Дураки умирают первыми - Панов Вадим Юрьевич. Страница 4

Возможно, де Шу не столь оптимистично оценивал бы запас времени на планирование новой жизни, если бы знал об одном разговоре, напрямую его касавшемся. Разговор состоялся за семьдесят часов до того, как прогулочная лодка затеяла неудачный абордаж, и происходил в нескольких сотнях миль от набережной Малой Невы.

Беседовали двое.

Первый из собеседников мог бы показаться ряженым: алый бархатный камзол с отложным воротником, с шеи на массивной золотой цепи свисает массивный медальон, высокие ботфорты со шпорами, тоже, очевидно, золотыми.

Но актёром костюмного фильма или же реконструктором обладатель камзола и шпор не выглядел. Архаичный костюм смотрелся на нём естественно, как повседневная одежда, да к тому же идеально гармонировал с обстановкой: со сводчатым потолком и со стенами, облицованными грубо тёсанным камнем, с пылающим камином, украшенным решёткой ручной ковки, с огромным, очень массивным столом морёного дуба.

Его визави, наоборот, выглядел чужеродным вкраплением в интерьер: белый костюм, сшитый идеально по фигуре, элегантные туфли, стильный галстук… Элегантная заколка для галстука и массивная рыцарская цепь пришли из разных эпох, разделённых пятью, а то и шестью веками, но хронологический разрыв не мешал собеседникам находить общий язык.

После того как была обсуждена проблема, ставшая причиной и поводом для встречи, рыжеволосый хозяин предложил «просто поболтать» за бокалом вина. Гость с удовольствием принял предложение, собеседники переместились к камину, откупорили бутылку старого красного, хозяин выслушал короткий, но в меру витиеватый тост в свою честь, бокалы соприкоснулись, вино было отпито, официальная часть беседы окончательно умерла, и гость, прищурившись на горящие поленья, вспомнил об одном пустяке:

— Чуть не забыл, Франц… Вас интересует свежая информация о Кемпиусе де Шу? Рыцаре, если не ошибаюсь, ложи Мечей…

— Он давно вычеркнут из списочного состава ложи.

— Я имел в виду его происхождение.

— Я знаю, что вы имели в виду, Сантьяга.

Франц де Гир, Великий магистр Ордена, не разозлился, но чуть поджал губы, показывая комиссару Тёмного Двора, что тема не особенно ему приятна, сделал ещё глоток вина и неохотно протянул:

— Де Шу зимовал на Гоа, а после вернулся в Европу. Мы не следим за ним специально.

— Но вам известно, где он зимовал. — В чёрных глазах нава блеснул весёлый огонек.

— Его видели, — скупо ответил Великий магистр.

— И доложили вам.

— Кемп — чуд, рыцарь… — Де Гир вздохнул и добавил вина себе и гостю. — Его одолевают страсти, но мы верим, что он одумается и вернётся в Орден. Мы все этого хотим.

Жителей Тайного Города — поселения древних рас, скрытого среди стен и шума Москвы, — было мало, гораздо меньше, чем хотелось их вождям, и потому Великие Дома искренне беспокоились о судьбе каждого. Рыцарь де Шу пошёл против правил, дерзко пошёл, но его всё равно считали своим.

— Почему вы заговорили о Кемпе, комиссар?

Сантьяга поставил бокал на разделяющий собеседников столик, свёл перед собой пальцы и, глядя на пылающие дрова, произнёс:

— Кемпиус де Шу зимовал на Гоа, но не сидел на месте. В феврале он наведался в Амстердам и выкрал из запасников Рейксмузеума старинную вещь, судя по описанию — один из утерянных амулетов Апикрены…

— В них встроено заклинание «заговор Слуа», — припомнил Великий магистр. — Причём владелец может управлять силой воздействия.

— Совершенно верно, — подтвердил Сантьяга. — А «заговор Слуа» — весьма опасное заклинание. В настоящее время Кемпиус де Шу способен осуществлять сильное ментальное воздействие на челов.

— Кемп слабый маг, ему необходимы подобные устройства.

— Для чего?

— Для жизни. — Сейчас наву отвечал не Великий магистр, а простой чуд, желающий добра сородичу. — Разве не очевидно?

— Очевидно, — не стал спорить нав.

— Так в чём же дело?

— В том, что Кемпиус де Шу сознательно порвал отношения с Орденом, и я не уверен в том, что он соблюдает принятые в Тайном Городе законы и правила.

