на колени, всплеснул руками, и вдруг из его рта начало выползать белое светящееся облачко. Оно становилось все больше, постепенно принимая очертания человеческой фигуры, и я поняла, что вижу его душу. Вот она отделилась от тела, поплыла в сторону белого всадника. Гигант шевельнулся, поманил ее рукой, а потом грубо схватил сияющее облачко, засунул его в пристегнутый к седлу мешок…

Они падали один за другим, как подкошенные, их неподвижные тела укрывал серебряный саван снега. Моя очередь неумолимо приближалась. Я хотела спрятаться, зарыться в сугроб, но пристальный взгляд всадника не отпускал меня ни на миг. Он видел и знал все, от него невозможно было сбежать.

Меня обогнал высокий мужчина, в котором я узнала Алекса, за ним проследовало несколько знакомых ребят из параллельного класса, Светка, Кристиан, продавщица из нашей булочной…

— Стоп! — решительно произнесла я, и впервые за все время этого жуткого путешествия, остановилась.