Педагогическое наследие - Корчак Януш. Страница 71

Я заметил, что мальчишки больше всего бесчинствуют в сентябре и в мае. В сентябре они еще помнят о каникулах, о свободе, а приходится сидеть в комнате. А весной, когда наступают первые теплые дни, ребятам уже невтерпеж, и они словно хмелеют. Даже в газетах тогда читаешь, что такой — то и такой — то убежал из дому.

Действительно, временами трудно, но я говорю себе:

— Что ж, бывает.

Иногда кто-нибудь очень следит за собой; обещал исправиться — и удалось! Ничего не сделал плохого, никто на него не сердился. А ведь первые дни самые трудные. И он уже думает, что так и останется, что он, как все. Он уже устал от этого старания. Ведь когда пытаешься исправиться, стараешься не играть, больше сидишь над книжкой, избегаешь всего, только чтобы что-нибудь не вышло. И вдруг катастрофа: опять! Вот тогда — то и наступает эта самая плохая неделя.

Я знал мальчика, который дрался иногда по два и по три раза в день. Никак не мог справиться с этим недостатком. Я посоветовал:

— Дерись раз в день.

Согласился. У него была сильная воля.

Мы поспорили на две конфеты в неделю:

— Если за неделю у тебя будет не больше семи драк, я даю тебе две конфеты, проиграешь — ты мне.

Так прошло четыре месяца.

Сначала мы спорили только насчет драк дома, а потом и дома и в. школе. Сначала о семи драках, потом о шести, о пяти, о четырех, трех, двух и одной драке в неделю. Наконец о нуле — ни об одной. Потом начали спорить о ссорах.

Помню его последнюю победу.

Он стоял на лестнице. Другой мальчишка мчался по лестнице вниз, пихнул его, этот того. Но тот вспетушился и дал сдачи. А мой покраснел, насупил брови, закусил губы, сжал кулаки… Это длилось какое — то мгновение. И вдруг ринулся вниз прямо во двор. Там ом долго стоял и ждал, когда успокоится.

Когда пришел срок нашему пари, он сказал улыбаясь:

— Чуть не проиграл, на волосок был от драки!

Мальчик этот теперь уже взрослый и говорит, что благодаря пари он отучился драться.

Таких записанных у меня в тетрадках пари, пожалуй, уже тысяч с пятьдесят. Я заключаю каждую неделю таких пари с разными мальчишками и девчушками по пятидесяти и более. Дело тут не в конфетках, а в победе.

Спорят о том, что будут вставать сразу как проснутся, умываться как следует, не опаздывать к столу, читать по пятнадцати минут в день; что не будут выскакивать с ответами в школе, стоять в углу, забывать, терять, лезть, приставать, надоедать, давать прозвища, болтать; что будут переписывать старательно по пяти строчек в день и чистить зубы. Что будут или не будут что — либо делать.

От вранья трудно отвыкнуть. Тот, кто часто врет, начинает с четырнадцати раз в неделю (по два раза в день).

Да, но кто проверяет, что без обмана? Никто, ведь чтобы выиграть, можно оговорить любое число.

— На прошлой неделе ты оставлял за собой право соврать четырнадцать раз, а на этой семь. Не мало ли?

— Хватит.

— А трудно тебе не врать?

— Сначала было очень трудно.

А вот мои проверенные на опыте правила:

1. «Если трудно, исправляйся не сразу, а постепенно».

2. «Выбирай для начала лишь один, самый лргки:“ недостаток и прежде всего кончай с ним».

3. «Не падай духом, если долго нет улучшения или даже есть ухудшение».

4. «Не ставь слишком легких условий, но такие, чтобы ты мог выиграть».

5. «Не слишком радуйся, если сразу отучишься; избавляться от приобретенных недостатков легко, а от врожденных трудно».

Делая то, что ты не любишь, и не делая того, к чему ты привык, ты закаляешь волю. А это самое главное. Стать хозяином своих рук, ног, языка, мыслей…

Есть люди, которые относятся к себе слишком строго, и это нехорошо; есть и такие, которые слишком легко и слишком многое себе прощают, — это тоже плохо. А бывают люди, которые не знают своих достоинств и недостатков. Эти люди должны стремиться узнать их.

