Виновата любовь? - Аткинс Дэни. Страница 45

Елка между тем становилась все краше. Никакой утонченной скромности — вся она светилась и переливалась, как Лас-Вегас ночью! Для полного эффекта предстояло только развесить мишуру. Уворачиваясь от колких иголок, я осторожно протиснулась за ствол и попросила Джимми передать блестящую длинную гирлянду. Моя рука просунулась сквозь ветки за украшением, но ощутила лишь легкое касание пальцев Джимми.

— Я так больше не могу.

Слова будто вырвались у него помимо воли, в них звучало что-то близкое к отчаянию. Ничего не видя за ветками, я проговорила:

— Ну ладно. Мы ведь уже почти закончили. Я и одна справлюсь.

— Да я не об этой чертовой елке! — теперь уже с подлинной м?кой в голосе воскликнул Джимми.

Я попыталась выбраться из плена колючих веток, чтобы понять, что стряслось, но застыла, когда он добавил:

— Я говорю о нас. О тебе и обо мне. О нашей дружбе.

Сердце екнуло. Худшие страхи выплыли наружу. «Джимми больше не хочет со мной дружить», — подумала я горько, словно мне вновь было пять. Чувствуя странную пустоту в душе, я не спешила выходить из-за елки, а то увидит, что со мной сделали его слова. Сама виновата. Сперва слишком долго пренебрегала неоценимым даром судьбы, а потом чересчур много на него возложила. Поделом мне.

— Понимаю, — проговорила я, чувствуя, как начинает дрожать мой голос. — Ты больше не хочешь быть мне другом. Понимаю.

Он чуть ли не застонал.

— Да нет же! Вернее, да — отчасти. Я действительно не хочу больше быть тебе другом… — Ничего хуже я и представить не могла, пока он не добавил: — Но только потому, что хочу стать кем-то большим.

Теплая ладонь Джимми крепко сжала мою руку.

— И сказать это ты мог, только дождавшись, пока я застряну в елке? — проговорила я, слишком потрясенная, чтобы до конца осознать смысл его слов.

Ветки разошлись, и перед моими изумленными глазами встал мужчина, только что изменивший все в моей жизни.

— Вдруг бы сбежала, — ответил он, мягко потянув меня к себе.

— Я и не думала об этом, — выпалила я. — Как раз наоборот…

Фраза осталась незаконченной — Джимми наклонился ко мне и прижал к своей груди. Мягкое и округлое, мое тело соприкоснулось с его, сильным и твердым. Совершенное сочетание двух дополняющих друг друга половинок восстановило нарушенную гармонию, и мир вокруг заиграл новыми красками. Я слышала, как сердце Джимми бьется рядом с моим. Любовь в его глазах светилась так открыто и откровенно, что у меня окончательно перехватило дыхание. Чувство, которое я испытывала к человеку, предназначенному мне судьбой, вспыхнуло с новой, невиданной доселе силой.

* * *

Огонь в камине потерял свой пыл куда раньше, чем наша страсть. Мы лежали на старом, потертом диване. Пальцы Джимми, двигаясь кругами, нежно ласкали мне шею. Никогда в жизни я не чувствовала такого умиротворения. Когда я попыталась подняться и сесть, руки любимого остановили меня.

— Не шевелись, — повелительно сказал он, прикасаясь к моим губам и еще на несколько минут лишив меня возможности двинуться с места.

— Джимми, можем мы кое о чем поговорить? — слегка задыхаясь, спросила я, когда мы наконец оторвались друг от друга.

Его голубые глаза на секунду потемнели от желания.

— Есть другое предложение, — произнес он, перетягивая меня, лежавшую сбоку, прямо на себя. Происходящее не способствовало концентрации внимания, и на время я растворилась в пульсировавшей в венах страсти.

— Ну хватит! — воскликнула я наконец, так резко выпрямляясь и садясь, что свалилась бы с дивана, если бы Джимми меня не подхватил.

Поняв, что на сей раз я настроена решительно, он нехотя приподнялся и спустил ноги на пол. Видно было, каких усилий — и физических, и эмоциональных — ему стоило разорвать контакт между нами. Внутри у меня все затрепетало от подтверждения того, что он желал меня с такой же неодолимой силой, как и я его.

— У тебя пять минут, — предупредил он, — так что говори быстро.

