Страж. Тетралогия - Пехов Алексей Юрьевич. Страница 177

— Мне тоже нравится, — после едва заметного колебания произнес Альберт, уставившись на фигуру.

Посмотреть было на что. Грани грифельного рисунка, так похожего на сложную розу ветров, которую любят рисовать на морских картах, мерцали серебром, указывая во всех направлениях. Примитивная фигура, определяющая местоположение темных душ, которые должны быть где-то поблизости, едва не прожигала лист. Судя по ней — темных здесь было через край.

Гадать, откуда взялось столько темных душ, и почему мы их не видим, не приходилось. В данный момент они притворяются живыми людьми и окружают нас. Целый вал темных, которых в любой момент могут спустить с цепи, если только догадаются, что мы что-то поняли.

— Вообще-то возле леса неплохой вид. Может, тебе что-нибудь нарисовать там? — предложил я.

— Я так и поступлю. — Мириам подошла к лошади. — Здесь мы все равно пока не нужны. Вы оба не могли бы известить отца Клоса, что я отъеду на какое-то время?

Она была права — инквизитора следовало предупредить о том, что мы угодили в самое настоящее гнездо. Также следовало вывести отсюда людей, прежде чем волки бросятся на нас.

Я направился к фургонам, где клирик продолжал с помощью амулета проверять цыган, которых подводили наемники.

— Оставьте нас в покое! — с яростью сказал мне какой-то старик. — Мы ни в чем не виноваты!

Уверен, что он-то точно не виноват в том, что кто-то убил его.

Отец Клос проверил красивую молодую женщину, подозвал тощего цыгана с угольно-черными бакенбардами, яркой косынкой на голове и красиво вышитым поясом. Я отвлекся всего лишь на мгновение, достаточное для того, чтобы мужчина воткнул в сердце инквизитора выхваченный из-под рубахи клинок.

И в следующую секунду вокруг разразился ад.

Отец Клос, вместо того чтобы умереть, развернулся и прыгнул на ближайшего солдата, выхватывавшего шпагу, чтобы зарубить убийцу инквизитора. На других людей бросились ближайшие цыгане, разом превратившиеся в диких зверей, на их лицах не осталось ничего человеческого.

За нашей спиной сквозь вой и рев человеческих глоток загремели знаки, и пространство перед моими глазами поплыло, а земля пошла волнами, как во время землетрясения. Несколько шатров с треском упали, вспыхнул один фургон, и кольцо управляющих телами темных душ дрогнуло, отпрянув от нас.

Мириам совершенно не походила на умирающую. Магистр знала свое дело — туда, где она создавала фигуры и знаки, было больно смотреть — сил у нее оказалось с избытком. Я успел увидеть, что рядом с ней в защитном круге стоят трое наемников с клинками наголо, рубя тех, кто наскакивал на них и пытался добраться до стража. Вырывающиеся из тел темные души добивала Мириам.

Тень метнулась справа, я дернул Альберта на себя, выхватывая его из скрюченных рук немолодой цыганки, ткнул ее кинжалом в лицо, забирая темную душу, и пустая оболочка с погасшими глазами упала нам под ноги.

Брошенный Альбертом знак опалил волосы у меня на голове и разворотил грудь напавшего на нас сзади. Второй его знак прикончил выбравшуюся из тела темную душу.

— Теперь фигуру дробления! — сказал я. — И прикрывай мне спину!

Я поддержал его атаки фигурами, бросая их под ноги темных, усиливая знаки, отражая их и добавляя Альберту сил, успевая приканчивать кинжалом тех, кто избежал его удара и приблизился к нам вплотную.

Все, кто был в таборе, оказались давным-давно мертвы, огромный вал темных душ-кукловодов, управлявших телами своих бывших хозяев, кидался на нас, словно свора бешеных псов. Мы с Альбертом быстро сообразили, что следует отрывать нападавшим знаками руки и ноги, лишая возможности перемещаться, запирать души в неспособных двигаться телах до той поры, пока мы не дотянемся до них кинжалами.

Я начал прорываться к четверке наемников, стоящих спиной к спине и отражавших нападения. До них было ярдов пятнадцать, но, прежде чем мы добрались, пылевой вихрь пронесся рядом, из него выпрыгнул долговязый колдун, ткнул ошеломленного человека кинжалом, и тот ударил своего товарища палашом, повалив на землю.

