История спиритизма (с иллюстрациями) - Дойл Артур Игнатиус Конан. Страница 41

«Они очень похожи друг на друга, по существу во всем: оба приятной наружности, с весьма длинными, черными, вьющимися волосами, с широкими, но невысокими лбами, темными умными глазами, густыми бровями, усами, эспаньолками, с мягко очерченными ртами, мускулистой, но изящной фигурой. Они были одеты в черные сюртуки, у одного были часы с цепочкой».

«Молодые люди, с которыми я познакомился лишь после их появления в Лондоне, сразу показались мне более разумными и обаятельными, чем обыкновенно бывают их соотечественники в таком возрасте. Их ум нельзя назвать выдающимся, хоть они и не лишены способностей. У Айры, к тому же, имеется некоторый артистический талант…

Они производят впечатление абсолютно честных и бескорыстных людей, гораздо больше заботящихся о том, чтобы никто не сомневался в их правдивости и в действительном существовании потусторонних явлений, чем о своем доходе. В них есть гордость, извиняемая тем, что, они оказались избраны в качестве проводников неких явлений, сулящих, по их убеждению, многие блага человечеству».

«Если явления, продемонстрированные при посредничестве братьев Дэвенпорт, смогут убедить интеллектуалов и людей науки в существовании сил — причем сил разумных или неких могущественных разумов, лежащих за пределами, очерченными научным познанием, если ученые обнаружат, что действия, невозможные с точки зрения физики, вполне доступны этим невидимым, непознанным разумным сущностям, то перед человечеством откроется целая Вселенная, требующая осмысления и исследования».

«Братья лучше всех преуспели в ознакомлении англичан с так называемым спиритизмом: они показывали поистине выдающиеся трюки — как перед огромной аудиторией, так и в более скромном окружении. Никакие закрытые от посторонних глаз сеансы, проводимые прочими медиумами в полутьме или в полной темноте, в присутствии подверженных внушению зрителей и единомышленников, когда зачастую лишь на словах говорилось, что происходит потустороннее вмешательство, не могут сравниться с выступлениями братьев Дэвенпорт по силе воздействия на общественное мнение» [118].

«Для наблюдения феноменов было приглашено двенадцать-четырнадцать человек, каждый из которых признан специалистом в своей области. Многие из них никогда ничего подобного не видели. Однако все были полны решимости выявить и, если удастся, представить на обозрение присутствующих любую попытку обмана. Братья Дэвенпорт изящно сложены, имеют наружность джентльменов, менее всего они похожи на людей, способных к значительным физическим усилиям. Мистер Фэй выглядит несколько старше, он — более плотного сложения».

«По всему следует, что продемонстрированные нам явления в данном случае происходили в обстоятельствах, исключавших возможность фальсификации».

«Сэр! Братья Дэвенпорт и мистер У. Фэй провели вчера в моем доме сеанс в присутствии… (приведено двадцать четыре фамилии, в их числе и только что указанные нами). К трем часам собрались все приглашенные… Мы послали к ближайшему торговцу за шестью гитарами и двумя тамбуринами, чтобы эти инструменты были не знакомы самим операторам.

Братья Дэвенпорт и мистер Фэй прибыли в полчетвертого и обнаружили, что мы свели на нет все их приготовления, если таковые были сделаны накануне, так как поменяли комнату, выбранную ими для демонстрации.

Сеанс начался с осмотра братьев Дэвенпорт и их одежды, при этом было зафиксировано, что никакой аппаратуры или вспомогательных средств у них и вокруг них не имеется. Они вошли в „шкаф“ и сели лицом друг к другу. Затем капитан Инглфилд с помощью совершенно новой веревки, принесенной нами, связал мистера У. Дэвенпорта по рукам и ногам, причем руки были заведены за спину, а затем плотно привязал его к сиденью. Лорд Бэри поступил аналогично с мистером А. Дэвенпортом. Все узлы залили сургучом и скрепили печатями. На дне „шкафа“ были размещены гитара, скрипка, тамбурин, два колокольчика и труба. Двери комнаты заперли, зажгли в ней свет, достаточный для наблюдения за последующими событиями.

Я не стану описывать какофонию, поднявшуюся внутри „шкафа“, и неистовость, с которой хлопали открывавшиеся дверцы, выпуская наружу вылетавшие инструменты. Как обычно, в резном отверстии центральной дверцы „шкафа“ стали появляться руки. Следующее событие я считаю заслуживающим особого внимания.