Маги Великих Домов обладали огромным могуществом и силой, однако подлинной властью на планете обладали челы — господствующая раса, ссориться с которой, равно как и выдавать ей секрет своего существования, нелюди не желали. И Сантьяга прямо намекал, что беглый рыцарь, промышляющий кражами из музеев, стал угрозой режиму секретности.

— Кемп уже четыре года шляется по миру и действует всем на нервы, — негромко произнёс Великий магистр. — Почему вы озаботились им только сейчас?

— Вы знаете ответ на этот вопрос, Франц, — мягко отозвался комиссар. — Кемпиус де Шу происходит из хорошей семьи, его история известна в Ордене, и далеко не все относятся к ней однозначно. Он плохо воспитан, но его нынешние приключения туманят головы юным чудам, которые могут решить, что жизнь в Тайном Городе слишком скучна, и пойти по его стопам.

— Пока не пошли.

— Именно — «пока». — Сантьяга улыбнулся: — Но кроме дурного примера есть ещё и фактор Ярги.

— Боитесь, что Кемп перейдёт на его сторону?

— Всё может случиться.

— У Ярги много помощников. — Франц поморщился: — Масаны, например.

— Масаны — наши привычные враги, — перебил Великого магистра нав. — Пусть все масаны встанут под знамёна Ярги — никто не удивится, но каждый раз, когда к нему уходит представитель главных семей Тайного Города, мы получаем существенный удар по репутации.

Оспорить это заявление было трудно.

Франц вздохнул, кивнул, показывая, что согласен с собеседником, и уточнил:

— Где он?

— Сегодня утром мне случайно стало известно, что яхта Кемпиуса де Шу идёт в Санкт-Петербург.

Несколько долгих мгновений тишину комнаты нарушало лишь потрескивание дров в камине, а затем Великий магистр нехотя согласился:

— Мы дождёмся, когда Кемп окажется в городе, возьмём его и доставим в Замок.

Глава 2

ЧЕМ ГРОЗЯТ УТРЕННИЕ ПРОГУЛКИ

Апрельское утро выдалось чудесное — тёплое, тихое и сухое. Тучи, всю ночь поливавшие город дождём, к утру исчезли без следа, голубое небо, ласковое солнце, сверкающие лужи на вымытом асфальте… Такое утро — самое подходящее время, считала Светлана Кузнецова, чтобы в жизни произошла кардинальная перемена к лучшему. Или просто чтобы случилось что-то очень приятное: встретить мужчину, который станет верным и любящим спутником на всю жизнь, получить повышение или хотя бы обнаружить под ногами крупную купюру.

Увы, но спутник жизни пока бродил в других местах, о повышении и речи не шло, да и купюра на глаза не попалась. Вместо этого Света повстречала замечательным солнечным утром двух сумасшедших, проявивших к ней весьма навязчивый интерес.

Не повезло так уж не повезло…

Поначалу ничто не предвещало эксцессов: она только-только вышла на хорошо изученный за четыре года маршрут «дом — работа», прошагала через двор, затем под аркой, выводящей на проспект Славы, залюбовалась залитой ярким утренним солнцем магистралью — в эти часы и при таком освещении она выглядела весьма эффектно, — и тут-то к ней подошли…

Хотя нет, нет, сначала Светлана обратила внимание на парочку, приближающуюся к дверям ювелирного магазина «Жемчуг». Парень и девушка, каждому лет по двадцать, не больше. Идут, взявшись за руки, и лица у обоих такие счастливые, что можно смело держать пари: жених с невестой спешат за обручальными кольцами.

Она проводила их взглядом до самой двери магазина, вздохнула ностальгически, завидуя незамутнённому, почти детскому счастью: на третьем курсе, выходя замуж, и она поспешила бы в ювелирку с таким же, наверное, глуповато-восторженным лицом; всего шесть лет прошло, а кажется — целая жизнь, целая эпоха.

Света машинально коснулась кольца, украшавшего левую (теперь уже левую) руку, — после развода вообще хотела снять, не носить, но украшение было оригинального дизайна, мало напоминало обручальное и, честно говоря, просто нравилось. Коснулась, вздохнула ещё раз, повернулась, намереваясь двинуться дальше, и тут-то и узрела другую парочку, незаметно к ней подошедшую. Эти двое ностальгических чувств не разбудили, но и опасений поначалу не вызвали: мало ли зачем двое мужчин подходят солнечным утром к спешащей на работу девушке? Может, дорогу спросить до библиотеки…