— Гноти сеаутон, — сказал греческий мудрец: познай самого себя!

— Мальчики — люди, и девочки — люди. Значит, между ними нет разницы.

Так говорят одни.

— Неправда. Девочки спокойнее, послушнее, порядочнее, прилежнее, деликатнее.

Так говорят другие.

— А я предпочитаю мальчиков. Мальчики веселые, не наскучат, они не обижаются, искреннее, больше их все занимает, легче убедить.

— У девочек сердце мягче.

— Вовсе нет, мальчик охотнее поможет, услужит.

— Неправда.

И они спорят и никак не могут согласиться.

Иные говорят так:

— Между мальчиками и девочками не должно быть никакой разницы. Если бы они вместе учились, вместе ходили в школу, они были бы совсем одинаковые.

И, в конце концов, так и неясно, кто прав.

Нет, ясно.

Правы и те, кто говорит, что отличаются, и те, кто говорит, что похожи.

Даже между деревом и человеком есть сходство: дерево возникает из семени, питается, растет, ощущает жажду, дышит, радуется солнцу, старится и умирает, даже спит и отдыхает, его можно даже обидеть, довести до болезни и увечья.

А птица не любит ли, как человек? Не печалится, не сердится, не тоскует? Хуже чем человек поет?

А собака — верный товарищ?

Похожи и взрослые на ребят…

И не отличаются ли друг от друга? Найдешь ли хотя бы двух совершенно похожих мальчиков? Разве все девочки одинаковы?

Ну а будь в школах совместное обучение?

А оно и было и есть. Ведь различия могут быть и большими, и малыми.

Одно дело говорить, как хочется чтобы было и как должно быть, а другое дело, как оно есть.

Так кто же лучше, мальчики или девочки?

У каждого человека есть достоинства и недостатки, кто этого не знает? Недостатки и достоинства есть и у девочек и у мальчиков.

Нужно понимать друг друга, уважать, прощать и любить.

Очень долго и мне казалось, что потому у них разный характер, что раньше у мужчин и женщин были неодинаковые права, что юноша ходил на войну и охоту, а девушки ухаживали за больными, пряли и готовили пищу. Поэтому мальчики ловчее, и сильнее, и любят другие игры. Так уж привыкли.

Может быть, теперь это и реже бывает, но, когда я был маленький, взрослые часто говорили:

— Ничего, что мальчишка проказничает. Мальчишка и должен быть озорным. А девочке не пристало.

Будто мальчик должен быть смелым, девочка робкой, мальчик подвижным, девочка спокойной, мальчик легкомысленным, девочка благоразумной.

Девочки завидовали мальчикам, и между ними не было согласия.

Но его и теперь нет. Почему?

Смотрю я и думаю, и вот что мне кажется.

Мальчиков сердит, что девочки быстрее растут и раньше созревают.

Приятно расти. А тут вдруг мальчик замечает, что девочка его обгоняет. Одного с ним возраста или моложе, а выглядит старше.

— И что она воображает? Ишь ты: барышню из себя корчит.

(Это значит: делает вид, что взрослая.)

Мальчик или горюет про себя, или всячески пристает и докучает.

— Мамзель — стрекозель, — говорит сердито и с презрением.

Иногда девочка и сама огорчена, не хочет расти; я знаю случаи,

когда девочки мало едят, чтобы не полнеть и не расти.

Или, выведенная из себя, ответит:

— Сопляк.

И война готова.

Если мальчик ловчее и сильнее, он силится доказать, что он больше значит, а если слабее, начинает делать наперекор, назло. Поссорился с одной девочкой, а в обиде на всех.

Хуже всего, если люди делают друг другу назло, нарочно, чтобы рассердить.

Так уж повелось на белом свете, что одному легче, другому труднее, один здоровый и сильный, другой слабый, одному больше дано, другому меньше, — так пусть хоть по крайней мере не будет того, чтобы один радовался, что сумел принести горе другому, один плакал, а другой над этим смеялся.

Однажды мальчик приставил девочке к голове пробочный пистолет и пугал, что выстрелит. Девочка плачет, а он смеется.

— Экая глупая: боится.

Хватает мячик и убегает. Знает, что не прав, а еще дразнится: