Наследница огня - Маас Сара Дж.. Страница 101
Несколько раз прозвучали колокольчики, возвещая о скором начале концерта. Люстру подняли к потолку и потушили. Но разговоры в ложах продолжались.
Не смолкли они и тогда, когда красные половинки занавеса раздвинулись, открыв сцену и оркестрантов. Чудо, что обитатели лож не забыли хотя бы поаплодировать дирижеру, когда он, прихрамывая, вышел и встал за дирижерский пульт.
Однако публика в ложах все же замолкла, увидев на рукаве каждого музыканта черную траурную повязку. Тогда в зале стало удивительно тихо. Дирижер взмахнул руками. Зазвучала музыка, но не та, что была объявлена в афише.
Это был гимн завоеванного королевства Эйлуэ.
Потом музыканты сыграли гимны других завоеванных королевств: Фенхару, Мелисанды и Террасена. Среди убитых на каторге были жители всех этих государств, ныне подмятых Адарланской империей.
Последним оркестр исполнил гимн Адарлана. Без привычной помпезности, без фанфар и литавр. Со скорбью и стыдом за то, во что выродилось некогда свободолюбивое королевство.
Когда отзвучал последний аккорд, дирижер повернулся к залу. Музыканты встали со своих мест. Весь оркестр молча смотрел на публику в ложах, на их наряды и драгоценности, купленные кровью Эрилеи. Затем молча, без традиционных поклонов, оркестр и дирижер покинули сцену.
На следующее утро по приказу короля театр был закрыт.
Музыканты и дирижер оркестра бесследно исчезли.
Глава 50
Шею Селены обдуло прохладным ветром. Откуда он взялся? Окружающий лес давно замер, ее магические атаки на невидимую стену заставили замолчать всех птиц и насекомых. Стена неутомимо вбирала в себя магический огонь Селены и теперь, казалось, гудела от притока силы.
Ветер пах соснами и снегом. Обернувшись, Селена увидела Рована. Он стоял возле соседнего дерева. Она не знала, давно ли он появился. Рован не мешал ей доводить себя до изнеможения.
Но Селена не чувствовала себя ни усталой, ни опустошенной. Ее разум был пронизан огнем, готовым сжигать все, что попадется на пути. Правда, теперь Селена в какой-то мере могла управлять этим огнем. Она притушила его до углей, пригасив заодно владевшие ею горе и ужас.
– Недавно пришло известие из Вендалина, – сказал Рован. – Король не отправит нам обещанное подкрепление.
– Все как десять лет назад, – отозвалась Селена.
От многочасового молчания у нее першило в горле. Но сейчас она была гораздо спокойнее. И сама удивлялась этому спокойствию.
– История повторяется. Тогда Вендалин не помог чужим. Теперь и своим помогать не собирается.
– Аэлина, – тихо сказал Рован, и его глаза вспыхнули.
Она не отзывалась, продолжая смотреть в сторону леса, на который опускались сумерки.
– Тебя никто не принуждает оставаться в крепости. Мы можем хоть сегодня отправиться в Доранеллу, и ты получишь от Маэвы ответы на все свои вопросы. Я подтвержу, что твое обучение прошло успешно.
– Это называется бегством. Не оскорбляй меня такими предложениями. Я намерена сражаться. Нехемия наверняка осталась бы. И мои родители тоже.
– У твоих родителей было серьезное преимущество. Они знали, что их род на них не кончится.
Селена заскрипела зубами:
– У тебя богатый опыт сражений. Твое присутствие в крепости жизненно важно. Ты – единственный, кто способен помочь полуфэйцам уцелеть. Тебя уважают. Тебе доверяют. Поэтому я остаюсь. Твое место здесь, значит и мое тоже. Я пойду за тобой, чем бы все ни кончилось.
Если эти поганые сущности поглотят ее тело и душу, она не станет возражать. Значит, она заслужила такую судьбу.
– Чем бы все ни кончилось? – после долгого молчания спросил Рован.
Чувствовалось, он был удивлен.
Селена кивнула. Рован больше не говорил о бойне, устроенной адарланским королем в Калакулле и Эндовьере. Не пытался утешить Селену. Слова сейчас были бы лишними. Рован многое понимал на уровне ощущений. Ее ощущений.
Магия бурлила в ее крови, требуя выхода. Но магической силе придется подождать. Никаких преждевременных выплесков. Дождаться, когда Наррок и его чудовища окажутся здесь.
Селена в который раз убедилась, что Рован умеет читать ее мысли и правильно отвечать на них. Фэец достал кинжал и молча протянул ей. Это был ее кинжал. Лезвие блестело так, словно все эти недели Рован чистил и смазывал его наравне со своими.
Селене показалось, что кинжал стал легче. Или это она стала сильнее?
– Огненное Сердце, – прошептал Рован, глядя ей в глаза и глубже, в самую сердцевину ее существа.
Вендалинскому королю было вовсе не наплевать на судьбу крепости и ее обитателей. Он уже собирался отправить им подкрепление, когда пришла тревожная весть о нападении адарланских кораблей на северное побережье Вендалина. Три тысячи вражеских солдат упрямо пытались высадиться на берег. Береговая охрана, как могла, отбивала их атаки. Естественно, что все имеющиеся силы вендалинский король отправил туда. Там они и останутся. А с Нарроком и его головорезами обитателям крепости придется справляться самим. Собрав всех в столовой, Рован еще раз обрисовал обстановку и предложил всем, кто не может сражаться, покинуть крепость.
Таких не нашлось. Даже Эмрис отказался, а Малакай лишь сказал, что не оставит своего парного.
Пришлось срочно пересматривать стратегию, сосредоточившись только на обороне. Поскольку оборона занимала главное место в стратегических расчетах Рована, крупных изменений вносить не пришлось. Селена тоже кое-что смыслила в стратегии и решение второстепенных вопросов взяла на себя, освободив Ровану время для обдумывания важных приготовлений. Она запретила себе думать о судьбе Калакуллы и Эндовьера, но мысли о страшной бойне все равно прорывались, заставляя ее умолкать на полуслове и кусать губы.
Военный совет продолжался всю ночь. Кончилось тем, что Эмрис принес пустую кастрюлю и принялся колотить по ней ложкой, убеждая всех разойтись и хотя бы немного отдохнуть.
Только вернувшись в комнату, Селена ощутила, как же она устала. Быстро раздевшись, она повалилась в кровать. Рован не торопился ложиться. Он снял рубашку и склонился над тазом для умывания.
– А ты здорово мне сегодня помогла, – признался он, умывая лицо и шею.
– Тебя это удивляет?
Рован не ответил. Быстро вытершись, он уперся ладонями в стенку шкафа. Дерево жалобно скрипнуло.
Сегодня он назвал ее Огненным Сердцем. Знал ли он, что? значит для нее это имя? Селене хотелось спросить его об этом. И не только об этом. У нее накопилось достаточно вопросов, но после тяжелого дня и долгой бессонной ночи ей прежде всего требовалось выспаться.
– Я их оповестил. – Рован подошел к кровати.
В изголовье лежал меч из горной пещеры, который Селена с недавних пор держала наготове. В тусклом пламени свечи поблескивал рубин, венчающий эфес.
– Кого – их? – не поняла Селена.
– Моих… друзей, как ты любишь их называть.
– Когда? – спросила она, приподнимаясь на локте.
– Несколько дней назад. Я не знаю, где они сейчас и смогут ли вовремя сюда добраться. Маэва может их не отпустить, а кто-то и спрашивать ее не станет. Они бывают… непредсказуемыми. Я не исключаю, что Маэва прикажет мне вернуться в Доранеллу и…
– То есть ты позвал их на помощь?
Он сощурился: «Ты сама все слышала».
Селена встала с кровати. Рован отошел.
«Что заставило тебя передумать?» – мысленно спросила она.
«Иногда стоит рискнуть».
Собрав все угли, что еще пылали в ее израненном сердце, Селена подошла к Ровану и сказала:
– Рован из клана Боярышника, мне все равно, как ты отнесешься к моим словам. Можешь возражать, сколько влезет, но я объявляю тебя… своим другом.
Он снова склонился над тазом, будто решив еще раз вымыться. На самом деле Рован не хотел, чтобы Селена сейчас видела его лицо. Слишком уж отчетливо там было написано: «Это ничего не меняет. Даже если мы уцелеем и потом отправимся в Дораннелу, возвращаться из владений Маэвы ты будешь одна».