Тело любит правду. Как заговорить на том языке, который тело способно понять - Серван-Шрейбер Давид. Страница 9

Мой первый вопрос его удивляет: «Сколько часов вы обычно спите?» — «От шести до семи, а что?» — «Вы встаете утром по будильнику?» — «Ну конечно! Как же иначе вовремя проснуться?» — «А как вы думаете, если бы вы легли днем в темной комнате, вы бы заснули?» — «О да! Я пытался заниматься йогой, но, как только начинал делать упражнение на релаксацию, тут же засыпал!»

Что ж, диагноз ясен: хроническое недосыпание. По моим наблюдениям, это основная причина нарушений памяти у молодых людей — куда более распространенная, чем слабоумие. Американские исследователи считают, что больше половины людей спят на час или полтора меньше того времени, которое им требуется. В XVIII веке средняя продолжительность сна была девять — девять с половиной часов. Такой распорядок дня соответствовал солнечному и лунному ритмам. Но это было до наступления эры электричества, до появления телевидения, спортивных и ночных клубов, Интернета и электронной почты. В начале XXI века полное удовлетворение желания спать стало роскошью. Сегодня мы позволяем себе выспаться только в отпуске, и то не всегда. Мало того, если городской житель признается, что спит больше восьми часов, многими это воспринимается как «недостаток амбиций».

Между тем последствия хронического недосыпания не сводятся лишь к проблемам с памятью. Нам становится труднее концентрировать внимание, мы постоянно раздражаемся на детей и подчиненных, нам сложнее принимать решения. Что еще хуже, мы перестаем радоваться самым простым вещам, мелочам… и улыбаться!

И это вовсе не теоретические соображения. Наш организм функционирует уже на пределе, и это подтверждает статистика: в то самое воскресенье, когда стрелки часов переводятся на летнее время, количество дорожных аварий увеличивается на десять процентов — вот результат общей потери всего одного часа сна. Кстати, недосыпание — вторая после принятия спиртного причина дорожно-транспортных происшествий.

Как же нам восполнять недостаток сна? Во-первых, следует помнить, что недосыпание накапливается: если в течение месяца вы спите на час-два меньше, чем требуется вашему организму, то за один раз, даже выспавшись как следует, вы не компенсируете эту потерю. Отсыпаться по выходным тоже оказывается недостаточным. Хорошим средством наверстать упущенное может стать сиеста — двадцатиминутный дневной сон, но далеко не каждый может себе его позволить… Лично я стараюсь следовать совету моей бабушки, неустанно повторявшей: просто надо вечером ложиться на час раньше!

Любовь врачует

Врачи правы, когда твердят своим пациентам о вреде холестерина и табака и о пользе физических упражнений. Они правы, когда спрашивают у них о времени прохождения последнего профилактического обследования. Но есть вопрос, который они никогда не задают: «Есть ли в вашей жизни кто-нибудь, кто вас любит и показывает вам это?» В одном исследовании [20] было установлено, что у мужчин-сердечников, отвечавших утвердительно на вопрос: «Ваша жена показывает вам свою любовь?», наблюдалось вдвое меньше симптомов, чем у остальных. И чем больше факторов риска (холестерин, повышенное давление, стресс) сочеталось у этих мужчин, тем большее защитное действие оказывала любовь жены.

Возможно и обратное явление. Исследование, продолжавшееся пять лет [21], охватывало восемь с половиной тысяч здоровых людей. У тех, кто в самом начале согласился с фразой: «Моя жена меня не любит», развитие язвы наблюдалось втрое чаще. Согласно этому исследованию, оказывалось лучше быть курильщиком, иметь высокое давление или испытывать стресс, чем быть нелюбимым собственной супругой. Для женщин польза от такой эмоциональной поддержки столь же значительна.