Я прекрасно разглядел оружие с черным камнем на рукоятке, и внутри у меня все похолодело.

Теперь я знаю, какими свойствами обладает клинок. Он не уничтожал темные души, а создавал их. Достаточно одного удара подобной дрянью, чтобы человек умер, а его душа стала темной и превратила его в одну из тех тварей, что рыскали вокруг нас.

— Смотри в оба! — сказал я Альберту, бросая знак под ближайший фургон.

Взрывом его подняло в воздух, а затем тяжелые обломки упали на нападающих.

Колдун отскочил в сторону, отрастил пылевые крылья, закрутился, спрятавшись за спинами своих многочисленных слуг.

Мириам с расчетливой методичностью уничтожала все, до чего могла дотянуться, медленно, но верно продвигаясь в нашу сторону, окружив себя летающими знаками, испарявшими любого, кто смел к ней приблизиться. Подобные фокусы пожирали колоссальное количество сил, и для того, чтобы создать нечто подобное, мне требовалось прожить еще как минимум лет восемьдесят.

— Надо добраться до нее, — прокричал я Альберту. — Колдун может вернуться в любую секунду!

Он кивнул, вытер рукавом кровь, бегущую из носа.

— Вперед и не мешкай! — сказал я, подтолкнув его в спину. — Прикрою.

Он рванул что есть мочи, прыгая по фигурам, которые я кидал ему под ноги, и те, кто бросался на него, теряли скорость и застревали. Толпа сомкнулась за ним, отрезав мне путь. Я выхватил из воздуха золотой шнур, вырывая ближайшую ко мне темную душу из тела, швырнул ее в эту давку, начиняя знаком, взорвавшимся, проломившим преграду, избежал попытавшихся схватить меня рук и клацающих челюстей, заскочил на приступку фургона, нырнул в него, пробежал насквозь и едва не влетел в пылевой смерч, закрутившийся рядом.

На этот раз я успел сделать то, что у меня не получилось в Королевской пуще. Брошенный мною кинжал вонзился в вихрь и исчез в нем. Песок опал шуршащим дождем, показывая мне скрючившегося от боли человека с раной в боку, но прежде, чем я успел оказаться рядом с ним, его закрыли две темные души.

Знак, прилетевший с края поляны, где уже находился Альберт, лопнул холодом, парализуя их. Я поднял окровавленный кинжал с травы, но колдун, прижимая рану, уже бежал прочь. Достать его в одиночку сквозь толпу у меня не было никаких шансов. Так что я решил сперва добраться до Мириам.

Отпихнув ногой темную душу в обличье маленького ребенка, я прыгнул под прикрытие мощнейших фигур магистра.

Кроме Мириам и Альберта здесь было еще восемь человек. Шестеро наемников стояли по периметру так, чтобы их не задевали парящие и видимые обычным людям знаки, и приканчивали прорывающихся, еще один тащил на плечах раненого товарища.

Мириам, как всегда с прямой осанкой и прической, ничуть не пострадавшей во время боя, держалась молодцом, но по ее лицу было видно, что колоссальные силы, которые она тратит, чтобы сдержать натиск, на исходе.

— Черт побери! Он их убил! Целый табор убил! Но ты ранил его. Молодец! — Она посмотрела туда, где за толпой виднелась скособоченная фигура, вокруг которой едва заметно клубилась легкая пыль. — Теперь надо его добить.

— Убив его, мы не избавимся от темных. Они не исчезнут, просто больше не будут под его контролем! — возразил Альберт.

— Решим одну проблему, затем займемся другой. Будь последователен. Ты остаешься со мной. Людвиг, готов рискнуть?

— Нас окружает не меньше сотни этих тварей.

— Я отвлеку их фигурами. Какое-то время они будут видеть только меня. И проложу тебе мостик, чтобы ты добрался до него.

— Знаешь, сколько сил на это требуется? — мрачно спросил я. — У тебя их уже нет.

— Слишком рано списываешь меня со счетов. Вперед!

Дождь из знаков, выпущенных ею, рухнул с небес, с грохотом вспарывая землю, уничтожая тела, фургоны, бочки, ящики и обезумевших лошадей, носящихся среди огня, дыма и разорванной плоти. Почти десяток темных душ, сумевших избавиться от своих оболочек, с воем носились вокруг нас, пытаясь прорвать преграду.