Когда лорд Бэри заглянул в „шкаф“, где через приоткрывшуюся дверцу были ясно видны оба медиума, связанные и опечатанные, мы отчетливо различили, как к нему устремилась некая рука, и он, отпрянув, сообщил, что рука его ударила. Затем, уже при полном свете газовой люстры, открыли дверцы „шкафа“ и путы на братьях Дэвенпорт тщательно осмотрели. В это время тонкая, необычайно белая женская рука стала извиваться над ним в воздухе, вызвав возгласы у всех собравшихся.

Потом сэр Чарльз Уайк вошел в „шкаф“ и сел между молодыми людьми, удерживая их своими руками. Дверцы затворили, и какофония возобновилась. В проеме появилось несколько рук, в том числе детская. Через некоторое время сэр Чарльз вернулся к нам и сообщил, что пока он держал братьев, несколько рук прикасалось к его лицу и тянули за волосы; инструменты, лежавшие у его ног, зашевелились, начали ползать по его телу и летать над головой, а один из них опустился ему на плечи. Далее события развивались так: капитан Инглфилд ухватил появившиеся из ниоткуда руки (по его описанию это были обыкновенные человеческие руки), хотя они и вырвались от него.

Другие события, аналогичные описанным, я не упоминаю.

Следующий этап сеанса проходил в темноте. Один из господ Дэвенпортов и мистер Фэй сели среди нас. На их ступни были наброшены веревки, и в течение двух минут они оказались связаны по рукам и ногам: руки за спиной у каждого были крепко привязаны к стулу, а стулья привязаны к столу. В ходе этого этапа гитара взлетела над столом и принялась раскачиваться и летать по комнате над головами зрителей, слегка задевая кое-кого из них. Фосфорический свет брызнул над нашими головами; многие одновременно ощутили, как к их коленям, плечам и рукам кто-то прикасается, как их кто-то бьет и хватает. Гитара все это время летала по комнате, теперь уже под самым потолком, а потом опустилась как воротник на шею какому-то неудачливому зрителю. Колокольчики звенели там и тут, стонала скрипка. Два тамбурина катались по полу взад и вперед, то сотрясаясь, то забираясь кому-то из нас на колени или в руки — причем все это происходило одновременно. Мистер Райдаут, ухватив тамбурин, предложил невидимым силам отнять его, что незамедлительно и произошло. Тут же лорд Бэри потребовал того же самого, и кто-то сильно потянул тамбурин у него из рук, однако вырвать не смог. Затем мистер Фэй попросил, чтобы с него сняли сюртук. Вспыхнувший свет осветил тот момент, когда сюртук в буквальном смысле слетел с мистера Фэя, взмыв под потолок. Он повисел секунду возле самой люстры, а потом рухнул на пол. Все это время мистер Фэй сидел, связанный по рукам и ногам, и все это видели. Один из гостей снял свой сюртук и положил его на стол. Опять вспыхнул свет, и этот сюртук столь же быстро оказался надет на мистера Фэя. Во время этой части опыта мы подложили под ноги медиумов лист бумаги и очертили их ступни карандашом, чтобы определить, двигались они или нет. Они, со своей стороны, предложили, чтобы в руки им дали куски плавикового шпата или другого подобного вещества, чтобы контролировать их неподвижность. Эту предосторожность мы сочли ненужной, вместо этого попросили, чтобы они безостановочно считали от одного до двенадцати так, чтобы звук их голосов постоянно подтверждал неизменность их положения. Все собравшиеся держали своих соседей за руки, и никто не мог двинуться без того, чтобы соседи этого не заметили.

По окончании сеанса произошло обсуждение увиденного и услышанного. Лорд Бэри предложил постановить, что, по всеобщему мнению, братья Дэвенпорт и мистер Фэй, после тщательного обследования и пристального наблюдения за всеми их действиями, заставили всех присутствовавших джентльменов прийти к неоспоримому выводу: во всем этом нет и следа трюкачества, совершенно точно не используются сообщники или механизмы; все присутствовавшие на данном сеансе зрители имеют право объявить в обществе, где они вращаются, о том, что, насколько наше исследование позволяет судить, все имевшие место происшествия не были следствием фальсификации. Эта формулировка была одобрена единогласно».