Всем бедам вопреки - Бэнкс Майя. Страница 39

Пусть он не признается, что питает к ней нежные чувства, но очевидно, его сердце не ожесточилось по отношению к ней.

— Скоро ты произнесешь слова, которых я жду, муженек, — почти яростно прошептала она.

— Что ты сказала, девочка? — спросила Сара.

— Ничего, говорила сама с собой.

— Пойдем, видишь, какой повалил снег.

Рионна позволила Саре увести ее, и они направились к большому очагу в зале.

Несмотря на убежденность Рионны в том, что она никогда не сможет управлять домом, и настоятельную просьбу Кэлена не выходить, она решила, что нужно как-то проводить время. Поэтому много дней было проведено у огня, и Сара обучала ее обязанностям хозяйки.

Стоя у огня, Рионна рассеянно размышляла о том о сем, как всегда, когда оставалась наедине со своими мыслями. Одна из обязанностей хозяйки — обеспечить комфорт и уют мужа и заботиться о нем так же, как он заботится о ней.

Последнее время он всячески угождал ей, ласкал и лелеял, и постепенно Рионна убедилась, что к концу беременности он окончательно ее избалует. Возможно, такова его цель, чтобы получить ее согласие родить еще больше детей.

При этой мысли она улыбнулась. Ему не придется долго убеждать ее.

Все же справедливо, если она ответит такой же заботой.

Решив вечером всячески ублажить мужа, она велела принести в спальню чан и нагреть воды к тому времени, когда поднимется муж.

Сама она выложила горшочки с мылом без запаха и тряпочки для мытья. Попросила Гэннона принести дров, поскольку Кэлена хватит удар, если она сделает это сама. Потом разожгла огонь в очаге, потребовала принести в их комнату ужин и флягу с элем.

Довольная тем, что успела все сделать, она спустилась вниз ожидать прихода мужа.

Терпения хватило ненадолго. Она принялась мерить шагами зал. Наконец через час воины пришли на ужин. Едва завидев Кэлена, Рионна поспешила навстречу.

— Я приказала подать ужин в нашу спальню, — тихо сказала она. — Поднимись наверх, и я поухаживаю за тобой.

Он озадаченно взглянул на нее, но позволил увести себя наверх. Они едва не столкнулись со служанками, несущими ведра с кипятком.

— Что ты задумала, жена? — спросил он, когда она усадила его у огня.

Рионна принялась снимать с него сапоги. Он разглядывал ее с ленивой улыбкой.

— Я велела сделать горячую ванну и подать горячий ужин. Это снимет усталость и согреет тебя.

Она успела стащить один сапог. Кэлен вскинул брови:

— По какому случаю?

Рионна улыбнулась и принялась стаскивать второй сапог.

— Никакого особого случая.

В дверь постучали, и Рионна разрешила войти.

Четыре служанки принесли еще воды и добавили ее в уже дымившийся чан. После их ухода Рионна попробовала пальцем поверхность.

— Думаю, все готово.

Кэлен попытался раздеться. Но она не дала и стала раздевать его сама. Взяла за руку и подвела к чану. Он ступил в воду и тихо застонал, погрузившись глубже.

Она позволила ему немного посидеть с закрытыми глазами, прежде чем взяла тряпочку и мыло и встала на колени у чана. Кэлен открыл глаза. Но она уже принялась намыливать ему грудь.

— Не пойму, чем заслужил такое внимание. Но с моих губ не сорвется ни единой жалобы.

— Ты с утра до вечера трудишься без отдыха. А сам настаиваешь, чтобы я ничего не делала. Ты балуешь меня, как только можно, но никто не делает того же самого для тебя.

— Я воин, Рионна, — рассмеялся он. — Никто не балует воинов.

— Кроме жен. Тебе пойдет на пользу вечер, когда кто-то преданно поухаживает за тобой.

Она принялась мыть его спину ленивыми, чувственными движениями. Мышцы Кэлена перекатывались под ее прикосновениями. Дыхание у него перехватило, и вздох вышел прерывистым.

— Думаю, тут ты права. Мне нравится, когда жена прислуживает мужу в уединении спальни. Это открывает множество самых приятных возможностей.

Она приподнялась и поцелуем заставила его замолчать, после чего опустила руку в воду, провела пальцами по его животу до самого «петушка» и стала осторожно растирать твердую плоть.