От этих слов, от близости его тела пульс у меня зашкаливал, и я боялась, что отпущенного мне времени не хватит. Но мне необходимо было кое-что выяснить.

— Все это… ты и я… я совсем запуталась… я думала, ты не… — О Господи, его присутствие буквально лишало меня способности выражаться связно!

— Что «ты не»? — мягко спросил он, беря мою ладонь в свою.

— Что ты не хочешь меня. Что я не нужна тебе.

Мои слова прозвучали для него так неожиданно, что полная любви улыбка на миг сошла с лица Джимми, сменившись выражением недоверия.

— С чего ты могла подумать такое?

— Ну, после того, что произошло в гостинице… — Мой голос оборвался.

В его глазах начало проявляться понимание.

— Ты ясно дал мне тогда понять, что не хочешь меня, — прошептала я, заново переживая унижение.

— Ты так это восприняла? — Он смущенно провел ладонью по волосам. — Я хотел тебя до такой степени, что у меня дыхание перехватывало. Ты не представляешь, как тяжело мне было уйти от тебя той ночью.

— Тогда почему же ты ушел?

Джимми притянул меня к груди, моя склоненная голова легла ему на плечо, и я почувствовала на макушке его дыхание.

— Ты была совершенно растеряна, я не мог воспользоваться твоим состоянием. Я и сейчас не уверен, что поступаю правильно.

Я хотела возразить, но он прижал палец к моим губам.

— Ты находилась в полном смятении, все происходящее казалось тебе абсурдом. Ты больше нуждалась в друге, чем в любовнике. И кроме того, ты еще была помолвлена с Мэттом.

Последние сомнения отпали сами собой. То, что он ушел тогда, доказывало силу его чувств ко мне. Сара оказалась права — Джимми никогда не отверг бы меня, если бы не был полностью уверен, что должен поступить именно так.

— Кстати, о Мэтте… — начала я.

Он негромко застонал.

— Нам правда нужно о нем говорить?

Я подняла на него взгляд, стараясь вложить в него всю свою любовь.

— Я просто хочу сказать, что теперь понимаю твое решение. И еще, ты наверняка считаешь, что мне понадобится время, чтобы пережить разрыв с Мэттом. Так вот — ничего подобного.

В глазах Джимми отразилось сомнение.

— В моем представлении мы с Мэттом расстались пять лет назад. Для меня как раз сложно было принять то, что мы обручены.

Я бросила взгляд на часы над камином.

— Ну, мои пять минут истекли.

Но теперь он слегка отстранился, когда я потянулась поцеловать его.

— Рейчел, прежде чем я опять перестану соображать, можно, я скажу кое-что?

Его голос прозвучал так серьезно, что мне вдруг стало не по себе.

— Я и ты… То, что произошло сегодня, сейчас… Я хочу, чтобы ты знала — это не просто минутный порыв. Мои чувства к тебе… мне следовало рассказать о них давным-давно. Я в общем-то почти сделал это однажды.

Кусочки мозаики вдруг сложились вместе.

— Я понимал, что ты с Мэттом, но дал себе слово: до того как мы разъедемся по университетам, ты должна узнать, что я испытываю — и всегда испытывал — к тебе. Я даже назначил тебе встречу, но это было как раз в вечер…

— …аварии, — закончила я за него.

— Да, а потом подходящего случая так и не выдалось. И после университета вы все еще оставались вместе; я решил, что упустил свой шанс.

У меня сердце разрывалось от мысли, какую боль он испытывал, столько лет видя меня с другим.

— Спасибо, что ждал, — прошептала я чуть слышно.

Его ответная улыбка была для меня бальзамом.

— Всегда пожалуйста.

Язычки пламени тихонько потрескивали в камине, мерцали огоньки елочной гирлянды, но мы не видели и не слышали ничего вокруг, кроме друг друга.

* * *

Кажется, папа догадался о том, что произошло. Это чувствовалось по глупой улыбке, с которой он поздоровался со мной утром на кухне.

— У тебя счастливый вид.

Похоже, не у него одного рот расплывался до ушей.

— Джимми вчера надолго задержался?

О Господи, ну разве можно вот так напрямую?!

— Да, — ответила я коротко, беря у него из рук чашку кофе. — Ты ведь и сам знаешь.