Из тысячи женщин, у которых был диагностирован рак груди [22], смертность за пять последующих лет была вдвое выше у тех, кто утверждал, что получает в жизни мало сердечного тепла. Как это объяснить? Любовь действует через самые глубокие структуры нашего мозга — лимбический мозг, который у нас общий со всеми млекопитающими. Это он контролирует и наши эмоции, и нашу физиологию: гормоны, систему иммунной защиты, сердечный ритм, кислотность в желудке и т. д. Этот «эмоциональный мозг» постоянно реагирует на то, как у нас обстоят дела с чувствами и привязанностями, и пытается компенсировать нехватку. Так, когда мы испытываем дефицит теплоты в отношениях, лимбический мозг готовит наш организм к стрессу: в кровь выбрасываются гормоны, сердце готово в любую минуту сорваться в галоп, артериальное давление повышается… Все эти приспособительные меры ослабляют наши жизненные функции и в конце концов способствуют развитию хронических заболеваний. И наоборот, когда наш мозг получает сигнал, что нас любят и берегут, он наилучшим образом гармонизирует нашу физиологию… чтобы подготовить нас к размножению.

Не надо понимать это превратно: наше здоровье зависит не только от любви нашего партнера, но и от качества всех наших эмоциональных связей — с детьми, родителями, братьями и сестрами, друзьями. Потому что самое важное — это чувство, что с кем-то другим ты можешь быть в полной мере самим собой. Что ты можешь показать себя хоть слабым и уязвимым, хоть сильным и успешным. Что ты можешь и смеяться, и плакать. Что ты кому-то важен и нужен. И что есть хотя бы минимальный теплый физический контакт. В общем, что тебя любят.

Май 2002

Любовный голод у младенцев

Жорж — психиатр. Недавно у него родился второй сын; мой друг плохо спал эту ночь, потому что ребенок все время просыпался и плакал. Жорж излагает мне свою теорию насчет того, как надо воспитывать младенцев, особенно по ночам: «Главное — убедиться, что он не перегревается, не мерзнет, что он сухой и накормлен, а больше никаких законных биологических потребностей у младенца нет. Поэтому пускай плачет — это все одна манипуляция!» Такие взгляды прочно укоренились в нашей коллективной психологии, вот и тут ни у кого не находится серьезных аргументов, чтобы ему возразить. При этом эксперименты показывают полную их ошибочность.

Вернемся в 50-е годы. В то время, когда поведенческая психология утверждала, что все наши действия направляются получаемыми «поощрениями» и «наказаниями», был поставлен очень важный для современной психологии эксперимент над детенышами обезьян. Он показал, что такой подход является слишком упрощенным. В лаборатории, которой в будущем предстояло стать одной из крупнейших лабораторий по исследованию приматов, американский профессор Гарри Харлоу начал изучать обезьяньих детенышей в возрасте нескольких недель от роду. До тех пор всегда представлялось очевидным, что, если эти существа проводят столько времени на руках у матери, то это для того, чтобы иметь свободный доступ к материнскому молоку. «Поощрением», которое представляет собой пища, подкрепляется «поведение сближения» у детеныша.

Но Харлоу посмотрел на это иначе: а вдруг дело здесь в биологической потребности в любви? Чтобы глубже изучить вопрос, он придумал хитроумную конструкцию — клетку с обогревом и освещением, в которую он помещал маленьких обезьянок, а вместе с ними двух изготовленных из проволочной сетки «мамаш», по форме напоминающих самок.

Первая «мамаша» имела пластиковые соски, к которым подводилось материнское молоко из бутылочки, — чтобы получить пищу, достаточно было пососать.

Вторая пищи не давала, зато была обтянута сверху шерстяным носком, под которым располагался электрический резистор, чтобы имитировать контакт и тепло материнского тела. Маленькие обезьянки практически не слезали с рук «мамаши в носке», которая играла роль любимой игрушки; они отрывались от нее, только чтобы поесть, причем как можно скорее, а потом снова возвращались к «душевному теплу» шерстяных ниток [23].