— Нужно убедиться, что ты совершенно чист.

— О да, ты не должна пропустить ни единого местечка, — пробормотал он, покусывая ее губы.

Она отстранилась и принесла тяжелый кувшин, стоявший у тазика для умывания. Велев Кэлену податься вперед, она стала мыть его волосы.

Ей нравилось пробегать пальцами по длинным прядям. Она намыливала, смывала и запускала руки в густую гриву, массируя и гладя.

— Твои руки — чистое волшебство, девочка, — пробормотал он. — Честно говоря, я впервые получаю столько удовольствия от такой простой вещи, как мытье головы.

— Если встанешь у огня, я оботру тебя и высушу волосы, — пообещала она.

— Дважды просить меня не придется! Я хочу вновь ощутить прикосновение твоих рук.

Кэлен встал, и вода полилась по его спине, упругим ягодицам и ногам. Он вышел из воды и повернулся лицом к Рионне. Ее взгляд был прикован к его телу. Будь ей даже девяносто, она никогда не устанет смотреть на Кэлена. Он зачаровывал ее. Ее влекло к нему так, как ни к одному мужчине.

— Если будешь продолжать смотреть на меня так, окажешься на спине, а я — между твоими бедрами, — проворчал он.

Рионна широко улыбнулась и принялась вытирать его. Поднялась на носочки, чтобы выжать волосы. Когда с них перестала капать вода, она снова принялась вытирать его.

Да, она действительно намеревалась этой ночью ублажать мужа, но так наслаждалась происходившим сама, что чувствовала угрызения совести из-за наслаждения, которое давало ей каждое движение.

Когда его грудь и руки обсохли, она опустилась на колени, чтобы растереть его бедра и ноги. До сих пор она старательно обходила его чресла, желая хорошенько помучить мужа. Теперь ее губы были в нескольких дюймах от его набухшей плоти.

— Скажи, муженек, ты не слишком ослабеешь, чтобы поужинать, если я ублажу тебя сейчас? — лукаво улыбнулась она.

Его глаза блеснули. Он зарылся руками в ее волосы и грубо потянул вперед, пока его мужское естество не коснулось ее нижней губы.

— Как-нибудь постараюсь.

Зная, какое действие произведет на него стоящая у ног жена, она взяла глубоко в рот его плоть.

— Ах, девочка, — простонал он, — твои губки — сладчайшее наслаждение, которое я когда-либо изведал.

Он стиснул пряди ее волос, но тут же разжал пальцы, боясь, что повредит ей. Впрочем, когда она снова втянула в рот головку, он запустил руки в ее волосы.

На этот раз она не стала медлить. Хотела, чтобы наслаждение наступило быстро и внезапно, как прелюдия к тому, что будет дальше.

Рионна сжала руку на основании тяжелого стержня и стала ласкать и одновременно сосать головку. Чуть крепче сжала пальцы и повела руку вверх, снова проглотив его целиком.

Она повторяла это опять и опять, пока он не привстал на цыпочки, стремясь проникнуть глубже. И попытался отстраниться, когда стало ясно, что разрядка близка, но она воспротивилась и держала его до тех пор, пока он с резким криком не излился в ее рот.

Она продолжала лизать и сосать его, пока он, сжав ее лицо, не отстранился со всей осторожностью. Нагнулся, чтобы помочь ей встать, и привлек ее к себе, когда она пошатнулась. Но через минуту Рионна отступила и принесла ему штаны.

— Садись, и я расчешу тебе волосы, — велела она, пока он одевался. — Сейчас принесут еду, и ты сможешь поужинать.

Она уселась на край кровати, а он сел на пол, между ее ног, пока она вычесывала колтуны из его волос. Наконец она отложила щетку и пропустила пряди сквозь пальцы, наслаждаясь их шелковистостью и блеском.

Он поймал ее руку и поднес к губам. Поцеловал ладонь и, перевернув, расцеловал костяшки пальцев.

— Чем вызвана такая нежная забота, женушка?

— Ты сам говорил, что неприлично проявлять чувства на людях, — чопорно заметила она.

Кэлен громко рассмеялся:

— Верно, девочка. Конечно, я обожаю, когда твои губки берут мой «петушок», но среди людей, боюсь, начнется мятеж. Лучше, чтобы подобные вещи происходили только между нами.